Наказание для бандита (СИ) - Майер Кристина

— Занимаемся, и я собираюсь продолжить, — Хасан сгребает меня в свои объятия.

— Иди, помоги ему, — упираясь ладонями в крепкую, накачанную грудь, тихо произношу.

— Он справится без моей помощи, — отмахивается Хасан.

— Я в этом сомневаюсь, — не уступаю. С улицы вновь раздаются удары топора. — Он, по-моему, от скуки их рубит.

Тяжело вздохнув, Хасан встает с постели и идет помогать брату.

Пока братья колдуют у огня, я скрываюсь в душе. Привожу себя в порядок, сушу и укладываю волосы, подвожу глаза, прохожусь тушью по ресницам, подкрашиваю губы. Есть желание надеть красивое платье, но на улице прохладно, а ужин у нас сегодня будет на свежем воздухе. Надеваю теплый костюм. Выхожу на улицу, вдыхаю свежий осенний воздух. Мужчины о чем-то тихо переговариваются у мангала, ощущение, что обсуждают что-то важное. При моем появлении вектор настроения меняется, улыбнувшись, меня приглашают к огню.

Садимся за стол, который поставили поближе к огню. На улице прохладно, но Хасан подбрасывает дровишек в костер. Мясо вкусное, сочное, пальчики оближешь. Как же вкусно есть на свежем воздухе, особенно если ты голодный. Запах разлетается на всю округу, наверняка за нами наблюдают соседи.

Мужчины обсуждают дела, но ни о чем важном не говорят. В конце ужина вспоминают детство, смеются. Мне тепло в их компании, и греет меня не огонь, а что-то незримое, что человек ощущает, только находясь в компании близких и родных людей. С Барсом мы познакомились только сегодня, но с ним мне комфортнее, чем с членами семьи. Стоит вспомнить о семье, я чувствую укол вины. Так и не позвонила маме…

— Нужно ложиться спать, — обнимая за талию, прижимает к себе Хасан.

— Да, давайте расходиться. Я сплю в машине, — заявляет Барс. — Буду благодарен, если поделитесь одеялом.

Негостеприимно оставлять Барса спать на улице, но… дом маленький, ночью слышен каждый шорох, вряд ли у нас получится тихо провести ночь.

Мужчины остаются на улице, а я иду в дом за одеялом и подушкой. Выбираю самое теплое одеяло, все-таки на дворе не лето. Хасан, увидев меня на крыльце, подходит, забирает одеяло, вручает его брату, но тот не успевает его забрать, отвлекается на звонок.

— Слушаю, Леший… Да... — говорит с собеседником резко и отрывисто. — А кто слил?.. Инфа точная?.. Понял... — отбивает звонок. — Мне нужно уходить, — спокойно произносит он.

— До утра не подождет? — спрашивает Хасан.

— В запасе у меня есть несколько часов, но будет лучше, если эти часы я потрачу с умом и уберусь как можно дальше.

— Тебя здесь будут искать? — не получается скрыть волнение в голосе.

— Вряд ли, но отсиживаться здесь… — скептически обводит взглядом округу.

— Тебя ищут полицейские? — спрашиваю, потому что беспокоюсь. Если Валерке придет ориентировка на Барса… я окажусь в непростой ситуации.

— Нет, — улыбаясь во все тридцать два зуба, будто мое предположение выглядит смешно, но я ему что-то не очень верю. Не успеваю уточнить, кто его ищет, в моем кармане трезвонит телефон. Кто может звонить так поздно?

Валера…

Вдруг что-то случилось?..

— Извините, нужно ответить, — Хасан выгибает вопросительно бровь, но я принимаю вызов.

— Валер, что-то случилось? — не здороваясь.

— Не разбудил? — спрашивает друг.

— Нет, — тру лоб пальцами.

— Извини, что так поздно, нужна твоя помощь, — произносит друг. Я слышу гул мотора его автомобиля на нашей улице. Что бы ни произошло, но уже через полминуты он остановится у моего дома, а у меня тут… криминальный авторитет во дворе стоит. Что делать?..

Глава 40

Руслана

Не дожидаясь моего ответа, друг сбрасывает звонок. О том, что за помощь ему нужна, я догадываюсь. Скорее всего, что-то случилось с коровой, а я пока единственный ветеринар в деревне. Конечно, я помогу, но ситуация…

— К нам полицейский едет, — виноватым тоном произношу я, переводя взгляд с Хасана на его брата.

