Ветер севера - Мари Лефейр

– Не знаю, к каким излишествам ты привык на службе у короля, но у нас все очень просто: хлеб, солонина, немного сыра. И эль. – Арен уже отрезал себе толстый ломоть.

– О, чудесно, как раз то, что нужно! – Ламберт невозмутимо налил себе из кувшина, а затем обернулся к Элемин. – Ты будешь?

– Я лучше попью воду из фляги, – ответила она.

– Как хочешь.

Элемин заставила себя подняться и присоединиться к остальным за трапезой.

Она не знала, почему так смутилась, когда их с Ламбертом застали вдвоем. Ведь и Арен, и Фарлан прекрасно знали, в каких отношениях они были. Однако теперь Элемин было стыдно смотреть на них, и потому весь ужин она провела молча.

После еды Ламберт принялся рассказывать истории из своей жизни. Элемин уже много раз слышала их – а порой даже была непосредственным участником этих событий, – поэтому ей вновь стало скучно. Она предпочла вернуться на свое место, зажечь лампу и достать книгу сказок, чудом спасенную из Фальтера. Погладила рукой шершавую обложку и с грустью отметила, что краска с золотых букв на корешке сильно осыпалась. Элемин открыла книгу на случайной странице, и перед ней распахнулся красивый цветастый разворот с «Тремя древними Покровителями», еще одной историей, которую она любила в детстве. На картинке были изображены эти могущественные драконы: синий, зеленый и алый. Чешуйки на шкуре каждого из них словно переливались и искрились. В легенде рассказывалось о том, как маленькая девочка-сирота подружилась с драконами, и те научили ее магическому искусству. Из никому не нужного ребенка она превратилась в могущественную волшебницу, к советам которой прислушивался даже король. Элемин принялась рассматривать картинки. Бумага шелестела под ее пальцами, и она сама не заметила, как дошла до конца сказки. Она уже хотела перелистнуть дальше, но вдруг обратила внимание на легкий кисловатый запах, исходящий от страницы. В недоумении Элемин поднесла книгу к носу, уверенная в том, что ей померещилось.

– Элемин? Все хорошо? – Ламберт заметил ее странные действия. – Я знал, что ты любишь запах печатной краски, но не думал, что настолько…

– Нет. Запах свеженапечатанной книги давно выветрился, это другое… – Элемин перехватила книгу поудобнее и начала прикладывать страницу к горячему колпаку лампы.

– Если ты так хочешь спалить ее, то делай это на палубе, пожалуйста! – возмутился Ламберт.

Элемин упрямо продолжала нагревать бумагу. Постепенно на листке, прямо под виньеткой, отделяющей текст от пустого места на странице, проступили рукописные буквы. Она начала сдвигать лист, чтобы прогреть и остальные части.

– Я помогу. – Арен пересел ближе к ней и забрал книгу.

Прищурившись, он провел рукой по листу, нагревая его магией, и слова наконец проявились целиком.

– Лимонный сок? Как-то чересчур просто… – заметил он.

– Когда я была совсем маленькой, еще до того, как меня забрали Крадущиеся, мы с отцом играли, записывая такие зашифрованные сообщения. Не думала, что когда-нибудь увижу их вновь, – пояснила Элемин.

Она потянула книгу к себе, и Арен немедленно вернул ее. Элемин принялась читать. Почерк отца был неровный и скачущий, будто он писал в спешке.

Дорогая Элемин! Я не знаю, когда ты обнаружишь это письмо, но надеюсь, что будет еще не слишком поздно. В сейфе за зеркалом ты найдешь очень важную вещь, сохрани ее. Поезжай на север, как я и просил тебя. Там ты сможешь найти ответы на большинство из своих вопросов. После севера – на юг, в Кромленс. Насколько мне известно, одно из сокровищ хранится где-то там, в башне посреди пустыни. Это очень важно, поверь мне! От этого зависит будущее Фальтерии. Я верю, что ты справишься с этим, моя девочка.

Внизу обнаружилась маленькая приписка:

Лучше не вовлекай в это дело Ламберта.

Последние слова вызвали у Элемин грустную улыбку. Отец никогда не одобрял их отношений, поэтому она не слишком удивилась. Она отдала книгу Арену.

– Теперь ясно, где искать следующий осколок. – Элемин поднялась. – Мне… мне нужно немного побыть одной.

Письмо пробудило в ней воспоминания об отце, а вместе с тем вернулась горечь утраты и чувство вины. Отец заплатил жизнью за то, чтобы у Элемин появилась возможность собрать осколки воедино, а она так глупо попалась и отдала герцогу Лерайе один из них.

Когда она вышла на палубу, то оказалось, что ночное небо заволокли серые тучи; стало зябко. Элемин обхватила руками плечи, чтобы хоть немного согреться. Плащ она забыла в трюме, но сейчас возвращаться туда не хотелось. Она села на полупустой мешок, прислонившись спиной к стене каюты, прикрыла глаза и замерла, вслушиваясь в шум волн и скрип рулевого колеса. Элемин слишком устала от этого бесконечного путешествия.

Она не знала, сколько так просидела. Может, прошел час, а может, всего лишь несколько минут. В какой-то момент рядом раздались шаги, и на ее плечи упал мягкий меховой плащ, еще хранивший тепло своего владельца. Элемин открыла глаза и увидела Фарлана. Наверняка он собирался отругать ее за потерю осколка.

– Тебе бы стоило пойти в трюм, там теплее, – тихо произнес он.

Элемин промолчала. Ей не хотелось отвечать.

– Не вини себя в этом. – Фарлан облокотился о борт судна, отвернувшись от Элемин. – Мы с Ареном тоже виноваты, что не смогли вовремя прийти на помощь.

– С каждым днем мне все больше кажется, что я ни на что не способна, – призналась Элемин. – Зачем я только ввязалась в это… Очевидно, что никакой спасительницы мира из меня не выйдет.

– Тебе всего лишь двадцать три, и настоящие проблемы в твоей жизни начались чуть больше полугода назад. А я живу с подобной мыслью уже больше двадцати лет! – Фарлан хмыкнул. – С тех пор, как потерял дорогого мне человека.

– Ты любил ее? – осторожно спросила Элемин.

Ответ был очевиден, но она хотела услышать это от него.

– Да. Больше, чем собственную жизнь. Я был готов умереть ради Винделии с того момента, как мы покинули Алатор, но в результате она выбрала твоего отца. – По тону Фарлана было ясно, что даже спустя столько лет ему все еще горько это признавать. – Я ревновал. Сбежал, а потом вдруг услышал голос, зовущий меня из глубин Миртиса. Я пришел туда, подобрал меч, и демон, заключенный внутри, подчинил меня своей воле. Под его контролем я сотворил множество ужасных вещей… Что касается окончания этой бесславной истории, то его ты уже знаешь.

Элемин промолчала.

– Самое отвратительное, что даже сейчас, зная, к чему привела моя ревность, я сомневаюсь, что поступил бы иначе, будь у меня возможность изменить прошлое, – продолжал Фарлан. – Как видишь, из меня герой тоже посредственный. Однако если не мы, то кто сделает это за нас? Если мы откажемся сейчас, то не пожалеем ли