Наказание для бандита (СИ) - Майер Кристина

Глава 39

Руслана

— Ты сильно не расходись, русалку я в обиду не дам, — незаметно подмигнув мне, произносит Барсаг. Хасан молча провожает его взглядом до двери.

— Может, сначала приготовим ужин, поедим, а потом поговорим? — ласковым голоском предлагаю я, как только закрывается дверь за его братом. Рассчитываю, что Хасан согласится, а к концу ужина расслабится, успокоится, и наш разговор не будет таким сложным, каким грозит стать, судя по его настрою.

— Ужином займется Барс, он любит и умеет готовить, — достает аптечку из шкафчика. Ставит ее на стол, достает спиртовые салфетки. — Присядь, — разворачивает ко мне стул.

— Твой брат не похож на повара, — озвучиваю свои мысли, но добрую их часть оставляю при себе.

— Барс умело разделывает мясо, — поддевает, будто сумел прочитать мои мысли. Я уже нарисовала себе страшные картины расправы, а Хасан, выдержав секундную паузу, добавляет: — Он любит готовить шашлык. Да и вообще готовит много блюд на огне.

Какое-то время молчим. Хасан обрабатывает ссадины на моем лице. Не заметила даже, что расцарапала ветками лицо. Ничего удивительного, Пашка и вовсе не заметил, как распорол ногу. Морщусь, когда перекись попадает в ранки, а Хасан заботливо дует, чтобы не жгло.

— Я раньше не встречала криминальных авторитетов, но твой брат кажется нетипичным… преступником, — не дает покоя эта тема, хотелось бы понимать, в какую семью я собралась войти.

— Мой брат… — возвращая в аптечку перекись и стерильные салфетки. — Мы не о нем будем говорить.

Поставив аптечку на место, берет меня за руку и ведет в спальню. На ум приходит чисто женское решение проблемы — может, его соблазнить? Для этого у меня недостаточно опыта. Да и проблемы лучше решать, не доходя до постели.

— О чем ты хотел поговорить? — присаживаясь на край кровати, старательно расправляю подол платья.

«Надо его постирать», — прилетает мысль, но тут же улетучивается, потому что исчезает из атмосферы легкость.

Хасан проходит к окну, упирается кулаком в стену, смотрит во двор. В воздухе растет напряжение, затягивается молчаливая пауза. Он застывает у окна, спина и плечи напряжены.

— Почему ты сбежала в деревню, Руслана? — медленно оборачивается, смотрит на меня. Как же хочется в этот момент залезть к Хасану в голову, но его лицо и взгляд не выражают никаких эмоций.

— Я ведь предупреждала, что возьму несколько дней на раздумья, — напоминаю ему. — В квартире оставаться не хотелось, не очень приятно находиться в месте, пропитанном не самыми хорошими воспоминаниями.

— А предупредить нельзя было, что ты уезжаешь? — губы вытягиваются в узкую полоску, ничем другим он не выдает своего недовольства.

— Завтра-послезавтра я собиралась вернуться… — спотыкаюсь на концовке фразы. Я не думала над тем, куда вернусь. Мне нужно подумать, как сказать этому нетерпеливому грубияну, что согласна принять его приглашение.

— В квартиру, где окружают не самые светлые воспоминания? — заканчивает фразу за меня. Мне не нравится жесткий тон голоса Хасана. Мне неприятно, и я не желаю отвечать на его вопрос.

В воздухе повисает молчание. Мое — демонстративное, его — ожидающее ответа. Если выключить в спальне свет, то можно будет заметить разряды электричества, что летают в воздухе.

— Руслана, я не мальчишка, который принимает решения, поддавшись сиюминутному порыву, — подходит ко мне. Хватает за талию, дергает на себя. Взлетаю на несколько сантиметров над полом, а потом медленно скольжу по его телу вниз, касаюсь кончиками пальцев старых крашеных досок. Хасан прижимает к себе с такой силой, что ребра трещат. Зарывшись носом в волосы на виске, продолжает говорить: — Перестань от меня бегать. Перестань отталкивать. Чего ты боишься? — сильнее сжимая в объятиях. — Позволь о тебе заботиться. Позволь оберегать, защищать. Ты не одна в этом мире, Руслана. Теперь не одна, — его сердце бьется словно сумасшедшее. А может, это мое сердце отзывается учащенным биением в ответ на его признания? — Я ведь обещал, что не отпущу? Смирись, теперь ты моя, — таким тоном, что не поспоришь. Да и не хочется спорить. Вряд ли в этом мире найдется человек, которого я смогу настолько сильно полюбить. Как же сильно он отличается от всех парней, которых я знала ранее. Вот он настоящий мужчина, не стал долго выяснять, копаться в моих сомнениях, накручивать себя. Схватил, прижал к себе и сказал, что не отпустит…

