Развод с драконом, или Гиблое поместье попаданки - Зена Тирс

Я рванулась вперёд, но король удержал меня.

— Стой, ласточка. Он делится с ней своей жизненной силой. Хочет, чтобы Меделин жила. Но сам потеряет большую часть силы, возможно навсегда расстанется с магией. Но это его выбор. Не мешай ему.

— А демон? Не вернётся?

— Демон погиб вместе с Меделин, — ответила леди Элеонора, подойдя к нам. — Демон ушёл. А то, что происходит теперь — проявление драконьей истинной связи. Он ищёт её, зовёт. У него есть только пара минут, пока её тело не умерло окончательно.

В застывшей тишине зала Эдуард гладил лицо Меделин, шептал ей что-то, целовал в недвижимые губы.

И неожиданно ресницы девушки неуловимо дрогнули. Потом шевельнулись пальцы. И вдруг она шумно вздохнула, словно выбралась из-под воды.

— Как больно… — простонала она. — Эдуард, это ты! Ты! Эдуард… — голос был слабый и невообразимо трепетный.

— Ты жива, жива, — выдохнул генерал с жарким облегчением и прижал девушку к своей груди. — Господи, ты жива! Не надо было из-за меня умирать, слышишь! Я бы этого не пережил!

— Пришлите сюда лекарей, — я услышала, как Рейгард отдаёт приказ своим людям, а затем монстр развернул меня к себе: — Нам пора к детям.

— Да, нам пора, — кивнула я.

97

Через полчаса мы были уже в аббатстве. Рейгард открыл дверь в покои, где мать Кенделен и леди Валенсия нянчили малышей. Бедняжки наши мальчики плакали — слышно было ещё из коридора.

Сердце сжалось, и я рванула вперёд, распахнула дверь и взяла на руки орущего Геральда. Малыш тут же затих, водя головкой в поисках тёплой груди. Унюхал мамочку мой хороший.

Я поцеловала сына — так соскучилась по детям безумно!

— Мы и так, и так, — проговорила мать Кенделен. — А мальчики чувствуют… Да, чувствуют, что родители далеко.

Рейгард взял второго младенца на руки — удивительно, но Райнхард тоже затих у него на руках. Видимо, и не только мама их успокаивает, но и папа.

— Спасибо, что присмотрели! Теперь всё хорошо, — ласково проворковала я и мягко улыбнулась.

Мать Кенделен замерла посреди комнаты и с волнением взглянула на Рейгарда.

— Как… Эдуард? — её голос дрогнул.

— Жив, слегка ранен — но до свадьбы заживёт, — ответил король. — Всё в порядке, мама.

— Слава богу! — воскликнула мать Кенделен и бросилась к Рейгарду обнять его — великана, держащего на руках младенца.

Геральд требовательно закряхтел у меня на руках, словно возмущаясь: как так, мама рядом, а грудь не даёт.

— Мне надо покормить малышей, — проговорила я.

— Не будем мешать, — ласково улыбнулась мать Кенделен, прихватила леди Валенсию под локоть — и обе женщины вышли за дверь.

Я подошла к кровати и оглянулась на Рейгарда, ожидая, когда он передаст мне второго малыша и тоже уйдёт. Но он уходить не собирался, встал напротив кровати и как будто ждал, когда я начну расстёгивать платье.

Серьёзно. Ждал.

— Не мог бы ты… — проговорила я, кивнув на дверь.

— Не мог бы, — ответил он просто.

Сердце пропустило удар. И забилось быстро-быстро, разнося рёбра в дребезги.

Он же не думает, что теперь, когда всё закончилось, мы будем вместе? Так просто? Нужно объясниться, привыкнуть друг к другу. И пусть он герой, уважаемый мною король, но… обида всё ещё горчит. Не знаю, как объяснить. Всё так непросто.

— Рейгард… — я вскинула взгляд на дракона. — Мой брак с Эдуардом был фиктивным, да. У нас с тобой общие дети, но мы не… — Мы не пара.

Старалась говорить твёрдо и отстранённо.

А у самой в груди вспыхнул пожар. Сердце пронзила острая боль. Воспоминания о нашей близости накрыли жаркой волной. Но тут же жгучие терновые колючки впились под ногти — до сих пор живо помнила, как он брал меня против воли будучи в шаге от алтаря с другой женщиной. Нет, я его уважаю, ценю и всё такое, но сближаться не хочу — моё право.

— Я не могу… — ответила я, сглотнув ком в горле. — Я не могу так просто. Я не простила…

— Я понимаю, — произнёс Рейгарда, стиснув желваки. — И не прошу меня простить.

Он не глядел на меня — просто пожирал, плавил золотым взглядом. Зверь на меня глядел — и мурашки, как оголтелые, бежали по коже.

Нахал! Не просит его простить! А жаль! Вот сейчас как раз то самое время, чтобы попросить, встать на колени — может, простила бы! Кто знает?!

— Я не уйду, ласточка, — произнёс он.

— Почему “ласточка”? Я что тебе, птичка какая-то?! — эмоционально воскликнула я.

Бесит!

Рейгард в один миг преодолел шаг, разделявший нас. Мы оказались плотно прижатыми друг к другу вместе с нашими детьми.

— Вот, — прошептал он жарко. — Вот это всё — жизнь моя теперь, — указал он взглядом на меня и детей. — И ты вдохнула её в меня в тот день, когда появилась в этом мире. Ласточка. Моя. Истинная. Ты сама это знаешь.

Рейгард вобрал воздух и медленно выдохнул.

— Теперь я чувствую тебя всю, до мозга костей, дорогая моя Анечка. Я не причиню тебе боли больше никогда — я клянусь. Всё будет, как ты хочешь. Но я не уйду. Прими это.

Детки активнее завозились.

— Корми, — произнёс он.

Глаза — бездонные бездны.

И я кивнула:

— Хорошо.

Я взялась за застёжку платья и, сев на постель, обнажила грудь. Нарочито плавно и красиво — пусть смотрит, раз хотел. Пу-у-усть видит!

И я услышала, как он сглотнул. Ну-ну!

Чудовище.

Я устроила на ручках обоих малышей, и они активно начали чмокать.

А монстр сидел напротив в кресле и смотрел. Смотрел! И балдел — я чувствовала. Сходил с ума от меня и детей. Хотел меня до звенящего напряжения в воздухе. Но прикоснуться не смел — я знала, что он не тронет меня. И не потому что у меня на руках дети — нет. Он не тронет меня, пока я не разрешу. Не растаяю.

Но я крепкая, и таять не собиралась. Всё непросто, Рейгард, очень не просто, несмотря на парность и притяжение. Жизнь куда сложнее.

98

Прошёл месяц с гибели Вариха. И весь этот