Девушки судьбы и ярости - Наташа Нган

Его зовут Ай. Блю, очевидно, терпеть не может это имя. Говорит, называть его в честь любви слишком сентиментально. А я обожаю.

Наверное, я сентиментальна.

Я скучаю по тебе, Майна. Не поверишь.

Ладно, Ай плачет, и я слышу, как Тянь топает по коридору. У меня на руках ему почему-то спокойнее, чем у кого-то другого, поэтому в последнее время к моим рукам и ко мне часто обращаются. Я не жалуюсь. Мне приятно помогать, даже в такой малости – как Шале, так и Ай.

Без магии мы сначала не знали, что делать с церемонией благословения новорождённого. Мы много спорили об этом, но пришли к идеальному решению. И вдохновила нас на это ты. Я расскажу тебе об этом, когда мы увидимся в следующий раз.

Или приезжай к нам в гости и убедись сама.

Не сдавайся, Майна. Придай нашему миру форму, достойную маленького мальчика-демона, названного в честь чего-то самого могущественного и драгоценного в мире.

С любовью,

Леи

На следующий вечер они устроили небольшой праздник в честь Шалы и Ай. Майна рассказала об этом Лове, Нитте, Кензо, Куэну, Самире и Рузе, и все они были в восторге. Именно Лова предложила устроить вечеринку – не то чтобы для этого ей потребовалось много усилий. Устраивать вечеринки было её специальностью – особенно, если со взрывчаткой и небольшой дракой.

К счастью, на этот раз этого не произошло.

Они разожгли костёр и разложили несколько подушек снаружи, на опушке леса, где их, вероятно, никто не потревожит. Майна совершила набег на отцовскую коллекцию саке. Нитта готовила сладости. После войны она проводила много времени на кухне и кое-чему научилась под строгим руководством Тянь. Кензо откопал старую двухструнную лютню, которая была ужасно расстроена, но после нескольких часов и обильных возлияний это, казалось, уже не имело значения.

Нитта и Майна сидели рядом. Несмотря на тепло костра, ночь была прохладной, и они накинули на плечи одеяло. Проходя мимо танцующих угольков, Лова покачивала бёдрами, подпевая лютне Кензо. Кензо хохотал над её непристойными словами. Куэн и Самира целовались. Чуть в стороне Руза с любопытством наблюдал за ними. Возможно, это было потому, что они принадлежали Кастам Бумаги и Стали – или, возможно, это было просто потому, что они целовались с таким… энтузиазмом.

Майна тоже смотрела на них, но не с любопытством, а с ревностью. У неё защемило в груди. Леи бы тоже захотела поцеловаться. Майне хотелось, чтобы Леи была здесь и наслаждалась моментом вместе с ней.

Самира оторвалась от Куэна и заметила пристальные взгляды Рузы и Майны. Закатив свои алые ястребиные глаза, она распушила руки-крылья и выставили их перед собой и Куэном, скрыв их лица из виду.

Все рассмеялись.

Нитта потёрла Майне руку.

– Скучаешь по ней? – спросила она.

– Не могу не скучать, – улыбнулась Майна.

– А я вспоминаю наши путешествия в начале года, – сказала Нитта, кивая на их компанию. – Хорошее было время.

– Большую часть времени мы были в бегах, спасая свои жизни.

– Именно, – просияла Нитта. – Всё равно хорошее было время, – она слегка покачнулась на стуле. – Как считаешь?

Майна посмотрела на неё.

– Ну, – сказала она, – у боевой коляски ещё есть оружие...

– ...которое я обожаю...

– ...и выглядит она более устрашающе...

– ...обожаю пугать других...

– ...но в обычной коляске всё же удобнее.

– Верно, в ней так удобно! Лова установила поддержку для поясницы и дополнительную подкладку для моей костлявой спины. Не хватает только подстаканника. Надо будет попросить её.

– Может быть, подождём с этим до завтра? – предложила Майна. – Если ты попросишь сейчас, не уверена, что она потом вспомнит.

– Согласна, – Нитта с любовью наблюдала, как Лова кружится с Кензо и Рузой. Лютню давно все забыли, а Куэн и Самира продолжали целоваться под прикрытием крыльев Самиры. – Вряд ли вспомнит.

Тогда Майна кое-что вспомнила: жаркий разговор, который она подслушала между Ниттой и Ловой, когда Меррин – её сердце всё так же сжималось при мысли о нём, его смерть ярко стояла в её памяти – впервые принёс Нитту обратно в форт.

– Вы хорошо ладили, – сказала она.

– Что?

– Ты и Лова. Вы перестали ссориться.

После стольких лет до нее доходили обрывки того спора, смутные, но у Майны была острая память – в конце концов, её учили замечать всё – и она помнила, что слышала, даже если и не понимала этого.

Мы никогда не говорили ей...

Знаю! Думаешь, она захочет со мной говорить, если узнает?.. Я не совсем понимаю почему.

Если ты сейчас не понимаешь, Лова, то уже никогда не поймёшь.

Ты не обязана хранить мне верность, Нитта, – ни ты, ни Бо.

Разве мы можем перестать быть Амалами?

Лова изгнала Нитту и Бо из Кошачьего Клана пару лет назад – похоже, она боялась, что Майна об этом узнает.

Лицо Нитты стало серьёзным под пристальным взглядом Майны.

– Я сказала ей, что в конце концов придется тебе рассказать, – вздохнула она.

– Почему она изгнала тебя? – спросила Майна. – Какое это имеет отношение ко мне?

– Самое прямое, – печально ответила девушка-леопард.

Майна оглянулась на Лову, которая теперь лежала на земле вместе с Кензо и Рузой. Они смеялись втроём, но тёмный завиток беспокойства пробежал по тёплой атмосфере.

Нитта взяла её за руку.

– Не сейчас, – сказала она. – Не будем портить ей настроение, Майна.

– Ты говоришь так, будто я услышу и больше не смогу смотреть на неё.

– Именно так, – торжественно ответила Нитта. – Я тоже долго не могла. Но у всех нас руки в крови, Майна. Мы все принимали ужасные решения ради тех, кого любим.

– К тебе это не относится, – заметила Майна.

Нитта просияла:

– Ну, не всех можно отнести к таким исключениям, как я. Жаль. Мир был бы намного лучше, если бы это было так.

– Да, – искренне сказала Майна, улыбаясь. – Так действительно было бы намного лучше.

* * *

Ей не пришлось долго ждать. Лова пришла к ней с этим на следующее утро. Нитта предупредила Лову о своём разговоре с Майной, и поэтому Лова рассказала Майне