Когда родилась Луна - Сара А. Паркер

Мертвое.

Мне доводилось убивать подобным образом. Но при виде того, как это бедное, невинное создание испускает последний, булькающий вздох, у меня внутри что-то переворачивается. Меня тошнит.

К черту это.

Я ухожу.

Я вскакиваю на ноги и разворачиваюсь, направляясь к выходу, когда передо мной с рычанием выскакивает судьбоносец. Толпа ахает, перешептываясь, а я скалю зубы и рычу в ответ.

Он опускает голову еще ниже, приближаясь и подталкивая меня вернуться туда, где я стояла.

― Ты нравишься мне все меньше и меньше, ― выдавливаю я из себя, затем качаю головой и поворачиваюсь, возвращаясь назад, сдерживаемая ярость хлещет меня по ребрам, как струи ледяной воды.

Этот языковой барьер с каждой секундой становится все более раздражающим. Если я в ближайшее время не выясню, что происходит, то сойду с ума.

Мужчина и женщина на тронах хмурятся, бросая друг на друга настороженные взгляды, пока я ковыряю кожу по бокам ногтя, наблюдая за тем, как два воина перемазываются в крови колка, словно это повод для гордости.

Я стараюсь не смотреть на мертвое животное. Это трудно, потому что оно лежит прямо здесь, и его кровь все еще стекает в миску.

Группа женщин окружает меня, как забор, закрывая вид на бедного колка. Их становится все больше, пока я не оказываюсь скрытой за круглой стеной стройных женщин в шелковых платьях, большинство из которых повернуты ко мне спиной.

Каждая клеточка моего тела напрягается, глаза мечутся по сторонам. Я замечаю нервные взгляды, которыми обмениваются несколько женщин, все еще смотрящих в мою сторону, и только тогда понимаю, что рычу.

Одна из них мягко улыбается и делает шаг вперед.

― Eh tah Saiza. Téth en. Aygh ne.

― Я не понимаю. Ничего.

Она поднимает руки.

― Меня зовут Саиза. Все в порядке. Не бойся.

Слова Саизы мало успокаивают меня, но все же моя оскаленная верхняя губа опускается от облегчения, что хоть кто-то говорит на моем языке.

Это хорошо. Теперь должно стать легче.

― Пожалуйста, расскажи мне, что происходит.

― Нам нужно очистить твое тело, ― говорит она, и мои брови взлетают вверх.

― Потому что у меня рвота в волосах? Уверяю тебя, есть очень простое решение. Просто отведите меня к реке и бросьте в воду.

Уголок ее рта приподнимается в улыбке, а глаза теплеют, напоминая мне о Руз.

― Потому что ты ― Холу, ― шепчет она, указывая на разноцветные знаки, нарисованные на шкуре под моими ногами, и приседает, чтобы коснуться черной полосы. ― Твои волосы похожи на глаза горгульи ― на вашем общем языке, ― говорит она, а затем указывает на лазурную загогулину. ― Ты пришла к нам по вечной голубой ленте ― реке Агт.

Спорно. Мне она показалась довольно мутной.

Она проводит по темно-красной линии, которая обвивается вокруг этих отметок, как веревка, связывающая букет, и уходит вправо, обнимая изображение трех лун.

Саберсайт.

Молтенмау.

Мунплюм.

Еще одна линия обводит все изображение, серебристая, как мой нежеланный спутник, свернувшийся рядом со мной, и Саиза проводит по ней пальцем.

― Было предсказано, что судьбоносец приведет тебя к нам. Твое потомство привяжет луны к небу, ― говорит она с благоговейным трепетом. ― Навечно.

Мое сердце замирает, я поднимаю глаза и встречаюсь с ней взглядом.

― Ну, это дерьмо спангла, ― огрызаюсь я, указывая подбородком на картину. ― Я не Холу и никогда не буду иметь потомства.

Эти слова ― оружие, пронзающее пространство между нами, их отточенные лезвия вонзается в мое каменное сердце.

Никогда.

Судьбоносец приоткрывает глаз, наблюдая за мной.

― Никогда, ― повторяю я, вкладывая в это слово все возможное осуждение, когда встречаю его пристальный взгляд.

Он испускает глубокий, рокочущий вздох, который обдувает мое лицо, и в груди у меня что-то замирает. Как будто он только что проник в меня и коснулся струн моего измученного сердца.

Может быть, это только мне кажется, но у меня возникает стойкое ощущение, что он настаивает на моем пребывании здесь не для… этого.

― Я не знаю, что это за спангл, о котором ты говоришь, ― отвечает Саиза, ― но Сол никогда не ошибается. Она сделала это предсказание много циклов назад и сама назвала тебя Холу. Судьбоносец привел тебя сюда, так что Испытание Тука состоится, как было предписано самими Творцами и одобрено нашими Оа и Оа-и. Королем и королевой на вашем языке.

Еще одно испытание?

Я стону.

Интересно, сколько еще гребаных испытаний мне придется выдержать, прежде чем я наконец убью Рекка Жароса?

Я бросаю взгляд на проблемного судьбоносца, все еще наблюдающего за мной с ленивым любопытством и подергивающим хвостом туда-сюда.

― Это твоя вина.

В воздухе раздается звук вибрато, эхо которого затихает, прежде чем ударить снова, заставляя мою кожу покрыться мурашками. В мое относительное уединение входит еще одна женщина с миской мыльной воды в руках.

― Могу я снять с тебя одежду и подготовить к испытанию? ― спрашивает Саиза, и я вздыхаю, потянувшись к подолу своей безразмерной рубашки.

― Конечно, ― бормочу я. ― Давайте покончим с этим.

Чем быстрее я помоюсь, тем быстрее покончу с этим испытанием, тем быстрее смогу уехать.

Надеюсь.

Вокруг кольца из женщин натягивают кусок шелка, исполняющего роль занавеса, а затем Саиза помогает мне снять украденную одежду, ополаскивает мои волосы и вытирает меня губкой, проводя намыливающими движениями по моему телу под устрашающие удары гонга.

― У тебя прекрасная фигура, ― хвалит она, поглаживая мою кожу кусочком впитывающей ткани. ― Такие красивые изгибы.

― Спасибо, ― бормочу я, думая о другом.

Еще одно.

Чертово.

Испытание.

За что вообще? Я же не убивала никого из них.

Вроде бы.

Может, они хотят допросить меня о моих детородных намерениях, поскольку думают, что я волшебным образом произведу на свет потомство, которое спасет мир?

Лучше не надо. Каждую фазу я принимаю тонизирующее средство, которое делает мое лоно негостеприимным, и не намерена пропускать ни одной дозы.

Две другие женщины рисуют на моей коже кровавые полосы, после чего обматывают вокруг талии длинную полосу кроваво-красного шелка и завязывают узлом. Еще один лоскут обматывают вокруг груди, а шнурок с медными стержнями перебрасывают через голову и закрепляют спереди.

Снова звучит гонг, сменяясь быстрой чередой ударов.

Занавес опускается, мое уединение исчезает, и я вижу двух раскрашенных воинов, внимательно наблюдающих за мной. Я уже собираюсь спросить Саизу,