Магические притязания (ЛП) - Эндрюс Илона

Горящие глаза пригвоздили меня к месту. Я знала, что должна двигаться, но не могла. Я не могла…

Кэрран врезался в него сбоку, сбив с курса. От удара массивное чудовище пошатнулось. Оно в шоке развернулось и взревело от ярости.

Кэрран взревел в ответ.

Два льва-самца, один в зверином обличье, другой в облике воина, сверкнули глазами друг на друга и столкнулись. Враг Первый вздыбился на задних лапах и ударил Кэррана по шее и голове, рассекая воздух своими длинными, как ножи, когтями. Я видела, как Кэрран убил дикого быка одним ударом. От такого удара череп оборотня раскололся бы, как грецкий орех. Мгновенная смерть.

Кэрран отклонился назад, пропустил мимо себя одну гигантскую лапу, сделал шаг вперёд и нанёс прямой удар правой рукой в лицо противника. Голова вражеского льва откинулась назад.

Я была уже на полпути к ним.

Кэрран повернулся ко мне.

— Нет!

Я остановилась. Это чуть не убило меня, но я остановилась.

Враг Первый зарычал и снова бросился в атаку, поднимаясь и размахивая левой передней лапой, пытаясь повалить Кэррана на землю. Если ему удастся придавить его всем своим весом, всё будет кончено.

Кэрран отскочил в сторону. Когти рассекли воздух перед ним. Сила удара отбросила льва вправо, обнажив бок. Кэрран развернулся и нанес короткий, но мощный удар льву в ребра. Захрустели кости. Прежде чем лев успел среагировать, Кэрран вонзил руку в то же место и вырвал окровавленный кусок плоти с костью. Из раны хлынула кровь, на фоне которой отчетливо виднелись желтые осколки ребер.

Другой лев развернулся и бросился в атаку.

Вокруг львов кольцом появились четыре сгустка тёмного дыма, которые превратились в магов-жрецов.

О нет, ты не смеешь. Если я не смогу помочь, то и ты не можешь.

Первый ледникового периода взревел от ярости. Бледная королева закричала на него с башни. Жрецы-маги метались вокруг двух оборотней, то появляясь, то исчезая.

Джушур и Римуш выступили у меня за спиной, как два идеально синхронизированных танцора.

Кэрран нанёс ещё один удар по рёбрам противника. Другой лев атаковал так быстро, что я почти не успела ничего заметить. Он вцепился зубами в левую руку Кэррана. Он привстал на задние лапы, перебросил через Кэррана свои огромные передние лапы и всем телом навалился на него.

Кэрран упал.

Два Клинка Шинара пронеслись сквозь дым, их парные мечи рассекали воздух точными, жестокими движениями. Четыре тела упали на траву.

Первый из ледникового периода с рычанием набросился на Кэррана, вонзив задние лапы в землю по обе стороны от него, чтобы было удобнее. Я даже не видела Кэррана под массой льва. Я стиснула зубы.

Ну же, милый. Ну же.

Лев ледникового периода поднял голову, его пасть была в крови. Я мельком увидела Кэррана под ним, его плечо было залито кровью. Лев снова набросился на него.

— Папа! — закричал Конлан. Он попытался пробежать мимо меня, но я поймала его и прижала к себе.

Все бои прекратились, кроме двух Первых. Обе стороны молча наблюдали.

Лев снова поднял голову. Его передние лапы придавили плечи Кэррана, огромные когти вонзились в его плоть. Первый из ледникового периода взревел, возвещая о своей скорой победе.

Кэрран был борцом.

Его руки скользнули между передними лапами льва и оттолкнули их вверх и в стороны. Львиные лапы приземлились на землю над плечами Кэррана. Кэрран просунул правую руку под левую переднюю лапу льва и обхватил её сгибом локтя. Он прижал левую руку к горлу льва, не давая ему укусить, и повернулся вправо, обхватив ногами бока льва.

Болевой приём на руку. Он применял его ко мне столько раз, что я уже и не вспомню. Но человеческие кости намного слабее львиных.

Первый ледникового периода ещё не осознал, что происходит.

Кэрран хрустнул шеей и приподнялся. Мышцы на его руках и спине напряглись, и за долю секунды он стал ещё крупнее.

Левая передняя лапа льва хрустнула, как веточка. Он взвыл от удивления и боли. Его задние лапы царапали землю, пока он пытался освободиться.

Кэрран оторвал сломанную конечность и отбросил её в сторону. На его пальцах выросли длинные когти, и он ударил льва по животу, разрывая плоть и органы.

