Руины (ЛП) - Уэст Джиллиан Элиза

В этот момент мое сердце распахнулось, и её сила затопила мои чувства.

ГЛАВА 50

Ренвик

Вот оказывается, где они были. Спрятаны так глубоко внутри.

Разбитые осколки моей души, которые я считал потерянными навсегда. Там же была и горечь боли, уравновешенная сладостью радости. Груз утраты, поддерживаемый лёгкостью надежды. Холод отчаяния, согретый ярким пламенем любви.

Покой.

Я наконец почувствовал покой, здесь, в её объятиях.

Оралия ахнула, её ногти скребли по моим плечам, глаза расширились, и с её губ сорвался тихий стон.

— Тсс, — мягко сказал я, осыпая её щеки поцелуями, стараясь утихомирить ревущее пламя в своей груди. — Дыши для меня.

Звёзды, именно она смогла все… изменить.

Она снова тихо застонала, её тело сжалось вокруг меня, когда я проник чуть глубже. Её очередной резкий вдох заставил меня замереть, давая ей время привыкнуть. Моя рука скользнула к её бедру, мягко приподнимая его, чтобы ей было легче раскрыться для меня. Я сделал несколько неглубоких движений, стиснув зубы от восхитительного ощущения, а затем замер.

— Ты сможешь выдержать ещё немного? — хрипло спросил я.

Она моргнула, обдумывая, а затем слегка кивнула.

— Ты прекрасно справляешься, — сказал я с улыбкой. Несмотря на боль, её возбуждение усилилось, она стала еще более мокрой, и это облегчило скольжение моего члена внутри нее.

Я знал, что эта улыбка была не похожа ни на одну из тех, что она видела прежде. Мои щёки болели от неё, а в уголках глаз ощущался жар. Радость. Это была радость, заполняющая меня до краёв, и я едва сдерживался, чтобы не закричать от облегчения.

Подушечками своих пальцев она с благоговением коснулась моей щеки.

— Почти, eshara, — прошептал я, продвигаясь чуть глубже.

Я следил за её лицом, стараясь прочесть каждую эмоцию, пока медленно двигался. Её глаза сияли, слёзы цеплялись за ресницы, дыхание было тяжелым, а губы касались моих. Я почти полностью вошел в нее, оставалась всего пара сантиметров, и с каждым вдохом её грудь слегка касалась моей.

— Что это значит? — с трудом выдохнула она.

Я снова улыбнулся, тепло разлилось по моей груди и поднялось к горлу, когда она ответила мне той же улыбкой, и в ее глазах мелькнула заинтересованность. Когда я вошел в нее на всю длину, мой взгляд устремился на её грудь, наблюдая, как она быстро поднималась и опускалась.

— Моё сокровище, — прошептал я, целуя её лоб. — Мой пульс. — Поцеловал её щёку. — Моя жизненная сила. — Накрыл её рот своим, мягко покусывая нижнюю губу, наслаждаясь искрами удовольствия, бегущими по моей коже.

Она застонала, и я не был уверен то ли от моих слов, то ли от моих движений.

— Я начну двигаться, — предупредил я.

Оралия кивнула, её руки скользнули мне на спину, пальцы замерли на шрамах от крыльев.

Осторожно я наполовину вышел из нее, затем снова вошёл. Её глаза распахнулись, на лице промелькнула тень дискомфорта. Но она кивнула, подбадривая меня, и я повторил движение. Её тело было влажным, горячим и податливым, поэтому я продолжил двигаться неглубокими толчками, пока моя рука не нашла её клитор.

Её глаза, закрывшиеся в начале, дрогнули и распахнулись, когда я стал водить пальцами, надавливая на комок нервов. Она закусила губу, её бёдра неуверенно поднялись, чтобы встретиться с моими. С каждым моим движением по ее выражению лица было видно, что ей становится все комфортнее.

— Ещё? — спросил я.

Её лицо пылало, дыхание сбивалось.

— Это так приятно, Рен. Ещё.

Подняв её ногу выше, я двигался так, чтобы коснуться той точки внутри, которая приведёт её к краю, одновременно возвращая пальцы к её клитору. Наши стоны сплелись воедино, словно наша магия.

— Ты похожа на сон, которого я не заслуживаю, — выдохнул я, ощущая незнакомый до этого покой внутри. — Словно тьма сама выковала тебя только для меня.

