Греховное королевство (ЛП) - Лоррейн Трейси

— Так разве у вас нет людей, чтобы справится с ними? Поправьте меня, если я ошибаюсь, но вас четверо, а он всего один.

— Мы хотим убедиться, что получили их всех. На этом все закончится. Я не оставлю ни одного больного ублюдка, которая еще дышит, когда я сяду в самолет, — рычит Рид.

— Мы их достанем, — яростно обещает Лучана, прежде чем повернуться ко мне. — Ты уверена, что справишься со всем, что может быть по ту сторону двери?

Подняв подбородок, я не свожу с нее глаз.

— Ради этих двоих я могу справиться с чем угодно, — обещаю я.

— Иви, — рычит Дэмиен, снова привлекая мое внимание. — Присаживайся. Похоже, нам нужно кое-что спланировать.

14

АЛЕКС

Сразу несколько рук хватают меня по указанию ублюдка, и кляп вырывается у меня изо рта.

— Отвали от меня, мать твою! — кричу я, как только ткань исчезает с моих губ, и мой голос эхом разносится по огромному пространству.

Это потрясающе томительное зрелище.

Я никогда не задумывался о том, как и где я могу умереть. Но, думаю, если это случится, а Бог будет смотреть на меня свысока - если, конечно, он существует, - это будет не так уж плохо. Может быть, если я достаточно извинюсь, меня даже не отправят в ад за все, что я натворил.

— Боритесь сколько угодно, молодой человек. Теперь все в наших руках.

Меня тянут к алтарю, колени и ступни волочатся по каменной кладке, добавляя к порезам и синякам, которые уже покрывают мое тело.

Зей плачет позади меня, но его слова заглушает кляп.

Я пытаюсь оглянуться, чтобы посмотреть, что они с ним делают, но не могу видеть из-за множества людей в масках, которые следуют за мной.

Это что-то сродни процессии. И не буду врать, дрожь страха пробегает по позвоночнику, когда я думаю о том, что может ждать меня в конце этого пути.

Это точно не будет моя девочка в белом платье, это точно.

— Надеюсь, мы выбрали правильный размер, — говорит он, когда мы останавливаемся у подножия моей судьбы.

При взгляде вверх у меня пересохло во рту от огромных размеров деревянного креста, стоящего передо мной.

Ремни свободно свисают с его боков, слишком длинные - во всю длину.

Наверное, я должен быть благодарен за это зрелище. По крайней мере, это означает, что они не собираются прибить меня к этой чертовой штуке.

— Чего мы ждем, господа? Самое время начать наше развлечение.

Зей продолжает кричать и всхлипывать позади меня, когда меня снова поднимают с пола.

Я не сопротивляюсь. Сейчас есть более важные вещи, о которых стоит беспокоиться.

— Отпустите его, — требую я, поднимаясь в воздух. — Он этого не заслуживает. Пожалуйста, отпустите его.

Теперь, когда они закружили меня, я отчетливо вижу Зея, стоящего в самом конце прохода, и двух мужчин в масках, которые держат его неподвижно.

Его глаза расширены, он смотрит на меня, по щекам текут слезы.

— Пожалуйста, — умоляю я. — Ему не нужно быть свидетелем этого. Пожалуйста.

Но это бессмысленно. Никто меня не слушает.

Иви, мне очень жаль. Мне так чертовски жаль.

Половина мужчин держат меня на весу, остальные прикрепляют меня к кресту, а затем отходят в сторону, оставляя меня таким беспомощным, каким я еще никогда не был в своей жизни.

Моя грудь вздымается от боли, пронизывающей тело. Порезы на спине трутся о деревянную раму, а ремни впиваются в кожу. Пройдет совсем немного времени, и они разрежут меня насквозь, оставив висеть здесь, истекая кровью ради их больного удовольствия.

Не обращая внимания на все взгляды, обращенные на меня, я продолжаю смотреть на Зея, безмолвно обещая ему, что все будет хорошо.

Они придут.

Они придут.

Они должны, блядь, прийти, потому что я отказываюсь вот так просто уходить. Я отказываюсь позволить ему наблюдать за тем, как они делают со мной все, что, блядь, задумали.

Шаги гулко разносятся по помещению, когда все люди в масках отступают назад.

