Убежище - Джейн Генри

Прежде чем успеваю оправиться от удара, нанесенного его словами, он сжимает мою руку с такой силой, что я вздрагиваю от боли.

— Нет. Блядь. Клянусь Богом, я убью тебя, если ты сбежишь. Мы здесь для того, чтобы обсудить детали, и если ты все испортишь, тебя ждет адская расплата.

Мои мысли все еще застряли на... Будущий. Муж.

Конечно, я знала, что шансы на то, что меня выдадут замуж за кого-нибудь, довольно высоки, но вы думаете об этом так же, как о смерти. Она есть, она придет, но зачем беспокоиться об этом сейчас, когда до нее еще много веков?

Мне двадцать лет. Я еще даже не закончила колледж.

Вспоминаю, как смотрела на меня мама, и замираю, чувствуя ее явную тревогу. Она любит устраивать со мной парады и наживаться на кликах в социальных сетях, забирая каждый цент, который получаю, но это... это другое.

Я пытаюсь вырвать руку из хватки брата, но она слишком крепкая. Его пальцы впиваются в меня так сильно, что остаются синяки.

Мы снова начинаем идти, на этот раз в более быстром темпе, и его хватка становится сильнее.

— Я не сбегу, — говорю с трудом. — Ты делаешь мне больно.

— Я тебе не доверяю.

В нос бьет аромат лавандового чистящего средства. Моя мама готовилась к приему гостя, наверное, весь день. Как я могла пропустить это?

Пытаюсь взять себя в руки, пока мои мысли разбегаются.

Я проходила через гораздо худшее, чем это. Я справлюсь, что бы это ни было.

И он не сказал, что выхожу замуж сегодня.

Я могу притвориться послушной... а потом найти выход. Я делала это много раз на протяжении нескольких лет. Они всегда находили меня, и были последствия, но я могу это сделать. Знаю, что могу.

Я стараюсь не думать о том, кто из этих придурков, с которыми тусуется мой отец, заберет меня. Будет ли это лысый парень с золотым зубом? Тот, который всегда говорит, что я такая красивая, гладит по голове или щупает при первой же возможности? Будет ли это один из многочисленных друзей брата, от которого воняет травкой и виски? Или какой-нибудь безымянный дон из Италии, которому нужна трофейная жена?

Неважно, кто это, потому что я знаю, что делают все эти люди. Я всю жизнь была дочерью мафиози.

Они женятся. Потом будут ублажать экстравагантными отпусками и кредитными картами, чтобы ты закрывала глаза на то, как они пахнут чужими духами, когда ложатся спать. Некоторые потребуют послушания с помощью кулаков. Но никто из них, ни один, никогда не будет преданным или верным. Если мне повезет, он будет из тех, кто позволит делать что хочу, чтобы не я устраивала истерик, когда он решит трахать какую-нибудь милую милашку.

Дверь открывается. Я теряю дар речи, когда слышу глубокий, холодный как лед и суровый как камень, голос с акцентом. Мои колени дрожат.

Я думала, что к этому времени стану смелее, но это не так. Я так же напугана, как и в ту ночь...

Нет, сейчас не время об этом вспоминать. Не могу думать ни о чем, кроме как о том, что мне придется смириться со всем, что произойдет, чтобы успеть до того, как спланирую свой побег.

Я припрятала немного денег от репетиторства. Не так много, но достаточно, чтобы выиграть время, снять дешевый отель и поесть, находясь в бегах.

И я буду в бегах. Но это сложно. Так чертовски сложно.

Мы с Солом стоим у закрытой двери в гостиную.

— Улыбайся шире и следи за языком. Никакого дерьма, Харпер, иначе, клянусь Богом...

— Что? Ты собираешься сделать это на глазах у моего будущего мужа? Он не против?

По крайней мере, брат не сможет меня отшлепать, пока будет передавать тому, кто, возможно, займет его место.

— Харпер, — говорит он сквозь зубы.

Я думаю, что потеряла его поддержку, когда он ушел в армию. Когда была моложе, он несколько раз спасал мою задницу. Однажды даже подумала, что мы команда. Он встал на мою защиту, рискуя навлечь на себя гнев отца, даже когда мать этого не сделала. Но что-то поменялось после армии. Он изменился и больше не был моим союзником.

Сол открывает дверь. Я чувствую, что меня сейчас стошнит.

— Вот она! — рокочущий голос отца заставляет меня подпрыгнуть. Ненавижу, что я такая нервная.

Напоминаю себе о единственном человеке, который всегда улыбается, когда видит меня. Единственный человек, который любит меня такой, какая я есть, не больше и не меньше. И именно ради нее я надену на лицо маску, которую меня учили носить, чтобы пройти через это.

Я расправляю плечи: незнакомец по-прежнему скрыт за дверным проемом. Отец улыбается фальшивой улыбкой, которая растягивает его губы, но не согревает глаза. На редеющих волосах выделяются капли пота, а обычный румяный цвет лица после нескольких рюмок стал еще краснее, чем обычно.

— Харпер, дорогая. Входи и познакомься с нашим гостем.

Между лопаток пробегает холод.

— Иди, — шипит Сол. Он безжалостно дергает меня, да так сильно, что я теряю опору. Каблук задевает дверную раму, и я спотыкаюсь, руки летят вперед, чтобы ухватиться за что-нибудь... и приземляюсь на теплый, неподатливый, твердый как черт, торс моего будущего мужа.

Иногда в фильмах Hallmark можно увидеть, как женщина падает, а потенциальный жених ловит ее, весь такой галантный и очаровательный. Он помогает поднять книги, выпавшие из рук, или героически предлагает купить ей еще одну чашку кофе. Их взгляды встречаются, дыхание перехватывает, Купидон пускает стрелу — и все остальное становится историей.

Не зря же это выдумка.

Мой жених ловит меня за руки, словно я нелетная птица, которую нужно вернуть в клетку. Он держит меня и смотрит ледяными голубыми глазами.

Он определенно не выглядит старым и захудалым... не с такой твердой челюстью, еще более угловатой из-за хмурого вида, и коротко подстриженными черными волосами, из-за которых голубые глаза кажутся выточенными изо льда. Нет ни сальных волос, ни пожелтевших зубов, ни вони сигар, ни запаха перегара. Нет. Хорошо сшитый костюм облегает крепкую фигуру, и только широта плеч отбрасывает на меня тень. Он спокоен и собран, не задирает нос и не кичится. Одним словом, полная противоположность тем мужчинам, которых я знала, и этот эффект на мгновение шокирует.

Или нет?

Его грубоватая внешность излучает уверенность и силу... но что-то подсказывает мне,