— Звучит как предложение руки и сердца, — тихо произношу ему в область сердца. Хотела пошутить, а вышло как-то серьезно, но плечи Хасана расслабляются, его объятия становятся более ласковыми и нежными. Атмосфера в комнате меняется.

— Какие только казусы не преподносит нам судьба. Разве я мог предположить, что женюсь на девушке, которая даст мне по голове утюгом и лишит памяти? — зато у Хасана получается отлично шутить.

— А может, я тебе там что-то повредила? — пихнув его кулаком под ребра.

— Главное, что ниже все работает, как прежде, — толкаясь каменной эрекцией мне в живот. Внутри тут же растекается знакомое тепло, но в этот момент звучит отборная ругань со двора.

— Что случилось? — дергаюсь к окну, но Хасан не выпускает меня из объятий.

— Там все в порядке, — совершенно спокойным тоном.

— Ты уверен?

— Руслана, ты можешь не отвлекаться на моего брата? Лучше подумай, что мы расскажем журналистам.

— Журналистам? — испуганно.

— Да, журналистам. Нас обязательно спросят, где и как мы познакомились, нам лучше придерживаться выдуманной истории, — серьезно произносит Хасан.

Получив долю стресса, я ничего не могу придумать, а он стоит и улыбается.

— Я тебя дразню, — сообщает шутник. — Твоя сестра выльет на нас столько грязи, что никакие наши слова ее не смоют. Люди верят в то, во что хотят верить.

Я немного расстраиваюсь. Впервые настолько счастлива, а тень сестры все равно маячит на горизонте. Вот что с ней делать?

— Я предлагаю забрать не только козу, но и утюг — как соединитель судеб. Поставим его на постамент в центре гостиной, — продолжает шутить Хасан.

— Подпишем, что сей агрегат соединяет сердца и души? — подхватываю волну и тоже шучу.

— Будем передавать дочерям по наследству, — обыденным тоном. Его слова отзываются во мне тихой радостью. Хасан хочет от меня детей… — А внукам я расскажу правду, — тем временем продолжает он, в его голосе слышится хитреца.

— Скажешь, что их бабушка привела тебя в ЗАГС, держа утюг за спиной?..

**** ****

Руслана

Хасан перестает шутить, взгляд меняется, в нем появляется знакомый мужской голод. Он берет мое лицо в теплые шершавые ладони и произносит:

— Ты много говоришь, — накрывает мои губы поцелуем. По телу проходит знакомый жар. По коже бегут мурашки. Растолкав мои губы языком, проникает в рот, сплетает наши языки. Руки Хасана спускаются по спине на талию, скользят на бедра. Сжимая ягодицы до легкой приятной боли, задирает платье…

Забыв, что не одни в доме, мы немного увлекаемся. Пальцы Хасана проникают за край трусиков, добираются до влажной промежности. С моих губ срывается продолжительный стон, когда он начинает кружить подушечкой пальца по клитору. Цепляясь за плечи, пытаюсь устоять на ногах. Мне хочется, чтобы он заполнил меня собой…

Неожиданно раздавшийся на кухне грохот заставляет меня отпрыгнуть от Хасана. Возбуждение мигом пропадает, на меня словно вылили ушат холодной воды. Ударившись ногой о ножку кровати, заваливаюсь на постель, Хасан хочет поймать меня, но я неудачно задеваю ногой область паха, мы заваливаемся на матрас вместе. Матрас новый, но кровать старая и скрипит, будто мы на ней кувыркаемся. Хотя именно это мы и делаем.

— Все нормально, мне просто чашка нужна была. Не мешаю, продолжайте… общаться, — раздается из-за двери. Мне кажется, у меня даже волосы покраснели.

— Скажи ему, что ничем таким мы не занимаемся, — пихаю Хасана, который, вместо того чтобы выполнить мою просьбу, начинает смеяться.