Падший (ЛП) - Лорен Кристина

Он покачнулся от осознания, когда это пришло ему в голову, ведь прошло уже так много времени: вот как выглядит настоящее желание.

Затем девушка положила руку ему на затылок, призывая опуститься ниже, и он наконец поднял руки, обнял её за спину и притянул к себе. Каталина прильнула к нему, издав жалобное рычание от желания, когда он не поцеловал её, а лишь приблизил губы.

— Возможно, у нас не будет времени сделать всё, что я хотел бы с тобой сделать, — сказал Бриган.

— Тогда просто займись самым важным, — поддразнила девушка, и пока она говорила, её дыхание коснулось его губ. Бриган почувствовал, как нарастающее головокружение от желания охватило его конечности.

— Ты уверена, что хочешь этого?

— Да.

Он наклонился, выдохнул ей в шею, изо всех сил стараясь подавить влечение, отчаянно желая хотя бы раз узнать правду:

— Отвечай честно, Каталина. Ты этого хочешь?

Она отстранилась, чтобы встретиться с ним взглядом, и нахмурилась в недоумении.

— Я была честна.

Его охватили облегчение и страсть, и парень прижался губами к её губам.

Эти губы тут же откликнулись — мягкие, тёплые и сладко-влажные. Поцелуй, всего лишь простой поцелуй, не похожий ни на что из того, что было раньше: скольжение их губ друг о друга, игривое трение и покусывание. Бриган застонал, не в силах удержаться от того, чтобы не углубить поцелуй, чувствуя, как её язык дразняще скользит по его языку, как она сжимает его волосы в кулак, а другой рукой скользит между их телами по его возбужденному члену. Каталина ахнула, втянув в себя его дыхание, и при виде того, как по её коже волнами разливается золотистое желание, инстинкты взяли верх.

Сними обувь, — беззвучно приказал Бриган, и она, на удивление послушная, отшвырнула кроссовки в сторону. Он задумался, не ослабило ли желание её разум настолько, что она стала податливой к его тихим командам? Руки Бригана скользнули под её свитер, нащупали бархатистую кожу, маленькие изгибы и невероятно чувствительные вершинки её груди, которые он гладил, сжимал и дразнил, пока она не поцеловала его с таким намерением и страстью, что он обезумел.

Парень стянул свитер и бросил его к её ногам, расстегнул бюстгальтер и наклонился, чтобы пососать её грудь, а его руки тем временем забрались под леггинсы и нижнее бельё, стягивая их вниз. Бриган почти чувствовал себя виноватым за то, что питался ею, высасывал медовое сияние из её кожи, как будто сегодняшний вечер был не об этом. Но как он мог сопротивляться? Он привык видеть желание в бледном сиянии — мерцающем кремовом цвете с редкими вкраплениями нежно-жёлтого, — но удовольствие Каталины было не похоже ни на что из того, что он когда-либо видел. Оно исходило от неё пульсирующими золотыми волнами.

Долгое время ему казалось жестокой шуткой то, что он был проклят питаться радостью и удовольствием людей, в то время как сам не мог найти ни того, ни другого, но это… это было блаженство. И Бригану не нужно было беспокоиться о том, что он опустошит девушку, оставив без сил или без сознания. Её жизненной силы было больше, чем он мог поглотить, и даже когда парень утолил свой голод, он не был удовлетворён и продолжал целовать её тело. Опустившись перед ней на колени, Бриган прижался губами к нежной, как лепесток, коже её живота.

— Мокрая, — приказал он шёпотом, как всегда делал с любовницами, но затем добавил: — Мокрая насквозь, — не в силах больше сдерживаться с Каталиной.

Её спина выгнулась, из горла вырвался тихий стон, и тело подчинилось. Он чувствовал, как потребность бьёт молотом по его коже и всему телу, но позволил себе насладиться вкусом, закинув одну её ногу себе на плечо, наклонившись, чтобы поцеловать, лизнуть, а затем, поддавшись, ещё и ещё, пока не начал по-настоящему упиваться ею, растворяясь в ощущении на своём языке, в чувстве, близком к помешательству.

