Три года взаймы (СИ) - Акулова Мария

Как же ты права, Аврора! Как же ты права!

Отвечаю глазами, но мои губы сомкнуты. Я — одно сплошное ухо. И депутатская жена, хранящая самое важное в тайне на двоих с Андреем.

— В итоге у нее "лопнуло терпение" и все превратилось в огромный скандал.

Сердце обрывается и летит вниз. Топит вина, потому что я никогда не хотела ему навредить. А скандал — это ужас.

— Из-за законопроектов? — Уточняю, зная, что бессмысленно. Конечно, нет.

— Из-за… Всего. — Я без слов убеждаюсь, что Аврора умная и видит намного больше, чем ей говорят. Вряд ли она знает о нашем браке что-то сильно личное от Андрея, но подвох чувствует. Или чувствовала, а теперь… Теперь мы выглядит слишком убедительно. Я беременна. Мы спим. Проводим вдвоем много времени. Что ещё объединяет настоящие семьи? У нас есть всё кроме любви и обещания бесконечности. Но об этом мне думать нельзя.

— Расскажи мне, пожалуйста, всё.

Аврора кивает.

— Мне кажется, всё началось, когда он не пришел на ее День рождения. — Измученное сердце устало кувыркаться, но разве кто-то его спрашивает? — Андрей прислал Златовой подарок, но сам не приехал. Говорят, она была кислая и злая. — Он выбрал меня. — И потом на закрытом заседании фракции… — Аврора продолжает, я хмурюсь. Что такое фракция я знаю (как и прочие слова из своей деятельности, которые Андрей часто употребляет), это все избранные депутаты от их партии. Они собираются и решают вместе, как будут голосовать. Но это я торможу и обдумываю, а Аврора — нет. Продолжает засыпать меня информацией. — Златова попросила Виктора Михайловича повлиять на Темирова. Вроде же однопартийцы, а ее проекты никак не пройдут комитет. Андрей напрямую сказал, что по её инициативам есть вопросы. Можно доработать вместе. Мы готовы. Но в этом виде он их не пропустит. Ну и началось… Она орала, как бешеная…

Я представляю и по плечам бегут мурашки. Перед глазами картинки. В грудной клетке тесно. Я почему-то сейчас ужасно горжусь Андреем, а еще не могу назвать свои чувства к нему никак иначе кроме как влюбленность. Просто любовники и просто родители могут же друг друга просто по-человечески любить? Как Аврора. Так и я.

Но все равно хмурюсь и тру лоб. Выставив вперед руку, торможу Аврору на очередном глубоком вдохе. Прежде, чем продолжим, хочу разобраться:

— Подожди, а что значит «закрытое заседание»?

— Только депутаты. Без помощников и приглашенных. Когда обсудить нужно самые чувствительные темы.

— Но если заседание было закрытое, откуда ты знаешь всё это?

Возникает пауза. Уже Аврора смотрит на меня, опешив. Дальше ерзает. Андрей не рассказал бы. Может быть другие депутаты через своих помощников. А может…

Аврора нервно теребит браслет на тонкой кисти и медленно краснеет. Я все понимаю.

Господи, как у них там все сложно-то!

— Ты что, с кем-то из них в отношениях?

— У меня везде есть уши. И глаза.

— С кем, Аврора?

Молчит и кусает губы.

— Андрей знает? — Мотает головой и уточняет:

— Я не хочу портить их отношения. — По искренней ранимости взгляда я делаю вывод, что доверяю. Спонтанно хочется её обнять. Еле держусь.

— Так кто это? — Ещё раз переспрашиваю мягко. Если и сейчас не скажет: настаивать не буду, но она вздыхает и застенчиво отвечает:

— С Игорем.

Я перебираю в голове имена и лица знакомых мне депутатов и нахожу нужное. Игорь — это коллега Андрея, который занимается вопросами энергетики. Ему под сорок. Он вдовец. Выглядит хмурым, отстраненным и для кого-то сверх-молчаливым. А мне нравится. Авроре тоже.

Я с улыбкой искренне шепчу:

— Он хороший…

И по реакции вижу: плачу за ее честность неплохой монетой.

— Я не знаю, скажем ли мы кому-то. И вообще будет из этого что-то или нет. Пока нам хорошо…

Я подаюсь через стол и сжимаю пальцами ее предплечье.

