Бессмертная и непопулярная (ЛП) - Дэвидсон Мэри Дженис

- Вполне вероятно, - неохотно согласился он. - В юности. Сейчас, конечно, я гораздо лучше контролирую свою жажду.

- Видишь ли, я избегаю всего этого, даже не пью. Тебе стоит попробовать!

- То, что вы говорите, «избегать всего этого». Это физически невозможно, - разочарование, заинтригованность, восхищение и ярость отразились на его лице одновременно. От этого его глаза стали совсем прищуренными, и он так сильно потирал голову, что я подумала, не пытается ли он развести там пожар.

- Кормление приводит к убийству. Это происходит снова и снова, вампир за вампиром. Я даже представить себе не могу, - сказала я, обращаясь скорее к самой себе, чем к кому-либо в комнате. - Убить кого-нибудь. Я имею в виду...

Ладно, я убила кое-кого. Двоих. Подождите, четверых, если считать вампиров. Хммм, впереди официальная Серая зона. Но все они были в порядке самообороны, верно? И вампиры были уже мертвы, верно? Ни того, ни другого Алонсо не мог сказать о Софи.

- Пройдёмся со мной? - спросил испанец, плавно поднимаясь со своего места на диванчике.

- Да, - сказала я, вставая мгновение спустя. - Конечно. Никаких проблем.

Синклер поднял брови, глядя на меня, но не сказал ни слова и не пошевелился.

И мы пошли.

Мы надели свои пальто; он снова надел слегка запачканные, но всё ещё тщательно сшитые чёрные ботфорты, которые оставил в прихожей при входе. Что касается меня, то я надела пару модных ярко-красных резиновых сапог - на улице было сыро. Весна в Миннесоте означала оттепель, а оттепель означала слякоть.

- Наконец-то, - поддразнил он, когда мы прошли квартал, не сказав друг другу ни слова. - Я увёл вас тайком от короля.

- Да. Я даже не знаю, почему мы разговариваем. Когда я впервые встретила тебя, я подумала, что в конце концов мы вцепимся друг другу в глотки. Знаешь, после того как подойдёт очередь Софи.

- Вы уже решили, что со мной сделать?

Я чуть не угодила в тающий сугроб.

- Серьёзно? Ты спрашиваешь меня?

- Я всего лишь верный подданный. Ваша воля - моя воля.

- Я ценю твою мысль, - и, как ни странно, я ценила. - Это правда? Я имею в виду, это правда? Если бы я сказала: «Хорошо, Алонсо, я собираюсь отрезать тебе голову, потому что сто лет назад ты был плохим вампиром», ты бы просто согласился с этим?

- Ну, - признался он, аккуратно избегая кусочка тающего собачьего помета, который, вероятно, лежал там с января, - я бы не стал спокойно становиться перед вами на колени и ждать взмаха меча, но я уважаю власть монархии.

- Другими словами, ты не думаешь, что я была бы так жестока.

- Нет, - ответил он. - Я не думаю, что вы были бы так жестоки. На самом деле, я рассчитываю на это.

- Ты действительно думаешь, что я ничего тебе не сделаю?

Он тщательно подбирал слова.

- Это было бы преувеличением. Не думаю, что вы стали бы хладнокровно убивать меня.

Ну, чокнутые.

- Было бы проще, - сказала я со вздохом, - если бы ты и твои друзья были кровожадными монстрами, какими я вас поначалу считала. Может быть, вы вшестером смогли бы покинуть город, оставляя за собой кровавый след. Тогда убивать было бы легко.

- Это не должно касаться других, - решительно заявил он. - Это дело касается только меня и доктора Трюдо. И, конечно, вашего Величества.

- Так вот почему ты пришёл сегодня вечером один?

- Вы всего лишь послали за мной.

- Ты единственный, чьё имя я помню, - призналась я, и он рассмеялся.

Вдалеке я услышала лай и завывание, а также цоканье когтей по тротуару. Я прикинула, что у нас есть ещё минуты две, прежде чем сбегутся все соседские собаки. Была причина, по которой я не любила гулять.

- Давай вернёмся.

- Мы только что...

- Чувак, поверь мне. Ты не захочешь быть здесь через пять минут. Мы можем продолжить разговор в саду за особняком. За забором.

