Коллектор - Ульяна Соболева

Когда я обмякла, тяжело дыша, он убрал ключ и отступил.

— Вот и всё. А ты боялась. — Он положил ключ на тумбочку, вытирая руки о свою рубашку. — Не потеряй его.

Он ушёл, оставив меня стоять там, с руками, упирающимися в дверь. Ноги отказались слушаться, и я медленно осела на пол. Собрав остатки сил, я схватила ключ в руки и прижала к груди. Тело всё ещё трясло. Я закрыла глаза, чувствуя, как адреналин и удовольствие всё ещё пульсируют во мне.

Мне это понравилось…Я сумасшедшая. Я больная. Как и он.

Глава 15

Я шла быстрым шагом, опустив голову, кутаясь в шарф. Холод пробирался под одежду, но я его почти не чувствовала — мысли были где-то далеко.

Телефон завибрировал в кармане.

Я на автомате достала его, разлочила экран, не особо глядя.

"Черный Кредит"

Сердце дрогнуло.

Это было привычно — очередное напоминание, очередной холодный голос системы, который давил мне на горло, требовал, пугал. Я уже знала, что там будет: "Срок выплаты истёк", "Ваш долг увеличился", "Последнее предупреждение".

Но то, что я увидела, ударило сильнее, чем любая угроза.

"Благодарим за закрытие кредита 28 декабря. Долг выплачен полностью. С уважением, "Черный Кредит"."

Я замерла.

Мир вокруг словно рухнул в тишину.

Я перечитала снова. И снова.

Закрыт.

Выплачен. Полностью. Чертовый месяц назад!

Моя рука дрожит, я судорожно сжимаю телефон, чувствуя, как по позвоночнику ползёт леденящий холод.

Но… это невозможно.

Я не платила. Я не выплачивала ни копейки.

Сердце застучало в висках. В голове, как вспышки, начали взрываться сцены.

— Каждый день просрочки — тысяча рублей.

— Где деньги, Вера? Где?!

— Ты не умеешь просить? Я могу помочь…

— Я всегда рядом.

Я задыхаюсь.

Он знал.

Всё это время.

Ложь. Всё. Его контроль. Его угроза. Его жёсткие руки, его глаза, прожигающие насквозь. Я верила, что он сжал меня в тиски из-за долга, что я вынуждена подчиняться, но теперь я вижу правду.

Он держал меня на цепи, которой не существовало.

Моё тело сотрясает волна злости. Она взрывается изнутри, смешиваясь с ужасом, с дрожью, с желанием кричать.

Где он?!

Где этот ублюдок?!

Я вцепляюсь в телефон, пальцы белеют от напряжения. Я уже не думаю. Я не дышу.

Я найду его. Сейчас же.

* * *

Я уже знала, что он там.

Ещё на подъезде к дому, ещё за квартал до него, когда воздух стал гуще, а сердце сжалось в предчувствии.

Он всегда там.

Чёрный джип притаился в тени напротив моего подъезда, как огромный зверь, выжидающий момент. Он не прятался. Никогда не прятался. Он хотел, чтобы я видела его. Чтобы знала, что он всегда рядом.

Мои пальцы судорожно сжали телефон. Грудь сдавило так сильно, что дышать стало больно.

Я могла бы пройти мимо. Сделать вид, что не вижу. Закрыться дома, спрятаться под одеялом, забиться в угол, будто это могло помочь.

Но внутри меня что-то разорвало последние нити страха. Горячая, всепоглощающая волна злости захлестнула с головой, смывая остатки сомнений.

Я шагнула к машине.

Быстрее.

Ещё быстрее.

А потом, не давая себе времени передумать, рывком распахнула дверцу и забралась внутрь, захлопнув её так сильно, что в салоне стало оглушительно тихо.

Аслан даже не вздрогнул.

Он сидел в своём кресле, расслабленный, как будто я не ворвалась в его машину, а пришла по приглашению.

Медленно повернул голову.

Наши взгляды встретились.

Густой бархат его глаз. Лёд. Огонь. Полная неподвижность.

— Вера, — спокойно произнёс он, растягивая моё имя, словно пробуя его на вкус.

Голос хриплый, чуть насмешливый, но внутри него — нечто опасное.

Он ждал, что я скажу.

Но я не дала ему времени на игры.

— Ты. Всё. Это. Время. Лгал. — слова срываются с моих губ, как удары плети.

Я чувствую, как дрожат руки. Как бешено стучит сердце. Как внутри всё сжимается, рвётся, выгорает.

Он не двигается.

Не меняется в лице.

— Ты должен был мне сказать, — мой голос срывается на глухой, яростный шёпот.

Его бровь едва заметно поднимается.

— Должен? — его голос низкий, ленивый, почти равнодушный. — Почему?

Я не верю своим ушам.

— Потому что ты угрожал мне! — моё дыхание сбивается, грудь вздымается резко, судорожно. — Вынудил меня жить в страхе! Вынудил верить, что у меня нет выхода!

Я слышу, как мои собственные слова звенят в воздухе, заполняя пространство между нами.

Аслан медленно наклоняется ближе.

Я чувствую, как воздух становится другим.

Густым. Давящим.

Я не двигаюсь.

Он слишком близко.

Его взгляд, его тепло, его запах — это всё рушит меня, смешивая страх, ненависть и что-то ещё, тёмное, необъяснимое, жуткое.

— Я заплатил, потому что ты не должна была это тянуть, — его голос обволакивает меня, тихий, ровный, но в нём слышится власть.

Я в ужасе.

Я в бешенстве.

Я хочу кричать, бить его, сбежать из этой машины.

Но сижу, застыв, потому что понимаю — он никогда не отпустит.

Меня трясёт.

Не просто от злости. От чего-то большего. Глубже. Грязнее.

Грудь сдавливает так сильно, что я едва дышу. Пальцы вцепились в подол куртки, побелели, но я не могу разжать их, не могу взять себя в руки.

— Ты… манипулировал мной, — выдыхаю я, чувствуя, как горло сжимается, будто петля затягивается всё сильнее.

Он смотрит прямо в мои глаза.

Спокойно. Холодно.

Его взгляд прожигает меня, разрезает, как острое лезвие. Ни сожаления, ни раскаяния.

— Это не манипуляция, — говорит он медленно, размеренно, как будто объясняет очевидное. — Это факт.

Его голос густой, хриплый, проникает в самое нутро. В груди всё закручивается в жесткий, болезненный узел.

Я чувствую, как что-то внутри меня разламывается, трескается, выплёскивается наружу в ярости.

— Какой, нахрен, факт?! — мой голос срывается, почти кричу.

Я хочу ударить его. Хочу сорваться на крик, но он не даёт мне этой роскоши.

Он улыбается.

Не открыто. Не добродушно.

Лёгкая, едва заметная усмешка, растянувшая его губы.

Как будто он всё знал заранее. Как будто это всего лишь неизбежность, к которой я должна прийти сама.

— Ты моя.

Два слова.

Два простых, коротких слова.

Лёд.

Огонь.

Всё сразу.

Они зависают в воздухе, тяжелее свинца.

Что-то внутри меня судорожно дёргается, как сломанный механизм.

Я хочу сказать, что он ненормальный. Что он пугает меня. Что я его ненавижу.

Но слова