Когда родилась Луна - Сара А. Паркер

Во что я вляпалась на этот раз?

Мужчина опускается, его массивная рука, покрытая шрамами, указывает на мою железную манжету.

― Guil dee nahh? ― спрашивает он, и я качаю головой, решив, что он, должно быть, интересуется, не заключенная ли я.

― Просто украшение, ― выплевываю я с очередной порцией воды. ― Разве не красиво?

Определенно не хотелось бы, чтобы он подумал, будто я ускользнула из заключения, едва избежав приговора быть сожранной стаей молтенмау. Я могу снова оказаться там.

Мужчина поворачивается и кричит незнакомые слова другому, стоящему вдалеке, а он в это время вытягивает из воды остатки поврежденной штормом рыболовной сети.

Я так занята тем, что меня выворачивает наизнанку, что не сразу замечаю отметины на спине ближайшего ко мне мужчины. Точечная татуировка какойто птицы, крылья обхватывают ребра, словно обнимая его сзади.

Я хмурюсь ― меня тошнит ― продолжаю хмуриться.

Это напоминает мне точки, из которых состоит… татуировка Каана…

Осознание пронзает меня, еще один прилив воды поднимается по горлу и выплескивается на землю.

Воины Болтанских равнин.

Возможно, именно здесь Каан провел свою юность.

Тошнота мгновенно проходит, и я чертыхаюсь, вытирая дрожащие губы тыльной стороной руки.

Снова крики на незнакомом мне языке, другой мужчина бежит к нам. Тот, что ближе всех, хватает меня за руку и помогает подняться на колени.

В этой потрескавшейся, песчаной пустыне живет множество кланов, у которых хватает упорства добывать себе пропитание здесь, и я, похоже, попала прямо в лапы представителей одного их них. Их образ жизни еще более загадочен, чем у тех, кто живет вблизи столицы Пекла.

Но я знаю одно.

Эти кланы воспитывают воинов с непревзойденными способностями…

Пожалуй, я пропущу это место.

Мужчина передо мной опускается на одно колено, его рыжая борода скрывает половину загорелого, усыпанного веснушками лица, его острый взгляд изучает мои черты. Он протягивает руку вперед и приподнимает прядь моих мокрых волос.

― Achten de. Kholu perhaas? ― говорит он, показывая на длинный, покрытый рвотой локон, свернувшийся у него на ладони, и оглядывается на другого мужчину, который уже подошел ближе ― тот пожимает плечами. ― Sheith comá Rivuur Ahgt … en?

Я собираю волосы и отталкиваю его руку.

Он хмурится и, схватив меня за плечи, поднимает на ноги. Как только я касаюсь земли, я вырываюсь из его хватки, отступаю назад и поднимаю руку к своему пульсирующему виску.

― Acht etin aio? ― спрашивает мужчина, жестом указывая на меня.

― Я не понимаю.

Он дотрагивается рукой до своего виска ― в том самом месте, где пульсирует мой, ― и следующие слова произносит так медленно, что становится ясно ― он пытается помочь мне понять. ― Surva etin agaviein?

Он спрашивает, как я ударилась головой?

― Я упала со скалы.

Он хмурится еще сильнее и он что-то бормочет мужчине рядом с собой ― еще больше слов, которых я не понимаю.

По взглядам, устремленным в мою сторону, и общему языку тела я догадываюсь, что они обсуждают, как доставить меня отсюда куда-то еще. Я не хочу выяснять, где это место, и не хочу знать, что они хотят со мной там сделать. У меня болит голова. Меньше всего мне хочется ломать шеи.

Если только это не шея Рекка, конечно.

― Что ж, было приятно пообщаться, но мне нужно поймать дерево, ― говорю я, ткнув большим пальцем в сторону бурлящей реки, которая выглядит совсем не так, как в предыдущий цикл ― теперь она оранжевая и полна обломков, несомненно, принесенных утихшей бурей. К сожалению, она уже не такая спокойная и манящая, но это не помешает мне прыгнуть в нее, как только мимо проплывет очередное бревно.

Мужчины неуверенно смотрят друг на друга, снова переговариваются и движутся ко мне ― перешагивая через мою лужу полупереваренного супа.

От решительности в их глазах у меня напрягается спина.

Черт.

Похоже, другого бревна я так и не дождусь.

Я разворачиваюсь, собираясь прыгнуть в бурлящую реку, но тут мое внимание привлекает размытое движение на противоположной стороне.

Кусок скалы смещается и падает вниз, ударяясь о берег реки. Мне бы это не показалось странным, если бы не следы когтей, оставленные на скале, как будто кто-то невидимый карабкается по ней.

Я хмурюсь.

Насколько сильно я ударилась головой?

― Jakah tu…

Я оглядываюсь и вижу, что оба мужчины широко раскрытыми глазами смотрят на другой берег реки, их лица так побледнели, что веснушки стали резко выделяться.

Может быть, мне не померещилось…

Раздается пронзительное рычание, я резко поворачиваю голову и вижу огромное металлическое пятно на противоположном берегу, контрастирующее с теплыми тонами камня.

― Что происходит? ― бормочу я, готовая прыгнуть в реку и никогда не узнать ответа на эту загадку.

Очертания становятся четче, превращаясь в пушистого серебристого зверя, который, кажется, может проглотить меня в два счета, два металлических клыка торчат с обеих сторон его верхней челюсти ― такие длинные, что спускаются к шее.

Большие светлые глаза смотрят на меня, не мигая, прорезанные грифельной линией, которая сжимается и разжимается.

Сжимается и разжимается.

Как будто он представляет себе, какой я окажусь на вкус, схваченная его прожорливой пастью.

― Fait Hatdah! ― кричит один из мужчин позади меня, указывая мимо. Как будто я не вижу огромное существо на другом берегу реки, достаточно большое, чтобы проглотить нас троих.

― Я очень надеюсь, что эта тварь не сможет…

Зверь прыгает.

Мое сердце замирает.

Мгновение я вижу только это огромное существо, летящее по воздуху, с вытянутыми когтями, как будто оно тянется ко мне, с открытой пастью и оскаленными зубами. Пока один из мужчин не хватает меня за руку и не дергает назад.

Я падаю на груду веток, и тяжелый глухой удар сообщает мне, что существо приземлилось на нашей стороне.

Черт.

Я снова пытаюсь встать.

Убежать.

Наконец поднявшись на ноги, я оборачиваюсь и вижу зверя между нами и рекой. Это что-то среднее между колеблющейся серебристой дымкой едва заметных очертаний и сильной, крепкой кошкой с пушистым хвостом и развевающейся на ветру гривой, словно танцующей с Клод.

Сердце подскакивает к горлу, когда он опускается на толстые мощные задние лапы, а острые кончики клыков почти царапают землю.

Зверь смотрит мне прямо в глаза, оскаливается и рычит.

Я вздыхаю.

Я выжила после нападения молтенмау и чуть не захлебнулась слюной саберсайта, и в итоге меня