Интеграция - Анна Ледова
Кэл нахмурился. Вообще-то нет, блин, не задумывался. А сейчас представил и похолодел. А действительно… Зная жёсткие методы Альянса и Био-30, Кэла – отныне мага! – преспокойно выпустили из-под купола в другой мир.
– Это было одним из условий, на которых Мортестиг согласился на обследования.
– Ч-чего, блин…
– Вы спасли ему жизнь. И два месяца приглядывали за Аримантис, когда у него самого не было возможности. А нерре умеет быть благодарным. В итоге вас трогать не стали. Теперь у вас есть магия, свобода, возможность учиться. А вы возмущаетесь, что я чего-то не договариваю. Хм, «марионетка»… Да, Келлинн. Но не моя. За ниточки вас дёргают другие люди. Или не совсем люди…
Полковник пристально уставился в глаза Бертла. Кэл только сейчас заметил, что у старика больше нет катаракты. А задним числом сообразил, что хромота тоже пропала.
– Я говорю о драконах, Кэл, – сказал Вейстлен.
Келлинн не ответил. Но не отвёл взгляда и даже не изменился в лице. Зато изменился полковник.
– Так вы знали… – ошеломлённо сказал он.
Кэл снова промолчал. Чуть усмехнулся и ответил:
– А что, тоже привыкли считать меня недалёким качком?
– Давно?
С той ночи, как случайно подслушал, что саму себя она называет Хайтвердраг. И мыслит вовсе не на том языке, на котором общается с ним. И когда исчез Тойтс – о его пропаже Кэл узнал ещё до дролечки. Но и об этом промолчал. Потому что Хет имела на Тойтс право. Это её вещь. Раз сумела взять.
– А зная… Всё равно сочувствуете ей? – нахмурился старик.
– А что она сделала? Вы же, блин, не понимаете, – глухо сказал Кэл. – Она... она такая…
– И слава богу, что меня этим не зацепило. Возраст, видимо. «Такая»… такая госпожа? – хмыкнул Вейстлен. – Вы спите вместе? Давно вас тянет к властным женщинам? Вы ведь понимаете, что это всего лишь умелая игра на ваших чувствах, тонкое психологическое воздействие, подкреплённое выдающейся харизмой?
– Мозгами – да, понимаю. Их мне дролечка уже вправил, – усмехнулся Кэл. – С левой ноги у него это отлично получается. А вот принять…
– И дело даже не в том, что сделала или ещё сделает. А в том, на что способна… Вы разве не смотрите эти ролики?
Кэл смотрел. С появлением связи в Эбендорфе и при вынужденном безделье – что ещё оставалось делать?
Хет выходила в эфир два раза в день. После этих коротких видео миллионные репосты, блоги, обсуждения взахлёб перегружали сервера по всей Фларингии. В отличие от Кэла, дролечка от внимания так просто спрятаться не мог. Официальный посол всё-таки. Но хотя бы оградил от этого Рим. И вот нужно бы опять почувствовать к Мортестигу благодарность, но…
– Ч-чёрт… – вдруг осенило Кэла. – Если Альянс спонсирует восстание нейров против императора… И вы работаете на них, но при этом близки с Мортестигом, живёте вот у него… А ведь он – императорский бастард, если в универе не врут… И, вы думаете, он позволит вам и вашей конторе свергнуть папеньку? Он же, блин, высший хреномаг! Или вы рассчитывали устроить переворот за его спиной? Вы будто не видели, на что он способен! Вы же, получается, сейчас играете по разные стороны… Враги, по сути. Но пользуетесь его гостеприимством, меня вот ещё укрываете у него же…
– А мы с нерре никогда и не обманывались в том, что можем быть друзьями, – усмехнулся полковник. – Да, он прекрасно понимает сложившуюся ситуацию. Которая, к тому же, осложняется его магической клятвой преданности императору. Но нерре – благородный человек. Уж для достойного врага у него всегда найдётся кров и ужин… Не понимаете, как такое может быть? Всё делите мир на чёрное и белое, Кэл?
– Я, если честно, вообще уже ни хрена не понимаю, что хорошо, а что плохо, – честно ответил Кэл.
«Что такое хорошо, и что такое плохо» – и стало темой последнего выпуска Хайтвердраг. Закончилось оно за несколько секунд до того, как предзакатный семнадцатимиллионный Отцен погрузился во тьму, когда мощнейший магнитный импульс выжег всю электронику и вырубил электросети. А после над беспомощно замершей столицей Северной Фларингии воспарил громадный чёрно-золотой дракон.
Глава 21
Александр
– Кара! Кара грядёт! Никому не уйти от наказания! – надрывался оборванец-пророк на Дворцовой площади. – Вижу-у-у!.. Зрю-ю!.. Истинно говорю вам: кайтесь, кайтесь!
Вокруг пророка собралась толпа зевак, а тот, вдохновлённый вниманием, продолжал орать во всю глотку:
– Камень к камню, осколок к осколку, и воссоединится вскоре расколотое вновь! Мир вернётся к истокам! Ибо всевидящие боги не потерпят боле, что человек, блоха неразумная, посягнул на тайны мироздания, подвластные лишь небожителям! Как расколото, так и соединится!
– Что-то долгонько боги терпели – аж шестьсот лет! – с сомнением выкрикнул кто-то из слушателей.
– Так это вам, мотылькам-однодневкам, целая вечность! – не растерялся пророк.
– А Шивуну-вседержцу – что до ветру сходить! – заржали в толпе.
– Смейтесь, смейтесь, слепошарые! А конец времён – вот он!
Пророк неопределённо обвёл вокруг рукой в поисках явных доказательств апокалипсиса, но высмотрел только чувырлу в узких джинсах, уверенно катившую на электросамокате по своим чувырловским делам, и изобличающе ткнул в неё пальцем. Народ притих. Довод был убедительный. Раз лесные девы в городах теперь так запросто разгуливают, а не к зиме в своих чащах готовятся, то точно последние времена настали…
– Скоро, говорят, не только миры, а и люди меж собой в единый ком слепятся! И добро бы по одной масти, так нет же – кому как придётся… Будут все и баба, и мужик одновременно! – добил откровением пророк.
– А плодиться-то как с
