Позор рода Фавьен. Хозяйка Пурпурной крепости - Лина Калина

Дверь мягко закрывается. В кабинете снова тишина. Я медленно опускаю взгляд на сломанный карандаш и приказ, где едва заметные буквы складываются в её имя.

Аэлина.

В груди что-то неприятно сжимается, будто сердце сдавили железными пальцами. Я стираю последние следы и откладываю бумагу. Только это ничего не меняет. Слишком поздно.

23. Назад в Цитадель

Аэлина

Имперского вестника пришлось выхаживать своими силами. В Пустоши с этим непросто: доктора сюда не едут — глухомань, опасности, да и платят мало.

Раньше можно было купить раба с лекарскими навыками и освободить. Теперь же южнее кто-то скупает таких оптом.

Зачем? Никто не знает, поэтому пока справляемся своими силами и молимся, чтобы обошлось без осложнений.

Вестник лежит на постели, бледный, с только что перевязанной головой. Рядом молоденькая горничная пытается смотать бинт — пальцы дрожат, но она делает вид, что этого не замечает.

Я хожу взад-вперёд по комнате, чувствуя, как тревога ползёт под кожу, холодит позвоночник.

— Кто напал? — спрашиваю уже в третий раз. — Кто смотрел письмо?

— Простите, лиора Таль, — сиплый голос вестника дрожит. — Лиц не видел. Дорога в горах была завалена камнями… единственный путь — обходить. Я так и сделал. А потом… удар по голове. Когда очнулся — письмо валялось рядом, а плащ был в крови.

Он смотрит рассеянно, будто не понимает, что случилось. Или делает вид.

— Отдыхайте, — говорю я и выхожу в коридор. Там прохладнее, но дышать всё так же тяжело.

Мысли носятся, сталкиваются, рвут голову. Семь дней. У меня семь проклятых дней, и времени нет. Приказ императора я игнорировать не могу, но отправляться в путь в назначенный срок кажется безумием. Если поехать тогда, враги успеют подготовить засаду и перехватить нас, а раньше тоже опасно: нет гарантий, что они уже не следят за дорогой.

Решение приходит быстро. Поеду позже, чем Рик приказал. Соберу надёжную охрану и позабочусь о защите.

Да, никто в здравом уме не рискнёт ослушаться императора… а я всё же сделаю это. И он меня, конечно, убьёт, но, может быть, чуть раньше поймёт, зачем я это делаю. Или не поймёт. И это даже хуже.

Имперского вестника выхаживали несколько дней, и теперь он уже оправился и уехал. С тех пор дни полетели ещё быстрее. Саар прислал открытку с приглашением на обед, но я отказала. Светские беседы подождут, ведь я выбрала работу в крепости, и теперь понимаю, что не зря.

Сегодня я по приказу Рика должна была отправиться в Цитадель.… но если бы я подчинилась приказу Рика, никогда бы не увидела этого.

Первый запуск сердечника — новой технологии, построенной прямо на месте старого фонтана, который когда-то украшал двор.

— Готовы? — спрашивает рабочий. Голос у него дрожит. У всех дрожит. Вокруг тесно — во внутреннем дворе собралась почти вся крепость: экономка, мастера, стража, слуги, даже дети притаились у дверей. Все ждут.

Я киваю и кладу ладонь на холодный купол. Моё прикосновение ничего не изменит, но всё же хочется верить, что это хоть как-то поможет. Ох, только бы не взорвалось… столько труда, столько капель, столько надежд.

Рабочий тянет за рычаг.

Мир замирает.

Сначала — тишина.

А потом из глубины поднимается низкий гул. Земля под ногами едва дрожит. Где-то внутри купола что-то щёлкает, срабатывают магические фиксаторы, вспыхивают первые руны.

— Ну, пожалуйста… — шепчу одними губами.

И вдруг сердечник оживает. Он начинает вибрировать, гул усиливается, и по прозрачному стеклу пробегают живые линии света.

Секунду спустя вода, застывшая внизу, будто слышит зов, и рвётся вверх. Столб чистейшей жидкости взлетает спиралью, и вспыхивают все руны разом — ярко-голубым, как раскалённая молния, заключённая в кристалл.

— Святой Исток… — выдыхает экономка. — И как же теперь им пользоваться, лиора?

Я улыбаюсь, но голос звучит спокойно:

— Основная масса воды уйдёт в подземный резервуар, а оттуда — по трубам. Но можно взять и отсюда.

Рабочий протягивает железную кружку. Я подхожу к серебряному крану, расположенному низко у земли, и поворачиваю его. Тонкая струя стекает в металл. Вода холодная, с лёгким голубым отливом.

Подношу кружку к губам и делаю первый глоток. Вкус… чистый, холодный, свежий, как воздух после настоящего дождя. Наконец-то. Получилось.

***

Кружки переходят из рук в руки — каждый хочет попробовать. Приходится найти ещё две, людей много. Пока я наблюдаю за торжественной вереницей, тянущейся к заветному кранику, улыбка не сходит с лица. Чувствую себя так, будто мне снова пять, и вдруг Дед Мороз приносит ту самую куклу, которую я видела в витрине магазина.

Кто-то осторожно касается моего локтя. Капитан Восс, начальник дозорных.

— Лиора, — шепчет он и низко кланяется.

Я киваю, и мы оставляем за спиной внутренний двор, уходим в крепость, чтобы гомон и смех не мешали разговору.

Восс идёт рядом, молчит, и эта тишина тревожит.

— Говорите, капитан, — наконец не выдерживаю я.

Капитан останавливается, будто подбирая слова. Его взгляд напряжён, плечи словно каменные.

— Лиора Аэлина, сегодня ночью дозорные заметили драконов на дальних склонах. Двигаются небольшими группами, но слишком близко для простых путников.

— Сколько их? — спрашиваю, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

— Не меньше двух десятков. — Восс смотрит прямо, но глаза чуть прищурены, как у дракона, который уже просчитал все варианты. — Думаю, разведка. Наверняка это связано с водой. Так что… придётся выбирать: усилить защиту крепости или готовить ваше сопровождение в столицу.

— Вода или я… — хмурюсь. — Никогда не думала, что придётся выбирать.

— Мы… — начинает Восс, но осекается, словно решая, говорить ли дальше.

— Думаю, большая часть останется здесь, капитан. Вчера я пол-ночи лежала без сна и поняла, что нет нужды тянуть за собой небольшую армию. Поеду с малым отрядом — я и два-три дозорных. Так мы будем менее заметны.

К тому же… раз уж влипла в эту магию Гласа, грех не воспользоваться её преимуществами. Думаю, за себя я постоять смогу.

— Крепости нужна хорошая защита, — всё же добавляю.

— Тогда выделю самых надёжных драконов, лиора, — отвечает капитан после короткой паузы.

— Выступаем на рассвете, — решаю я.

Восс снова низко кланяется и удаляется. Я иду в свои покои доделать последние приготовления.

Утро приходит слишком быстро. Вместо