Интеграция - Анна Ледова
«Нащупав» причину внутреннего кровотечения (не руками; в магическом зрении Кэл видел проблемные участки как пульсирующие красные пятна на светлой ауре), он влил в повреждённый орган живительную магию и вскочил на ноги. До нормального хирургического стола боец теперь дотянет, задача Кэла – оказать первую помощь. А вся остальная помощь сейчас нужна Кири, за которой он вновь, вновь и вновь не сумел уследить…
Ну, казалось бы, что ещё с ней могло случиться?!.. Сидела бы спокойно в защищённых стенах универа, особенно после той выволочки, что устроили студентам… Да и меж собой они вроде всё прояснили; решили, что там для неё будет безопаснее всего. Тем более что журналюги ещё не пронюхали, что Кирен – «сестра» Кэла Бертла, любимчика Фларингии с недавних пор. И ведь сама же с этим согласилась, так какого чёрта её вновь понесло к разлому?!
Таранный щит в исполнении Мортестига – это было красиво. Он просто пёр танком, раздвигая ряды нелюдей, уже не размениваясь на боевые смертельные залпы, а просто раскидывая и давя противника. Келлинн, теперь уже понимая, какая прорва магии уходит на такой «кенгурятник», в очередной раз испытал чувство зависти к всемогущему дролечке.
Но даже Мортестиг не успевал. Зачарованная Кирен, враз сделавшись будто слепой и глухой, целенаправленно пересекла разлом и шла в самую гущу безмолвно наступавших тварей. Высокая и до сих пор неестественно зелёная сочная трава по ту сторону скрывала тонкую фигурку. Она уверенно шла по растрескавшемуся асфальту шоссе, обрывавшемуся на границе, а Мортестиг-то прорывался к ней по тому, что прежде, видимо, было газоном… Слишком далеко. Даже для высшего хреномага…
Где-то вдалеке вдоль всё той же границы миров, с очередного КПП, которые биозы понаставили через каждые пятьсот метров, взревел и сорвался с места чёрный «Неммерс». Он шёл то потойстороне, то поэтой, умело лавируя между одноэтажными домиками Эбендорфа, у которых половину с хирургической точностью отсекла и отправила в небытие линия Слияния, и зеркальными громадами Абендира.
Машина заглохла, не доехав около двадцати метров до Кири. А ту от безмолвной надвигающейся толпы тварей разделяло метров десять, насколько Кэл видел в просветах разросшихся кустарников и высокой травы, некошеной уже тридцать с лишним лет. Мортестиг преодолел сто метров сквозь сомкнувшихся единой стеной мутантов и живой ковёр из дракков, но ему оставалось ещё столько же, а продвигался он всё медленнее…
Кэл тоже рванул вперёд, внезапно оказавшись бок о бок с бегущей туда же Рим. Та ещё опалила его сердитым взглядом, но схватила за руку и рывком затащила под свою боевую броню – плотное силовое поле. Они тоже не успевали, но хотя бы изменился обзор, и то поросшее одуванчиками шоссе, по которому уверенно шла Кирен и которое самым немыслимым образом обрывалось наэтойстороне, превращаясь в чей-то крохотный огород, теперь просматривалось как на ладони.
Из «Неммерса», заглохшего то ли по причине протухших законов физики в зоне Слияния, то ли под жуткими взглядами мутантов, хрен знает, на что ещё способных, выскочил мужчина. Рим удивлённо и коротко вскрикнула, и Кэл тоже его узнал. Этот… как его… Рой. И по уверениям Вейстлена, тоже… дракон.
В это Кэл не верил. Хет – да. Хет была другой. Однозначно другой; отличной и от Кэла, и от всех остальных. Хет думала на дракктаале. Хет одной только своей улыбкой покорила мир. Хет признал древний драконий артефакт, и она точно не была из рода Бертлов-Бэртелей – уж родственные узы Кэл почуял бы сразу. Как тогда, когда Кири заявилась к нему на ночь глядя, предложив себя из лучших, как ей казалось, побуждений… Кэла тогда чуть не стошнило, стоило ему подумать, что к Кири он прикоснётся как-то иначе, нежели просто потреплет сестрёнку за бледную щёчку. А с Хет этого необъяснимого, иррационального отторжения не возникало.
Нет, этот Рой – просто очередная марионетка Хет, даже если они и действуют заодно, как в том уверены полковник и Мортестиг. У него нет и тысячной доли того обаяния, той харизмы, какой обладает Хетти. Опять же, если легенды не врут, и драконы действительно обладали необъяснимым свойством очаровывать людей без всякой магии. Но о каком обаянии вообще может идти речь, глядя на эту недовольную и постоянно хмурую рожу?.. Да скорее Мортестига с этой его мерзкой улыбочкой, неизменно ввергающей женщин всех возрастов в восторженное оцепенение, можно причислить к драконам, чем этого мрачного типа…
Так вот, этой Рой выскочил из «Неммерса», бегом преодолел пару десятков шагов и… это было бы смешно, если бы не было так страшно. Грубо встряхнув Кирен за плечи, он задвинул её за спину и просто вскинул правую ладонь перед белокожими монстрами в останавливающем жесте. Ещё бы зачитал им конституцию Северной Фларингии и обозначил свои полномочия, ага…
Этим тварям – а Кэл уже уверился, что сознание у них общее на всю толпу – было безразлично: простой человек перед ними или какая-то шишка из биозов. Или даже потенциальный дракон. Те продолжали безмолвно наступать, постепенно смыкаясь вокруг пары плотным кольцом. Кэл на мгновение приподнял ментальные щиты и содрогнулся. «Пища. Еда. Горячая, вытекающая толчками кровь, приправленная восхитительно вкусной магией, стоит лишь прокусить мягкую шею». Кажется, последний отголосок эмоций он случайно уловил от дракков, взбесившихся от жажды…
Идиот… На что этот Рой рассчитывал?! Он даже без оружия… Вейстлен палил по кольцу из «Бакетри-Дельта», и если бы Кэл не был уверен в том, что имперские маги выступают на их стороне, то подумал бы о предательстве. Потому что пули рикошетили от тварей, как если бы на них навесили магическую защиту, а то и просто осыпались, одномоментно теряя кинетическую энергию вопреки законам динамики.
Кири, кажется, пришла в себя и тоненько, пронзительно завизжала, сообразив, наконец, где находится. А её нежданный защитник вдруг упал на колени, подкошенный то ли шальной пулей Вейстлена, то ли пси-атакой безмолвных тварей.
…первыми врассыпную бросились дракки. Потом плотно сомкнувшееся кольцо, уже поглотившее, казалось бы, двух глупых и слабых жертв, дрогнуло и распалось, вновь открывая Келлинну обзор. А там…
Этого самого Роя ломало, как в последней, предсмертной стадиитрясучки. «Эпилепсия, а не трясучка», – неуместно поправил самого себя Келлинн. Но нет, даже на трясучку, имевшую в империи гораздо более широкий спектр причин, чем во Фларингии, это не походило. Это было куда страшнее…
Чёрная кожаная куртка вздулась на спине
