Наказание - Джейн Генри

— Это вода.

Сжимаю губы. Ожидаю, что он выйдет из себя, но он этого не делает.

— Я расскажу тебе, кто я, хотя удивлюсь, если ты поверишь мне с первого раза. Но сначала вода, или я вызову врача.

Смотрю на бутылку. Чувствую, что умираю от жажды. Поэтому, наконец, со вздохом, тянусь к ней, моя рука слегка дрожит.

— Ладно, — говорю с недовольством, потому что поняла, что мои запястья связаны. У меня смутное ощущение, что он был не рад, когда меня одурманили, но он мог бы снять эти ограничители. Он хочет, чтобы я была связана.

Делаю самый маленький глоток воды. Она касается моих пересохших губ и кажется такой вкусной, что продолжаю пить. Его глаза вспыхивают легким удовлетворением, когда подношу бутылку к губам. Вода прохладная и успокаивающая, стекает по горлу, но победа принадлежит ему, а не мне.

Ставлю бутылку и встречаю его взгляд, в моих глазах горит вызов.

— Ну вот, — мой голос хриплый, но твердый. — Доволен?

— Вот так, — голос теплый от одобрения. — Какая хорошая девочка.

Он протягивает ко мне руку, но затем отдергивает ее, словно ужаленный.

Интересно, что заставляет его так хмуриться.

Мое сердце кувыркается в груди. Я виню в этом препараты.

Его телефон звонит. Посмотрев на экран, Виктор нажимает кнопку, и звонок прекращается. Я наблюдаю, как он кладет его в карман.

— Что случилось? — мой голос твердый. Сдержанный. Я не доверяю ему, и меня пугает, что не знаю, где нахожусь и почему здесь.

Смотрю на дверь спальни и вижу, что она заперта. Ненавижу, что мой разум затуманен, и ненавижу, что не полностью контролирую себя.

— Ты похитил меня, — говорю я.

Мне жаль, что в моем обвинении звучит капризность. Хочу оставаться сильной, но я истощена и голодна, а голова болит так сильно, что держу ее руками.

Большой парень — Виктор, как он представился — наклоняется и сдвигает волосы с моего лба, но касается меня с невероятной нежностью, будто если я сделаю резкое движение, этот момент исчезнет.

Пульс учащается, но мгновенно включается защита. Я знаю, что нельзя доверять тому, кто ведет себя мягко и осторожно. Если опустишь защиту… если позволишь себе стать уязвимой… именно тогда они воспользуются тобой.

И, возможно, Виктор самый опасный человек, которого я когда-либо встречала.

— Что ты сделал с Тимуром? — спрашиваю я.

Его глаза темнеют, словно собирается гроза.

— Не то, что хотел, это точно, — отвечает он.

Озноб пробегает по моей спине, когда понимаю, что мужчина говорит серьезно. Он пришел за мной и Тимуром. Он захватил нас… комок подступает к горлу.

— Зачем? — шепчу я.

Его челюсть сжимается, когда он наклоняется вперед, уперевшись локтями в колени. Вчера Виктор был в черной кожаной куртке, но здесь, в этой комнате, на нем только простая белая майка, которая обтягивает его грудь и бицепсы. Это делает его чуть более человечным, хотя татуировки, обвивающие руки и шею, добавляют ему угрожающего вида.

— Это сложно, — говорит он.

Делаю еще один глоток воды, чувствуя, как силы возвращаются. Сажусь и смотрю на него.

— Я никуда не уйду. Мне позвонила сестра и сказала, что я в опасности. Мой жених начал вести себя странно, а потом мы подверглись нападению. Ты избил его, и он исчез, — я качаю головой, волосы падают на плечи. Выпрямляюсь, пытаясь сохранить хотя бы видимость контроля. — У меня полно времени.

Виктор смотрит на меня, на его лице почти задумчивое выражение.

— Тимур планировал причинить тебе вред.

Фыркаю, качая головой.

— Тебе придется найти другой подход. Он мой жених.

Я неловко ерзаю на кровати и понимаю, что мне нужно в туалет. Не знаю, смогу ли дойти, едва вижу прямо, а ноги могут не слушаться. Но я хочу докопаться до сути, поэтому игнорирую позывы.

— В багажнике его машины были сумка, веревка, скотч и перчатки.

Качаю головой, не желая верить.

— Нет смысла в том, что он хотел причинить мне вред. Мы женимся.

— Женились, — поправляет он. Я моргаю, глаза наполняются слезами. Кажется, весь мой мир выходит из-под контроля. Глубоко вдыхаю и собираюсь с мыслями.

— Наши семьи приняли другое решение, — продолжает он своим низким голосом с русским акцентом. — Тебе невыгодно выходить замуж за члена Ледяного Братства. Твой отец принял это решение, думая, что это пойдет на пользу Ивановым, но теперь ясно, что это была ошибка, которая не учитывала, кто ты и что тебе нужно.

Я качаю головой.

— Как будто ты знаешь что-то обо мне.

Хотя его челюсть напрягается, Виктор не спорит. За окном за его спиной облака сдвигаются, закрывая солнце. Я почти ожидаю увидеть туманные пустоши.

Где мы?

Слышу голоса в коридоре, но они стихают. Он продолжает, будто я ничего не сказала.

— Когда твоя сестра вышла замуж за Никко, его главной задачей было работать с Ивановыми, чтобы укрепить союз. Лучший способ продолжить это — чтобы ты вышла замуж за кого-то из семьи Романовых.

Я смотрю на него, открыв рот. Это сон? Или галлюцинация из-за наркотиков?

— О чем ты говоришь? — сжимаю бутылку в руке, и вода проливается на кровать.

— Успокойся, Лидия.

Я ненавижу, когда мне говорят успокоиться. Это как сказать плачущему ребенку перестать плакать. Нельзя просто остановить эмоции командой.

— Успокоиться? Ты забрал меня от жениха, потому что тебе так удобно, дал мне наркотики и привез сюда против моей воли. Ты пытаешься обвинить моего жениха, хотя это ты напал. Не знаю, где я и что ты собираешься со мной сделать, а я должна просто согласиться с этим? Не могу…

Виктор встает в полный рост, и это, признаю, пугает. Слова застревают у меня на губах, когда он выпрямляется, мышцы напрягаются в местах, о которых я даже не знала. Комната кажется меньше, и даже сейчас мужчина смотрит на меня с нежностью и заботой.

Я сглатываю и облизываю губы.

— Я знал, что это будет нелегко для тебя, — говорит он, его голос все так же спокоен. — Но ты ошибаешься. Я забрал тебя от Тимура, потому что он собирался причинить тебе вред. Он злой человек, и тебе не нужно верить мне на слово. Могу доказать это. Я не давал тебе наркотики —