Лев в отчаянии забился и перекатился на бок в последней попытке спастись. Кэрран перекатился вместе с ним и, оказавшись сверху, вонзил свою чудовищную руку в грудь льва.

Я обезглавливала людей. Я вонзала нож в сердце существа. Но я никогда не забуду, как Кэрран вырвал сердце другого Первого из его груди. Оно лежало в его огромной когтистой руке, окровавленное, и сжалось в последний раз, подняв в воздух кровавый туман.

Тело Первого приняло гуманоидную форму. Он был крупным, почти два метра ростом, и покрыт голубоватой шерстью. Его голову венчали два больших рога.

Кэрран встал. Он поднял сердце, показывая его всем, подошёл ко мне и бросил его к моим ногам.

Эм. Что я должна с ним сделать?

Его глаза были чистого золота и всё ещё горели жаждой крови.

Я пронзила сердце «Сарратом». Мне показалось, что так будет правильно.

Кэрран отвернулся от меня и зарычал.

Все оборотни как один опустились на колени. Лучники Хизер, Клинки, Дарин, Конлан и я были единственными, кто остался стоять на поле боя. Бледная королева на башне застыла на месте.

Кэрран забрал Стаю. Она была его. Битва закончилась. Мы победили.

Магия, пронизывающая поле, исчезла, мгновенно притянутая башней.

Магия вспыхнула, как молния, над Бледной королевой. Несколько оставшихся в живых охотников, которых не задели стрелы Хизер, бросились наутёк. Некоторые из них спрыгнули с башни и скатились по её склону, рухнув в траву.

Тёмный дым медленно клубился и расширялся, окутывая башню, стелясь по земле. Он окутал оборотней, стоявших на коленях у стены. Их золотые ошейники сверкнули. Их головы взорвались.

У неё не осталось магии. Её лучший боец и жрецы-маги были мертвы. Она жертвовала своими людьми ради последнего всплеска силы. На поле боя оставалось, по меньшей мере, сорок выживших, большинство из них были слишком ранены, чтобы сражаться или бежать. Она убьёт их всех: стариков, детей, всех, у кого есть ошейник. Все они умрут.

— Нет, Шарратум, нет! — закричал Джушур.

Магия вырвалась из меня почти сама по себе. Это были последние силы. Всё, что я могла дать. Она вырвалась из меня, жалкая и слабая. Мир погрузился во тьму. Я упала, но не приземлилась.

Послышался шум. Он доносился издалека, как будто я была глубоко под водой, а кто-то звал меня с берега. Я плыла в бесцветном тумане, потерянная и напуганная. Такая напуганная.

Мне захотелось снова обнять Конлана. Мне захотелось поцеловать Кэррана и увидеть, как он мне улыбается.

У меня ещё было много дел. Я не позволю, чтобы на этом всё закончилось. Нет, этого не случится. Мне нужно вернуться к семье.

По краям бесцветного тумана начал разливаться слабый зелёный оттенок. Земля. Она была истощена, её магия была исчерпана и истощена Бледной королевой, но она всё равно тянулась ко мне, как и ко всем остальным.

Я протянула руку. Сквозь туман ко мне потянулся тонкий зелёный росток.

Ещё чуть-чуть. Совсем чуть-чуть.

Зелень коснулась моих пальцев.

Реальность обрушилась на меня вихрем красок и тепла, звуки стали слишком громкими, и я услышала, как Конлан кричит мне в ухо:

— Мама! Не умирай, не умирай!

Я заставила себя пошевелиться.

— Всё в порядке, — солгала я. — С тобой всё в порядке. Со всеми всё в порядке.

Конлан всхлипнул.

— Где твой папа?

— Я здесь, — сказал Кэрран. — Я тебя держу.

О. Он обнимал меня. Вот почему мне было так хорошо.

— Люблю тебя, — сказала я ему.

— Не делай этого снова, — прорычал он.

— Неужели все мертвы?

Он повернул меня в своих объятиях так, чтобы я могла увидеть крепость.

Я притязала участок земли шириной около ста ярдов и длиной, может быть, в триста ярдов. Все наши были в безопасности. Несколько оборотней из ледникового периода стояли или лежали на моей территории, сбитые с толку, но живые. Их ошейники валялись у их ног. Пара охотников, каким-то чудом оставшихся на ногах, ковыляли ко мне. Все остальные, все её люди, охотники и оборотни, были мертвы. Трава за пределами моей территории была усеяна обезглавленными трупами.