Секретарь чудовища (СИ) - Сурмина Ольга

В ту же секунду скрипнула дверь, и в проеме показался Ротман. Казалось, он был в бешенстве, настолько сильно, что краснел лоб и сами собой дергались глаза.

— Мне не послышалось? — Процедил он, глядя на странного гостя.

— О! Нэджин, принцесса, сколько лет!! — Клоун распахнул объятия в фальшивом ожидании, словно к нему сейчас кинутся обниматься.

— Катись в ад, Артур. — Прищурившись, ответил Нэд. — В цирке день открытых дверей? Или ты переехал в дурку? В таком случае, в дурке день открытых дверей?

— Ну-ну, перестань. — Голос слышался нарочито-расстроенным. — Говорят, от злости развивается импотенция. Вот будешь себя так вести — принцы разозлятся, и ни у кого на тебя больше не встанет.

— Я не буду расстроен. — Ротман мерзко улыбнулся. — Артур, ссохнись. Я не заказывал стендап с доставкой, спустись к охранникам, может, им твои шутки про импотенцию будут интересны.

— Нет, Нэд, я пришел к тебе. — Голос менялся. — Говорят, ты мутишь с моей сестрой.

— Ну да. — Мужчина прищурился. — И что? Это повод завалиться ко мне с анекдотами? Или ты пытаешься меня разозлить, чтобы я, как ты сказал, от злости стал импотентом? Ну да, тогда твоя сестра точно будет в безопасности. — Послышалась усмешка.

— А ты ублюдок, Нэд. — Вдруг выдал клоун вполне нормальным, низким голосом. — Интересно, если бы у меня не было сестры с пакетом активов, ты бы со мной стал мутить?

— Сперва родись заново женщиной, а там посмотрим. — Ротман иронично поджал губы.

— Шелли тебе было мало, значит. — Мужчина перестал улыбаться. — Сперва ты увел у меня девушку. Теперь замахнулся на мою сестру. Что дальше?

— Дальше я пойду обедать. — Нэд попытался пройти мимо клоуна, но тот преградил ему путь.

— Нет, не пойдешь, мы еще не закончили. Да и рановато для обеда.

— Тогда я сожру тебя. — Ротман раздраженно оскалился. — Мне не о чем с тобой говорить. Хочешь поплакаться — поной моей секретарше.

— Нэджин, хватит обрабатывать мою сестру. Отступи. Она — ребенок.

— Этот, как ты сказал, «ребенок» сам заинтересован в отношениях. Может, перестанешь уже соваться в чужую постель и уберешься назад в свой театр?

— Считаешь, что влезешь в кресло с её помощью? Потрясающе. Ну тогда, Ротман, у меня для тебя плохие новости. Если ты от неё не отлипнешь, я вернусь. И на этот раз насовсем. Я вернусь, и тогда кресло управленца ты не увидишь никогда. У тебя был шанс, если бы ты не замахнулся на святое. Я бы вернулся в свой театр. А твою жопу грела бы доверенность на управление.

— Доверенность на управление, какая честь. — Нэд закатил глаза. — Ишачить всю жизнь на твою семейку, занимательно. С нашей последней встречи… чувство юмора у тебя и впрямь стало получше. Хотя шутка все равно дерьмовая. — Он раздраженно оскалился. — Артур, можешь истерить, пока зубы не повываливаются, но твоя сестра сама ко мне пришла. Скажу больше, она сама мне себя предложила.

— И ты, ублюдок, великодушно согласился. Ротман, я тебя предупредил. Не нравится доверенность на кресло президента — пусть нравится кресло финдиректора. Люби, как говориться, то, что есть. — Он медленно повернулся к выходу и тихо бросил. — Простите, мисс, что вам пришлось все это услышать. Хорошего дня.

Одри шокировано вытаращилась вслед клоуну, затем тяжело выдохнула. Что… это только что было? Затем, она перевела взгляд на Нэда, но тот тут же рявкнул:

— Что ты на меня уставилась, Элс? Закрыла рот и сделала вид, что ослепла и оглохла. Не дай бог по этажу поползут сплетни. Шею сверну. — Он быстро вернулся в свой кабинет, и тут же раздался оглушительный хлопок несчастной двери.

Девушка непонимающе посмотрела на стол. «У генерального есть сын, ветер в поле, которого он хочет усадить в кресло директора» — Одри раскрыла глаза. «И дочь». Не помня себя, она вскочила и понеслась вперед по коридору, едва не падая от напряжения. «Мистер Грейвс, стойте! Мне нужно с вами поговорить!! Стойте!» Казалось, клоун уже почти скрылся. Клерки провожали её недоуменными, странными взглядами, где-то за спиной она слышала фразу: «а это вообще кто?».

