Оставь мне музыку! - Мира Ризман
Глава восемнадцатая, в которой много неоправданных надежд
Как же она его ненавидела! Это чувство бурлило и растекалось, словно раскалённая лава, прожигая каждую клеточку тела. И он ещё что-то недавно говорил ей о манерах? Она не должна, видите ли, соглашаться на подарки от других мужчин! А ему, значит, можно издеваться над ней и унижать?!
Вирджин буквально трясло, а он сильнее стиснул её руку.
— Ну же, милая, ты можешь ответить омэйю Ву, — произнёс он с наигранной заботой. — Ты ведь уже давно не играешь на флейте?..
— Да, давно, — опустив глаза, выдавила тихо Вирджин. А что она ещё могла ответить, если это правда? Но видеть при этом смеющегося Ву было выше её сил.
— Браво, маэстро Кирэй! — Тот даже начал аплодировать, а потом и вовсе отвесил шуточный поклон: — И моё искреннее почтение! Не думал, что кому-то так быстро удастся превратить нахальную девицу в покладистую леди! Ещё раз браво!
Презрительная усмешка Кирэя на такое поведение Ву была подобна вишенке на торте. «Как же они похожи!» — с горьким разочарованием подумала Вирджин. Оба самовлюблённые эгоисты, которые считают остальных лишь собственными марионетками и декорациями! А на публику разыгрывают спектакли, показывая фальшивую заботу, чтобы скрыть гнилое нутро. Душившая было ненависть стремительно трансформировалась в отвращение. А прикосновение Кирэя ощущались, как нечто липкое и противное. Желание отбросить его руку стало почти нестерпимым.
— Не смею вас больше задерживать! — вновь раскланялся Ву и, посмеиваясь, повёл свою даму к клубу.
Кирэй только хмыкнул, даже не удостоив омэйю кивком, и направился к парковке, всё так же таща за собой Вирджин.
— Я рад, что ты так быстро учишься на своих ошибках, — заметил он, когда наномобиль взлетел в ночные небеса.
Вирджин промолчала. Просто не видела смысла даже что-то говорить. Подумать только, ещё днём она готова была изменить своё мнение о нём! Когда он рассказывал о музыке, так увлечённо и страстно, Вирджин невольно поддалась его очарованию. В тот момент она видела какого-то иного, незнакомого омэйю, и такой Кирэй просто не мог не нравиться! А потом произошёл этот дурацкий случай на выставке. Столь странное и импульсивное поведение Кирэя Вирджин решительно отказывалась понимать. Отчего он вдруг так вцепился в неё? Слишком крепко, так что почти невозможно было пошевелиться и даже немного трудно дышать. И ещё так явно прижимал к себе, совсем не думая о приличиях, а потом ещё и отчитывал её за отсутствие манер! Поразительно просто! Ей даже пришлось немного слукавить, чтобы высвободиться от этой слишком рьяной псевдоопеки. Вирджин было не столько больно, сколько неприятно. Очень неприятно. Она же не кукла и не плюшевая игрушка, чтобы её так хватать! Вот уж Вирджин никак не могла ожидать, что Кирэй, выглядящий таким надменным и даже немного чопорным, будет вести себя, как Эри! Правда, Эри никогда бы перед ней не извинился. Да и от Кирэя, признаться, она такой чести не ждала, но тот, несмотря на всё своё высокомерие с налётом самодурства, правилами хорошего тона совсем уж не пренебрегал. Вирджин была приятно удивлена, и даже подумала, что, возможно, между ними возникло недопонимание. Ей хотелось верить в крошечную вероятность, что если их отношения наладятся, то Кирэй всё же смилостивится. Ведь смог же он поговорить с ней о музыке, да и на концерт взять не отказался! Но… все эти чаяния рассыпались в прах, после встречи с Ву.
И зачем он только появился на той проклятой улице! Как будто мало Вирджин было душевной боли и переживаний. Совершенно потрясающий концерт предстал перед ней подобно оазису посреди бескрайней безжизненной пустыни. Она же чувствовала себя полуживым скитальцем, которому довелось-таки добраться до заветного водопоя и припасть к его водам. Вирджин с почти звериной жадностью впитывала музыку и никак не могла ей насытиться. Всё внутри неё отчаянно тянулось за мелодией, вызывая сокрушительный ураган эмоций. Их уже невозможно сдержать и вообще как-то контролировать. Вирджин даже казалось, что на какое-то время она и вовсе исчезла, растворившись в гармониях. И единственным напоминанием о реальности остались подушечки пальцев, которые кололо от неистового желания вновь коснуться инструмента. И как же горько и больно было от осознания, что это невозможно. Боясь вновь погрузиться в полное отчаяние, Вирджин хваталась за воспоминания, словно за иллюзорную нить, обещавшую её спасти. Вытащить из той бездны, которая зияла под ногами. Как же наивно было со стороны Вирджин верить, что это ей поможет! Всё получилось в точности до наоборот. Концерт лишь разбередил притихшую рану, а безжалостные слова Кирэя оказались подобны жгучему перцу, что высыпали на кровоточащий порез.
Теперь она не могла даже ничего слушать! Буквально каждый звук отдавался болью и будил лютую ненависть, и, как назло, в голове раз за разом повторялась эта отвратительная сцена, совершенно не давая покоя. Ах, если бы Вирджин только могла отомстить этим двум заносчивым омэйю! Но она даже не представляла себе, как это можно провернуть, и оттого злилась ещё больше. Ей просто нечего было противопоставить! Даже если бы она выдала Ву, что Кирэй отправил её в свою школу на целый год, это ничего бы не изменило, ведь она не справилась с его условиями и потеряла свой шанс. А признать это перед Ву было бы ещё отвратительней. Пусть уж лучше считает, что ей и вовсе не довелось убедить Кирэя заняться её обучением.
***
—Ты всю неделю сама не своя! — заметила Эстэль по пути на пляж. — У вас что-то произошло с Кирэй-сама?
Вирджин усмехнулась, не зная, что лучше выбрать для ответа. Ярость и злость лишь немного притихли и, тем не менее, продолжали исправно отравлять жизнь. Однако Вирджин не была уверена, что этими эмоциями стоит делиться с Эстэль.
Все прошедшие дни им всё никак не удавалось выбраться к морю. Сразу после возвращения Вирджин с концерта зарядили дожди, и холодный ветер загнал всех обитательниц цветочного дома под купол оранжереи. Впрочем, о прогулках никто, кроме Эстэль и Вирджин, не переживал. Все были полностью погружены в выполнение очередного задания в конкурсе Кирэя. Кажется, он желал получить подарок, сделанный своими руками. И, пожалуй, для многих девушек это могло стать слишком простым испытанием, потому они сами его усложнили. Отчасти вдохновившись