— Я тебя понимаю. Нам с Андреем тоже сначала было просто хорошо…

Между нами — пауза и куча раскрытых секретов. Ранимые улыбки. Вдруг обретенные сходства. Есть волнение, но нет страха, потому что в главном мы одинаковые. Очень ценим Андрея.

Сморгнув, Аврора возвращается к нашей теме:

— Она шантажировала всех. Требовала исключить Андрея из фракции или грозилась, что уйдет сама. А на ней завязана часть финансирования, это очень серьезная угроза. Но никто никого не исключил. Виктор Михайлович не первый год в политике. Умеет разруливать. Да и Златова… Все давно знали, что она зарвалась и своими истериками делает только хуже.

Я киваю, продолжаю слушать, а взгляд сам собой спускается на экран мобильного. Там горит сообщение от Андрея.

Пока его помощница посвящает меня совсем не в деятельность фонда, он просит:

«Когда закончите — дождись».

Глава 21

Лена

Я снова попадаю в квартиру Андрея Темирова не по приглашению, а по нужде.

Мы с Авророй разговаривали бы бесконечно, но Андрей закончил раньше. Забрал меня. Сложно точно сказать, зачем, ведь сначала мы долго мотались по его делам, потом был ужин вдвоем в красивом ресторане. Дальше, по идее, маршрут предсказуемей некуда: завезти меня загород и вернуться к себе домой, потому что завтра у Андрея ранний подъем и утреннее заседание.

Я не против была бы, чтобы сначала Михаил завез моего мужа, но вроде как очевидный план срывается по моей вине.

Я забыла сходить в уборную в ресторане, а мочевой пузырь настойчиво намекнул, что до поселка может не выдержать. Пришлось уточнять у Андрея, не могли бы мы куда-то заехать.

Оказалось, могли бы. В его квартиру.

Я схватила ключи и понеслась стрелой, ни секунды не протестуя. Андрей остался ждать внизу.

Поднявшись, я ловко открываю дверь и по памяти ныряю в нужную мне комнату.

Испытав неповторимое облегчение и приведя себя в порядок, опускаю руки под воду. Слежу, как она смывает пену и невпопад улыбаюсь.

Вместо того, чтобы ускориться, тщательно мою руки и смотрю на себя в зеркало. Вокруг тоже, конечно же. Запоздало осознаю, что снова оказалась внутри его манящего мира, о котором сегодня много узнала.

Прокручиваю в голове отрывки разговора с Авророй и сама же себя ловлю на том, что улыбаюсь всё яснее.

Почему всё, связанное с мужем, кажется настолько интересным? Я знаю ответ. Но даже про себя не хочу его озвучивать.

Задержавшись в ванной дольше, чем стоило бы, все же беру себя в руки и выхожу. Потушив свет, направляюсь к двери. Надо одеться, обуться, спуститься. Нет смысла шариться по его квартире.

Но проходя мимо гостиной я всё равно торможу, неосознанно затаив дыхание. На месте злосчастного пакета, конечно же, давно ничего не стоит, но я все равно переживаю маленький безосновательный триумф, вспоминая слова Авроры. Даже не над Валерией Златовой, а над самой собой.

Я могу добиться желаемого с таким, как Андрей Темиров. Я не хотела отдавать его ей и…

Дверная ручка опускается с характерным звуком, а я запоздало осознаю, что не замкнулась. Сердце успевает ускориться и ухнуть вниз.

Дверь без спешки открывает Андрей.

Я встречаю его взглядом, слежу, как ставит на консоль портфель, снимает и вешает пальто рядом с моим. Расстегивает ботинки.

Я теряюсь из-за самых, вроде бы, обычных в мире действий.

Мотнув головой, делаю шаг ближе и бодро произношу:

— Я все. Можем ехать.

Улыбаюсь в ответ на спокойно-серьезный взгляд. Я совсем не против, чтобы Андрей его отвел. С другой стороны, мне так нравится…

Тянусь за своим пальто, но снять его Андрей не дает. Наши пальцы встречаются на вороте. Андрей придерживает.

— Я уже отпустил Мишу.

После пальцев встречаются уже глаза. В моих — вопросы и возможно даже тревога. В Андрее ничего такого и в помине нет.

— Останемся сегодня здесь.

Это… Приглашение?

От самых обычных слов пробирает до мурашек.

Я глотаю язык и киваю, опуская глаза. А внутри… Шторм. Сложно разобраться: приглашение или приказ. Желание видеть рядом или просто удобство.