Разрушение кокона - Тан Ци

Княжна устало обхватила колени руками и села, не поднимая головы и не говоря ни слова, всем своим видом показывая, что не желает общаться. Но Чжу Цзинь не отступил, а наоборот, сел рядом. В следующее мгновение он попытался вытереть ей лицо влажным белым шелковым платком.

Чэн Юй опустила голову, уклоняясь.

– Я не нарочно вспомнила, я увидела…

Она замолчала.

– Печать… сработала, а потом сама снялась.

Пока княжна говорила, Чжу Цзинь отдернул руку с платком, помедлил, а затем сложил ткань вдвое.

Чжу Цзинь никогда не имел такой изящной привычки, но сейчас Чэн Юй об этом не подумала. Собравшись с духом, она продолжила:

– Ты запечатал те воспоминания. Этот год они меня не тревожили, поэтому я смогла жить беззаботно так долго. Но, возможно, я не заслуживаю легкой жизни…

Девушка задохнулась. Закрыла правой рукой глаза.

– Я… очень скучаю по Цин Лин. Только одну ночь… – Она немного помолчала. – Я не хочу, чтобы ты сейчас поставил новую печать, и не хочу, чтобы кто-либо был рядом. Всего одну ночь.

Свернутый платок правильным четырехугольником лег на маленький столик для цветов, где уже стояла лампа. Вдруг из нее с треском выскочила искорка. Чжу Цзинь промолчал, лишь осторожно открыл маленький ящичек у изголовья кровати и достал серебряные ножницы. Затем прикрыл лампу, подстриг фитиль, и пламя мгновенно разгорелось ярче. Только тогда Чэн Юй услышала голос:

– Что Чжу Цзинь запечатал?

Это был прохладный, хорошо знакомый голос. Голос, который она определенно не должна была слышать здесь и сейчас.

Чэн Юй резко вскинулась. Молодой мужчина, сидевший на краю ее кровати, отложил ножницы и, опустив голову, вытирал руки тем самым шелковым платком, которым собирался утереть ей слезы. Почувствовав взгляд княжны, он поднял голову и посмотрел на нее.

В следующее мгновение нежданный гость протянул к ней руку, коснулся большим пальцем ее глаза. Словно предвидев, что она уклонится, мужчина свободной рукой крепко ухватил ее за плечо и слегка потянул. Он потянул очень мягко, но Чэн Юй все равно не смогла удержаться и чуть не упала на него, успев лишь упереться рукой ему в грудь.

Она, ничего не понимая, подняла на него глаза. Казалось, он совершенно не замечал отталкивающей его ладони. Правой рукой мужчина осторожно коснулся ее век, затем плавно опустился к щеке и большим пальцем, двигаясь от уголка глаза, медленно вытер следы слез.

Осознав, что молодой мужчина вытирает ее слезы, Чэн Юй тут же захотела сделать это сама, но он перехватил ее руку.

– Позволь мне, – сказал он.

Его большой палец скользил у нее под глазами туда и обратно, губы были слегка сжаты, что придало ему слишком уж серьезный вид.

Чэн Юй постепенно бледнела, потому что в этой тишине вспомнила, что она открыла ему, задыхаясь от слез. Она рассказала о печати Чжу Цзиня. Это был секрет. Ее слегка затрясло от напряжения.

– Братец Лянь… Я не…

Его палец задержался у внешнего уголка глаза девушки, стирая последнюю дорожку от слез. Он тихо спросил:

– Не хочешь рассказывать мне, что Чжу Цзинь запечатал в твоем сознании, да?

Она замерла и тут же возразила:

– Все не так, как ты думаешь. То, что я назвала печатью, на самом деле… Это…

– Это заклинание, – перебил он Чэн Юй, глядя в ее заплаканные глаза. – Все в императорском роду знают, что княжна Хунъюй больна и жива только благодаря заботе сотни цветов из пагоды Десяти цветов. Не новость и то, что слугу, который вырастил княжну Хунъюй, нашел князь Цзинъань, и слуга тот – незаурядный человек. – Лянь Сун спокойно добавил: – А для незаурядного человека совсем не странно знать пару заклинаний.

Чэн Юй снова замерла. Она опустила голову, наконец отстраняя лицо от его пальцев. Мужчина не стал настаивать. Спустя долгое время княжна вновь подняла голову и тихо спросила:

– Братец Лянь, когда ты… Когда ты узнал, что я – Хунъюй?

– Вчера.

Она замолчала на мгновение, затем, обхватив колени, невнятно объяснила:

– Я не обманывала тебя, просто не говорила, но ты и не спрашивал…

Тут Чэн Юй вспомнила, что Лянь Сун, кажется, спрашивал, из какой она семьи, и тут же поправилась:

– Настойчиво не спрашивал.

Братец Лянь улыбнулся:

– Я тоже не говорил тебе, кто я. Мы квиты.

Княжна покачала головой:

– Я на самом деле знала, что ты генерал.

Она действительно знала, что ее братец Лянь – генерал, но никогда не утруждала себя размышлениями о том, каким именно генералом он был. Просто не видела смысла искать ответ на этот вопрос. Теперь, задумавшись, Чэн Юй вспомнила, что у Великой Си имелось в общей сложности семнадцать гарнизонов, состоящих из десятков сотен тысяч солдат. Из них четыре гарнизона круглый год стояли на страже Пинъаня. Кроме того, у императора имелась личная армия, разделенная на войска Тяньу, Юаньу и Вэйу, которые также постоянно находились в столице. Поскольку она часто встречала братца Ляня на улице, это означало, что он, скорее всего, был генералом внутренних войск, состоящим на службе в одном из этих трех войск или четырех гарнизонов.

Неожиданно Лянь Сун вздохнул:

– Ты не знаешь, кто я.

– Неважно, кто ты. Мне достаточно знать, что ты генерал, – твердо сказала она.

Мужчина, казалось, опешил и, немного помолчав, спросил:

– Значит, даже если я великий генерал, это не имеет значения?

Большая часть служащих трех войск и четырех гарнизонов в Пинъане набиралась из сыновей знати, а семья Лянь была одним из пяти самых знатных родов Великой Си. В каждом войске и гарнизоне их страны наличествовали великие генералы и просто генералы. Неудивительно, что один из семи великих генералов происходил из семьи Лянь.

Чэн Юй на мгновение удивилась:

– Великий генерал?

Все семь великих генералов трех войск и четырех гарнизонов имели третий ранг. Получается, ее братец Лянь, несмотря на молодость, оказался целым генералом третьего ранга! Удивление Чэн Юй происходило от восхищения, но в то же время она была немного озадачена:

– Но какое значение должно иметь то, что ты великий генерал?

Лянь Сун смотрел на нее некоторое время:

– Ты думаешь, я великий генерал одного из трех войск или четырех гарнизонов?

Чэн Юй засомневалась:

– Тогда… помимо трех войск и четырех гарнизонов… Неужели ты генерал одного из оставшихся тринадцати гарнизонов? – Княжна немного подумала, а затем покачала головой. – Не обманывай меня. Думаю, генералы остальных тринадцати гарнизонов едва ли приехали бы в