Ещё один стон сорвался с ее губ, когда я снова вошел в нее до упора, стиснув зубы, чтобы продержаться еще немного и не кончить. Её грудь и лоб покрылись тонким слоем пота, и я наклонился, чтобы коснуться языком её соска, покусывая и посасывая нежный розовый бугорок.

— О, Звёзды, Рен, — выдохнула она.

Волна гордости, смешанная с собственничеством, прошла через меня, и я уделил внимание её второй груди. Пальцы Оралии крепче сжали мои волосы, удерживая меня рядом. Я обводил языком кожу вокруг соска, создавая узоры, совпадающие с движениями моих пальцев между её ног.

Я был близок, так близок, но я хотел… нет, мне было нужно, чтобы она кончила снова.

— Кончи для меня, eshara, — приказал я.

Надавив на клитор пальцами, я вошел в нее до упора. Её тело задрожало, мышцы сжались вокруг меня, а моё имя сорвалось с её губ, словно капли дождя. Тени, солнечный свет и сияние звёзд вспыхнули вокруг нас. Её стенки плотно сжались вокруг моего члена, пульсируя в оргазме, что увлекло меня за собой.

Я кончил с рыком, погружаясь до конца, извергаясь в нее до последней капли. Неглубокими движениями я продолжал двигаться в ней, пока её тело не задрожало вновь, даря ей ещё один, меньший оргазм. Я поцеловал её раз, два, три раза, поглаживая её щёку большим пальцем. Она улыбалась, её руки ласково касались моей щетины, перебирали мои волосы, заправляя их за ухо, скользили вниз по моему плечу.

Осторожно выйдя из неё, я прижался губами к морщинке между её бровями, а затем отклонился, наблюдая, как моё семя медленно вытекает из неё на простыни.

Моя.

Я осторожно притянул её в свои объятия, пока она не прижалась головой к моей груди, тихо вздохнув, как я надеялся, с удовлетворением. Мы лежали так долго. Мои пальцы скользили вверх и вниз по её спине, пока она рисовала узоры на моей коже. Разбитые части моей души продолжали кружиться внутри, находя новые места, где им теперь было место. Время от времени я целовал её волосы, вдыхая её запах.

— Это всегда так? — спросила Оралия, её голос был тихим, как наступающая ночь вокруг нас.

Я понял, о чём она. О том, как мы сошлись, словно катаклизм, как наша магия переплеталась. Я вспомнил своих прежних любовниц и то, как они относились ко мне с осторожностью, будто я хищник, который может ударить в любой момент.

Не могло быть никаких сравнений. Не с той лёгкостью, что установилась между нами, с тем искрящимся теплом, что согревало мою душу и говорило мне, что все правильно.

— Нет, не всегда, — ответил я, приподнимаясь и глядя на неё сверху вниз. — Я твой, если ты примешь меня, на столько, на сколько ты захочешь.

Её губы мягко приоткрылись, а тёмно-зелёные глаза забегали между моими.

— А если я буду хотеть тебя до скончания веков?

— Тогда этого все равно будет недостаточно.

Оралия приподнялась на локтях, чтобы коснуться моих губ своими, утягивая меня за собой, и мы снова слились в страстном поцелуе. Один вдох переходил в другой, пока её тело не обмякло в моих объятиях, а голова уютно устроилась под моим подбородком. Спустя некоторое время я потянул один из пледов у подножья кровати и аккуратно укрыл нас. Я почувствовал её улыбку на своей коже, и сердце снова сжалось от этой сладкой боли. Я подумал, что, возможно, мог бы остаться в таком состоянии навсегда — держа ее защищенную и счастливую в моих объятьях.

Но, хоть я и позволил себе помечтать о беззаботном совместном будущем, я прекрасно осознавал: солдаты Эферы прямо сейчас могли прокладывать себе путь сквозь туман. Я вспомнил, как Мекруцио рассказывал, что Тифон оценивает своё окружение, определяя, кто для него наиболее важен. Его золотой меч всё ещё висел над нашими головами. Я лишь надеялся, что, когда он обрушится, я смогу защитить её от удара. Эта мысль жгла горло, а вновь обретенные осколки моей души содрогнулись в предвкушении мести.