Предчувствие овладевает мной, когда шаги становятся громче, а напряжение между мужчинами, стоящими передо мной, становится похожим на надвигающуюся бурю.

Спустя целую вечность из тени появляются две темные фигуры.

Как только я узнаю одну из их личностей, с моих губ срывается горький смех.

— Ах, хорошо. Вы помните моего делового партнера, — усмехается мужчина с видео.

— Да. Только в последний раз, когда я его видел, он истекал кровью у моих ног, — сплюнул я, слишком хорошо помня, что чувствовал, когда получил возможность во второй раз за несколько месяцев запустить кулаком ему в лицо. — Я разочарован тем, что у тебя все так хорошо зажило.

Грант делает шаг вперед, присоединяясь к первому мужчине, и на каждом дюйме его все еще слегка покрытого синяками лица проступает ненависть, когда он смотрит на меня.

— Александр Деймос, как прекрасно видеть тебя снова. Я бы пожал тебе руку, оставив всю эту чепуху позади, но, похоже, ты сейчас не в состоянии этого сделать.

Потребность спросить его, какого хрена он хочет, прямо на кончике моего языка. Но я уже знаю ответ.

Месть.

Внезапно все стало обретать смысл.

Я не только украл их самую новую, самую дорогую покупку, но и унизил Гранта. Дважды.

И я даже не сожалею об этом.

Он заслужил это. Единственное, о чем я жалею, так это о том, что не завалил его землей.

Если бы я знал, то всего этого можно было бы избежать.

— Отпустите его, — снова требую я, снова дергая подбородком в сторону Зея.

— Кого, ребенка? — фыркнул Грант. — Я так не думаю. Я считаю, что Зейдену нужно быть здесь, чтобы усвоить очень важный урок.

— Он уже достаточно научился. Теперь отпустите его, пока вы не испортили ему всю оставшуюся жизнь, как и тысячам других невинных людей.

Он оглядывается, прежде чем начать вышагивать передо мной.

— Мы не работаем с людьми, чьи жизни можно испортить еще больше, чем они уже есть, — признается он с таким видом, будто делает людям охренительное одолжение, выставляя их на продажу и отпуская за самую высокую цену.

— Чушь собачья, — рявкаю я. — Жизнь Иви никогда не была испорчена. У нее есть любящая семья. Люди, которые заботятся о ней. У нее есть будущее, ты, больной ублюдок.

— Увы. Иви Мур была особенной, — размышляет он. — С того момента, как я увидел ее фотографию, я понял, что она будет стоить гораздо больше, чем все остальные.

Гнев обжигает меня, когда его глаза стекленеют, словно он воображает, как делает с ней всякие гадости.

— Она моя, — прорычал я.

Он усмехается, словно для него все это не более чем шутка.

— Ты можешь верить в это сколько угодно, но у меня есть контракт, в котором написано другое.

— Это ничего не значит. Этот контракт не имеет юридической силы. Вы не можете купить человека.

— Ах да, Александр Деймос, будущий адвокат. Не так ли?

Я стискиваю зубы, когда он выкладывает доказательства того, что знает меня.

— Это мило, что ты все еще думаешь, что у тебя есть шанс.

— Они придут за тобой, — предупреждаю я, — и когда они это сделают...

Хлопки прерывают мои слова.

— Думаешь, они придут? — перебивает меня этот урод с видео. — Я Питер, между прочим, — поясняет он, когда я сужаю на него глаза. — Тебе не кажется, что они уже были бы здесь, если бы им было не все равно? Может, ты все-таки не так уж и полезен своей любимой Семье? Ведь ты всего лишь мальчик на побегушках, не так ли?

Рычание, вырывающееся из моего горла, эхом разносится по старой церкви, заставляя меня звучать почти так же яростно, как я себя чувствую.

— Ты ведь знаешь, что ты - всего лишь смазливое личико?

— Пошел ты. Ты не выиграешь. Ты связался не с той девчонкой, и мы тебя уложим. Мы оба будем танцевать над твоей гребаной могилой, когда все закончится.

Ублюдок только ухмыляется в ответ, его уверенность так и светится.

— Почему она? — спрашиваю я. — А как же все остальные? Их должно быть много. Для вас это не впервой. Вы годами торговали людьми с помощью Виктора Харриса. Почему именно Иви?