Три года взаймы (СИ) - Акулова Мария

— И тебя он тоже держит?

Подыграю, но ещё раз попытаюсь… Тщетно.

Темиров улыбается.

Дорисовывать упаднические сценарии не приходится. Они ладно строятся в голове сами. Я почти не сомневаюсь, что история о моем залете по срокам совпадающем с прошлым браком Андрея может больно ударить по не безупречной репутации депутата-Темирова. Сейчас мы милая пара, которая решила не откладывать детей на потом. А тогда… Слова Ксении могут заиграть в новых красках.

Но и на Андрея вываливать все это сейчас кажется неуместным. Во мне много вопросов. А вот в его глазах я читаю, что он больше настроен не говорить. Возможно, говорить он настроен не со мной.

— Не принимай близко к сердцу.

Киваю в ответ на совет, стараясь не обижаться.

— Ты не хочешь, чтобы я с ними общалась? — Имею в виду всех тех, с кем деятельность Андрея плотно переплетена. Меньше любых своих обид меня пугает возможность ему навредить.

— По возможности, держи дистанцию.

Снова киваю и подаюсь к нему, когда давит на затылок.

С настоящего мужа я бы стребовала еще миллион и один ответ, но с Андрея не могу.

По нему видно, что глубоко погружать меня в подробности своей настоящей жизни он по-прежнему не хочет.

Но Лена Шамли привычно выбирает не дуться, а жить.

Задушевные разговоры мне никто не обещал. А еще раз раствориться в нем я совсем не против.

Глава 19

Лена

Я хотела бы отключить тревогу по щелчку. Вроде бы ну что такого? Явно испытывающий к моему мужу зависть человек показательно намекнул, что держит нас… За яйца. Это, как минимум, не моя проблема. По нашему с Андреем Темировым договору за его политическую карьеру отвечает он, я просто не врежу. Живу свою вполне неплохую жизнь за его счет и вынашиваю нашего с ним ребенка. Но всегда есть «но».

Я не могу быть совсем безразличной к его делам, как хотел бы Андрей.

А ещё довольно часто возвращаюсь мыслями к тому вечеру и запоздало трепещу из-за слов и действий, на которые не обратила должного внимания.

Андрей впервые спросил: правда чувствуешь, как пинается?

Возможно, чтобы отвлечь мое внимание от Романа. Но в этом искать подвох я не хочу. Как не хочу стыдиться, что взахлеб описывала свои ощущения. Из меня снова потекли откровения. Я изливала свои чувства глаза в глаза.

Еще недавно считала, что перед ним не откроюсь, но открылась по первому же зову… И не умерла.

Я не предлагала прижать ладонь к животу. Ощущать извне там пока нечего. Но его внимание и готовность понемногу слышать… Это делает меня счастливой до дрожи. Мне очень важно, чтобы Андрей полюбил нашего сына. Чтобы он не просто смирился, а его захотел. Как хочу его я.

Мои одинаковые дни перестают казаться бесцветными. С тем, как внутри растет ребенок, я обретаю силы и уверенность.

Мне вроде бы понятно, что провести время до родов в бездействии — это не стыдно и не плохо. Андрей не раз говорил, что дурацких трудовых подвигов не ждет. Возобновляться на вокальном нет смысла. До сессии на экономической заочке еще два месяца.

Мои вялые попытки придумать себе хобби заканчиваются одинаково ничем.

Но возможное «хобби» находит меня само.

Я в жизни не думала, что мне придется заниматься хотя бы чем-то в статусе жены депутата, тем более, чем-то с этим статусом связанным, но вышло именно так.

С одной стороны, Андрей не звал меня, да я и не хочу особенно лезть глубоко в его политическую жизнь. В конце концов, мы друг с другом не навсегда, а на три года. В политике он задержится явно подольше.

Но это всё — между нами. Другие об этом не знают. А мне позвонила Ирина, жена Виктора Михайловича. Вполне доброжелательная, хоть и очевидно властная женщина, которой очень просто как взять меня в оборот так и… Раздавить.

Когда я осознала, с кем говорю, поджилки затряслись, но от меня там больше требовалось слушать и соглашаться или нет.