— Сдала? — лицо Барсага становится серьезным, из голоса пропадает легкость. Вот теперь я верю, что он криминальный авторитет. Жмусь ближе к Хасану, он ведь не даст меня в обиду?

— Нет… — мотая головой. — Валера не знает, что ты здесь. Можешь спрятаться… — обегаю взглядом двор в поисках надежного укрытия.

— Барс, — одергивает веселящегося брата Хасан.

— Руслана, прости, — произносит Барс. — Ты выглядела такой напуганной, не смог удержаться и не подшутить над тобой, — раскаивающимся тоном. — Пусть твой друг… — не успевает договорить, у ворот останавливается служебный уазик Валерки.

— Я выйду, — пытаюсь протиснуться мимо мужчин, но они выходят первыми за калитку. При виде Дауровых брови Валерки сходятся на переносице, он здоровается с мужчинами, подозрительно косится на Барсага. Видимо, вспоминает все, что успел на него раскопать.

— У нас корову раздуло. Заливали водку с подсолнечным маслом, не помогло. Мать боится, что она сдохнет, если не сделать прокол, поможешь? — спрашивает меня друг.

— Конечно. Поехали? — при этом бросаю взгляд на Хасана.

— Поехали, — произносит Барс. — Мы с Хасаном в деревне выросли, запачкаться не боимся. Думаю, лишние руки не помешают, — не спрашивает, а ставит перед фактом.

Подозрительно косясь, Валерка кивает на свой «внедорожник». Барса совершенно не смущает, что он полицейский. Он ведет себя свободно и раскованно, а еще очень уверенно, сразу видно, привык командовать людьми. Закидывает подушку и одеяло в свою машину, потом мы все дружно загружаемся в уазик Валерки.

Дома у меня нет троакара, приходится заезжать на ферму. Охрана меня узнает, как и Валерку, пропускают без проблем. Беру все необходимое, руминаторные средства и троакар, но надеюсь, что обойдемся без прокола.

Пока ездим, успеваем договориться, что козлят Валерка сам заберет из монастыря, а Сметанка, видимо, отправится на новое место жительства.

Корову действительно раздуло так, что ей нечем дышать. Тяжело наблюдать за мучениями животного. Осмотрев и ощупав, понимаю, что придется прибегнуть к крайней мере — делать прокол. Опыта у меня в этом деле немного, пару раз приходилось применять на ферме подобный метод лечения, но тогда меня страховал наш завхоз. Он всю жизнь проработал на фермах, там и научился, а потом обучил меня. В университете подобной практики не было.

Помогать и страховать вызвался Хасан. Матушку, которая очень громко переживала за свою «кормилицу», Валерка отправил в дом, за что я была ему очень признательна. И так волнуюсь, а тут еще под руку: «Руслана, ты ей поможешь?», «Ой, мне кажется, она не выживет. Может, лучше прирезать?» «Куда девать столько мяса?»…

Другое дело Хасан, который, заметив мое волнение, придавал мне уверенности, говорил, что все у меня получится. И ведь получилось. Обработав место прокола, смахнула незаметно слезы радости и облегчения, только после этого развернулась к Валерке, который все это время стоял в сторонке с Барсом. О чем они все это время говорили, я не слышала, но друг больше не выглядел хмурым и напряженным.

— Валер, нужно «Тимпанол» ей дать… — объясняю, что необходимо делать, чтобы корова поправилась, и обязательно следить, чтобы не было повторного вздутия.

— Завтра возвращаешься в город? — тихо спрашивает друг.

— Возвращаюсь, — смотрю Валерке в глаза. Мне нечего стыдиться, я не обманывала его, а то, что влюбилась в другого… так это жизнь.

— Будь счастлива, — пытаясь скрыть за улыбкой грусть. Мне тоже грустно, но я желаю другу счастья, желаю ему встретить женщину, которая будет его любить всем сердцем.

— Спасибо…

Мы собираемся уходить, время почти два часа ночи. В знак благодарности мать Валерки приглашает нас за стол, но мы дружно отказываемся, время позднее, им нужно поухаживать за коровой, а нам сходить в душ и ложиться отдыхать. Вряд ли меня хватит на страстную ночь, глаза уже слипаются.

Три минуты, что мы едем до моего дома, я сплю на плече Хасана. Захватив с собой сменные вещи из машины, Хасан вместе со мной заходит в душ. У меня нет сил возмущаться и думать о том, что о нас подумает Барсаг. Мне все равно, что он подумает, я лишь хочу добраться до постели.