По полу звонко отбивались небольшие каблуки черных ботинок. Лифт уже почти закрылся, но Одри схватилась за дверцы и заставила его открыться снова. Молодой человек в гриме поднял равнодушный взгляд на Элс и чуть склонил голову в сторону.

— Мистер Грейвс. — Она втиснулась в лифт и попыталась отдышаться. — Мне… нужно поговорить с вами. Ваш отец продал мне акции вашей компании, в размере трех процентов.

— Рад за вас. — Так же равнодушно и прохладно ответил клоун. — И что теперь?

— Правда мистер Ротман хочет у меня их перекупить через дарственную. Настаивает. На мне висит большой долг, и поэтому…

— Ну так продавайте. Я тут при чем? — Артур прикрыл глаза.

Одри едва сдержалась, чтобы не раскрыть рот.

— Но ваш отец хотел сохранить целостность компании, хотел защитить активы от мистера Ротмана, так что…

— Мисс. Я — не мой отец. Какой реакции вы от меня ждете сейчас? Что я, на низком старте, побегу разбираться с Нэдом насчет ваших с ним финансовых конфликтов? Или, может, что я побегу закрывать ваши долги за три процента? Слушайте, это не мое дело. Мне все равно. Хотите — продавайте активы Ротману. Хотите — продавайте кому-то еще. — Пискнул лифт, и двери разъехались на знакомом, ранее, этаже управления. — Счастливо. — Он медленно вышел, оставив секретаршу в маленькой железной коробке.

Она с ужасом смотрела вниз. Что значит не его дело? Разве не его отец лез из кожи вон, чтобы не допустить раскола? Разве не его отец придумал идею со скользким договором, который запрещал перепродажи третьим лицам, за исключением самого Грейвса, только чтобы акции не уплыли к Нэду в карман? И теперь его сын… так равнодушно и жестоко дает отмашку делать что угодно? Даже не посоветовавшись перед этим с папой, который, собственно, эту компанию и основал?

Мертвый взгляд спрятали тонкие синие веки с длинными ресницами. По телу походил странный озноб. Возможно, помочь ей сможет только Грейвс старший, который имел обыкновение пропадать на месяцы. Внезапное воодушевление сменялось импульсивной тоской и такой печалью, что хотелось схватиться за волосы. Вновь железные двери тронулись и разъехались в стороны, и тут же на лицо девушки упала темная тень.

Ротман скрестил руки на груди и мерзко оскалился.

— Я тебя разве отпускал, Элс? — В зрачках читалась невероятная злоба. — Что, носилась за нашим местным клоуном? И как? Помог он тебе?

— Вас это не касается. — Одри проглотила ком. — Считайте, что я ходила в уборную. Оставьте меня в покое.

— Не помог. — Нэд прищурился. — Потому что ты никому нахер не сдалась со своими жалкими тремя процентами. Как я и говорил.

Она резко вышла из лифта и прошла мимо шефа, пряча во взгляде захлёстывающую обиду. И вот такой он, её бывший «жених». Уместно ли тут слово «жених»? Если молодой человек никогда не собирался брать её в жены, никогда не собрался строить семью и искать тот самый компромисс, о котором так любил распинаться. Теперь чем дольше Элс смотрела ему в лицо, тем четче видела самодовольные высокомерные глаза за тонкими стеклами прямоугольных очков. Тем четче видела уродливый разрез на лице вместо улыбки, и мерзкое выражение бровей с изломом.

Его даже бывшим мужчиной сложно теперь назвать. Бывший… половой партнер, только если так. «Его зовут Нэджин?» — крутилось в голове. Ей показалось это забавным. Насмешка судьбы. Такое феминно-андрогинное имя, такое мягкое, и им гораздо чаще называли девочек, нежели мальчиков. Неудивительно, что Ротман терпеть не мог свое имя.

Он медленно проводил её взглядом, и не понимал, отчего злился. Ожидаемо, что она пошла к клоуну, Нэд предполагал такое. Предполагал, что будет смотреть на него самого с обидой и бешенством, но, казалось, все же немного рассчитывал на… боль. Рассчитывал увидеть меж ресниц слезы, услышать всхлипывания, опустить зрачки на дрожащие от нервов пальцы. Но слез не было. Обида, раздражение, отчуждение, но… никак не послание в глазах, в котором она бы сожалела о том, что все кончилось. Почему Ротман хотел увидеть это послание — сам не знал, но оттого что его не было, злился.