Каталина прижалась к нему, запустив обе руки в его волосы и запрокинув голову, показала шею. Глядя на её обнажённое тело, он представлял себя другим монстром, тем, кто вонзает зубы в эту шею, или в её бедро, или — ещё лучше — в эту нежную и разгорячённую кожу под его губами. Он чувствовал её пульс на своём языке, ощущал, как нарастает её желание, как от неё исходит золотистый свет, и впервые в своей жизни он понял, что значит инстинкт — пить кровь, утолять жажду. Бриган едва сдерживался. Как только её стоны стали напряжёнными и неистовыми, он встал и с редким отчаянием принялся расстегивать ремень, пуговицу, молнию, освобождая себя.

Подняв девушку, он шагнул вперёд и одним толчком вошёл в неё. Ощущение её тела настолько потрясло его, что на мгновение парень смог лишь прижаться к ней, придавив её к стене. Не имея возможности пошевелиться, Каталина извивалась под ним, умоляя его всем своим телом, стонами и, наконец, голосом, который был так близко:

— Бриган, пожалуйста.

Звук его имени, произнесённый шёпотом ему на ухо, когда он был внутри неё, а её запах и вкус всё ещё будоражили его чувства, заставил его инстинктивно податься вперёд, и он вошёл ещё глубже, прежде чем отстраниться, вызвав у девушки резкий, восторженный крик. Снова и снова он двигался жёстко и быстро, словно пытаясь вернуть себе рассудок, думая, что избавление от этого нового и пугающего отчаяния уже близко, нуждаясь в разрядке, чтобы вернуться к себе, к своему разуму, потому что на мгновение Бриган был уверен, что даже когда он неизбежно достигнет кульминации, это его не удовлетворит.

Дыхание Каталины стало прерывистым и частым. Она умоляла его не останавливаться, и когда он дал ей то, чего девушка хотела, она кончила, а потом кончила ещё раз, и ещё. С каждой секундой он всё больше понимал, что вероятность того, что кто-то застанет их, возрастает, становится почти неизбежной, но Бриган не мог позволить себе остановиться, потому что всё было слишком идеально, слишком невероятно, и что с ним будет, когда он кончит? Как он сможет получить удовлетворение от чего-то меньшего, чем это?

Безумие, — подумал парень про себя. — Вот оно, безумие: хотеть существовать в моменте, которого нет в реальности.

И какое же облегчение было знать, что он не может влюбиться в неё, не способен на это, потому что будь это хоть капля любви, он бы никогда не смог её отпустить.

Каталина обхватила его лицо руками, приблизила его губы к своим и поцеловала, глубоко и беззащитно, прошептав:

— Ты погубишь меня для всех остальных.

Парень закрыл глаза, его безмолвное сердце наполнилось тем же страхом.

И когда девушка прижалась губами к его уху и прошептала:

— Кончи для меня, Бриган, — он так и сделал.

***

Бриган поставил Кэт на дрожащие, ослабевшие ноги. По её телу всё ещё разливалось удовольствие, в её голове всё ещё звучал его низкий стон, когда он достиг кульминации. Не убирая рук с её бёдер, он подождал, пока она придёт в себя, и только потом отступил. Кэт чувствовала на себе его пристальный взгляд, его тёмные глаза были настороженными.

— Ты в порядке? — тихо спросил парень. — Не устала?

Кэт кивнула, а затем покачала головой, не в силах подобрать слова, и не зная, на какой вопрос ответить. Она чувствовала эйфорию, ошеломление, благоговение.

— Если тебе нужно отдохнуть, можешь прилечь на кровать, — сказал он с ноткой растерянности в голосе.

Она снова покачала головой.

— Я не устала.

По правде говоря, Кэт не могла себе представить, что сейчас уснёт. То, что Бриган с ней сделал… она не знала, какими словами это описать. Она никогда не была с таким сильным мужчиной, никогда не была с любовником, который так тонко чувствовал её желания. Это было жёстко, дико и неистово.

Но это также было радостно и интимно, словно открытие двери в тайный мир.

В его тайный мир.

Околдованная, Кэт подняла взгляд, но он не смотрел на неё, а застёгивал штаны. Она почувствовала себя совершенно обнажённой, но не стала прикрываться.