Он послушно развернулся вместе со мной, когда я развернулась на сто восемьдесят градусов, и направилась обратно по тротуару к дому. Он был прав, это было немного глупо. Мы едва вышли из тени особняка. Я почти ни о чём с ним не говорила. Подождите - это была моя идея пойти погулять? Я попыталась вспомнить. Нет. Он пригласил меня.

- У меня к вам ещё один вопрос, Ваше величество.

- О, отлично. Снова моя очередь. Только мы не в игру играем.

- Насчёт этого, сеньорита, вы ошибаетесь. Но вот мой вопрос: собираетесь ли вы превратить свою подругу в вампира? Или подождать, пока она умрёт, похоронить её и оплакивать?

- Откуда ты вообще об этом знаешь?

- Вы имеете в виду, до того, как вы спросили меня, каково это - стать вампиром? Я догадался. Я знаю, что она больна, и, увидев вас с ней в одной комнате, я могу сделать кое-какие предположения.

Особняк вырисовывался перед нами все больше, тёмные и заброшенные ветви окружающих деревьев всё ещё ждали своего возрождения. Собачий лай приближался.

Он снова нарушил молчание.

- Вы не похожи на леди, которые так легко расстаются со своими друзьями.

Я немного поразмыслила над этим. Особенность Алонсо в том, что даже когда он говорил что-то приятное, не было похоже, что он подлизывался. Возможно, дело было в переводе его идей с испанского на английский, но его тщательно подобранные слова свидетельствовали об определённом внимании к моему благополучию. На самом деле, он приятно отличался от большинства вампиров здесь, в Америке, которые либо (а) игнорировали меня, либо (б) пытались убить.

- Я только что узнала, что моя подруга больна, - сказала я наконец. - Я пока не знаю, что собираюсь делать.

- Прошу прощения. Но я верю, что вы знаете.

Мы вместе остановились у железной калитки с западной стороны дома. Она вела в коричневый и безжизненный сад за домом. Но никто из нас не потянулся к задвижке. Вместо этого мы несколько секунд смотрели друг на друга. Действительно, игра, подумала я.

- Ну, - сказала я наконец, - ты предполагаешь, что моя подруга вообще согласится на это.

- У неё есть выбор?

- Если бы был, то она не была бы моей настоящей подругой, не так ли?

- Ваша уникальность, - сказал он, - это и благословение, и проклятие. Благословение в том, что вы отличаетесь от других, что я всегда рассматриваю как положительный момент. Проклятие в том, что вы сами создаёте проблемы - проблемы, с которыми вампиры вроде меня не сталкиваются.

- Например?

- Я никогда не видел, чтобы вампир оставался другом человека - во всяком случае, не настолько долго, чтобы продумать тщательный план обращения этого друга.

- Никогда? И сколько ты прожил? Сто лет? Двести? И за это время у тебя так и не появилось друзей, а потом ты захотел, чтобы они были рядом? Моя ситуация с Джессикой не могла быть такой, как сейчас... и у Софи с Лиамом тоже.

- Ни один живой человек, - ответил он, вытянув руки ладонями вверх. - И когда вы получите две оценки моего возраста, вам следует округлить до более высокой, - одна из рук поднялась выше, чем другая.

Я рассмеялась.

- Есть мы, - сказал он, наконец распахнув калитку и войдя в сад, - и есть они. Эти два понятия не могут сочетаться. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ваша ситуация - простите мою дерзость, Ваше величество - я рассматриваю вашу ситуацию как неизбежный и печальный конечный результат вашей неразумной привязанности к вашим друзьям-людям. Однажды вы окажетесь в том же положении, что и ваш друг-врач. Каждый из этих финалов опустошит вас, ослабит - и ни к чему хорошему это не приведёт.

- Я совсем не так на это смотрю, - я чувствовала себя немного защищающейся, но в то же время благодарной этому вампиру. Что само по себе было удивительно. Но Алонсо дал мне первый шанс, который у меня действительно был, привести в порядок свои мысли. В моём случае это редкая и удивительная вещь.

- Как вы на это смотрите, моя королева?

Мои мысли быстро приходили в порядок, когда я произносила эти слова, и я чувствовала себя увереннее с каждой новой мыслью.