Оказывается, Ирина курирует работу благотворительного фонда, который под эгидой политической партии наших с ней мужей делает хорошие дела. И Ирина была бы рада предложить мне присоединиться, если я хочу.

Хочу ли — я сходу не поняла. С одной стороны, подзастывшая от бездействия кровь взбурлила эйфорией, с другой… Ну это правда страшно.

Я уверена, что без ведома Андрея со мной не связались бы, но решение всё равно за мной.

Меня тянет к нему и к его деятельности. Я немного подслушиваю его разговоры, когда он дома. Понимаю не всё, но как же это интересно! Читаю книги. Бывает, включаю эфиры вечерних политических шоу, на которых его приглашают.

Увлекаюсь… Увлекаюсь… Увлекаюсь. Что-то начинаю понимать. В чем-то только пытаюсь ориентироваться.

Может быть глупо, но фантазирую, как однажды удивлю его своими нехилыми знаниями.

Почему-то не думаю, что Ксения интересовалась его деятельность, партией, планами. А я, пусть договорная, но обуздать этот интерес не могу.

Я поблагодарила Ирину от всей души и попросила время, чтобы подумать. Думала о многом. В частности, какую роль в деятельности фонда играет Валерия Златова, вопросы о которой не приветствуются так же, как о Романе. Я девочка умная. Всё поняла.

Изучила сайт и соцсети. Оказалось, что фонд работает с целым рядом направлений. Одно из которых — помощь талантливым детям. Фотографии из этого раздела затронули сразу множество струн в моей душе.

Если бы кто-то приехал на Побережье в мои двенадцать, заметил и предложил помочь — моя жизнь сложилась бы иначе. Я уже сияла бы.

А ещё я тоже скоро стану мамой. И пусть еще не родила, но уже чувствую, что любую стену лбом расшибу, чтобы мой ребенок достиг заслуженного успеха. И скольким мамам смогла бы помочь?

Моя инициативность несколько последних месяцев существовала в режиме анабиоза. Но у секса с Андреем есть поразительный эффект — он сподвигает и придает сил.

Когда я спросила у мужа, не будет ли он против, чтобы я связалась с фондом, там даже не пахло удивлением. Он не кривился и не отговаривал, чем только подтвердил для меня, что все происходит с его ведома. Возможно под его контролем. И так даже лучше.

Но в его глазах я хочу быть решительной, поэтому не заваливаю ни метаниями, ни сомнениями, не прошу сделать выбор за меня.

Алгоритм дальнейших действий понятен мне без слов: «свяжись с Авророй. Она во всем поможет».

И вот я сижу за нашим (а может моим) длинным обеденным столом, который сегодня вечером накрыт на одного. В доме пусто и я не вру себе, что без него не скучаю. Скучаю очень. Хочу видеть чаще, чем он приезжает, но у Темирова дела.

И мне тоже стоит обрести свои.

Набравшись духу, я захожу в чат с его помощницей и пишу: «Добрый вечер, Аврора. Извините, что беспокою. Андрей сказал, что я могу обратиться к вам с вопросами относительно благотворительного фонда партии».

Дальше — беру паузу и перечитываю. Мне достаточно будет короткого телефонного звонка в свободное время. Я не беспомощная. Сама справляюсь. У Авроры — бесконечные авралы и рабочий угар. Дергать ее — нет оснований.

Но в то же время… Поколебавшись немного, я покусываю нижнюю губу и все же печатаю: «Давайте встретимся. У вас будет время завтра?».

Отправляю и слежу, как галочки быстро становятся зелеными.

Мне прилетает дружелюбное: «Конечно, давайте завтра».

Улыбаюсь невпопад и смотрю на место, где, бывает, за ужином напротив сидит Андрей.

Представить себе его в эту секунду не составляет большого труда.

Ты не хочешь посвящать меня в подробности и я понимаю тебя довольно хорошо, но договорная жена депутата тоже должна быть хитрой.

Все нужное я узнаю сама. И не только о фонде.

Глава 20

Лена

Я жду Аврору в той же кофейне, где мы однажды уже ждали вдвоем Андрея с затянувшегося заседания комитета.