Эти три коротких слова - Меган Куин
– А ты попробуй проверь, – отвечает Пэйси, и голос его сочится ядом.
– Прекратите уже! Это становится абсурдным. Вот почему я ничего не хотела рассказывать и просто скрывала беременность. – Пенни скрещивает руки на груди и садится на стол. Мой взгляд падает на ее стройные ноги – потому что, по-видимому, я хочу, чтобы Пэйси меня прикончил.
– Ты бы не смогла скрыть от меня беременность, – говорит он тем временем.
– Я скрыла от тебя тот факт, что переспала с твоим лучшим другом, – с жаром парирует Пенни, и черт возьми, она так сексуальна, когда злится. – Ты ничего не заподозрил.
– Ты что, пытаешься еще сильнее меня разозлить?
– Знаешь что, Пэйси? – Она спрыгивает со стола и садится в свое кресло, злая и разгоряченная. – Ты плохой брат.
– Да с какого это хрена?
– Потому что ты злишься, хотя должен был спросить, все ли у меня в порядке и как ты можешь мне помочь. Я мучилась, не решаясь тебе рассказать. Я вообще не хотела ничего рассказывать, но подумала, что ты заслуживаешь знать. – Она смотрит на меня. – И тебя это тоже касается, Хорнсби. Если вы двое собираетесь вести себя как дети, то можете больше не беспокоиться. Я справлюсь сама.
Затем она открывает нижний ящик своего стола, достает сумочку и вешает ее на плечо. Достает из сумочки телефон.
– На сегодня я все. И даже не пытайся со мной разговаривать, пока не решишь меня поддержать и не прекратишь всю эту альфа-самцовую чушь в стиле «я твой старший брат».
С этими словами она обходит стол и направляется к двери.
Поскольку Поузи всегда ломается под давлением, он кричит ей в спину:
– Поздравляю с новостями. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится.
Он улыбается и машет рукой. Пенни расправляет плечи:
– Спасибо, Поузи.
А затем она уходит, оставляя нас одних в своем кабинете.
Я оседаю на стуле.
Ну просто охренеть.
Что вообще только что произошло?
А я-то волновался, что мои чувства к Пенни выйдут из-под контроля, как только я ее увижу. Нашел о чем беспокоиться. Я теперь не просто хочу ее еще сильнее – особенно после того, как увидел, как она сцепилась с Пэйси, – но и обладаю новым титулом: «папочка».
– И куда это ты намылился? – кричит мне в спину Пэйси, когда я направляюсь в гараж.
– Домой.
Благодаря ему и неожиданным новостям моя головная боль стала совершенно невыносимой.
– Отлично. Я вот тоже к тебе домой собирался.
Я останавливаюсь на полпути к машине и разворачиваюсь.
– В каком это смысле «собираешься ко мне домой»?
– Чтобы помочь тебе собрать вещи. – Пэйси скрещивает руки на мускулистой груди.
Я потираю пульсирующий от боли лоб.
– У меня нет сил на эти игры. Просто скажи, что ты от меня хочешь, Лоус.
– Ты переезжаешь к Пенни.
– Ты совсем с катушек слетел. Если ты беспокоишься, что я сбегу, то просто поверь: я никуда не денусь.
– Я за свою сестру беспокоюсь. – Пэйси придвигается ближе. – Она живет одна, а идиот, от которого она беременна, на полсезона уезжает из города. Ей придется проходить через все это одной. Как бы тебе ни хотелось думать, что ты весь из себя такой ответственный, все проблемы Пенни будет решать сама.
Я ненавижу себя за то, что не подумал об этом. Правда, мне вообще не дали времени подумать, и я все еще пытаюсь осознать, что стану отцом через девять месяцев. К сожалению, Пэйси прав. Мне придется оставить Пенни одну, когда начнутся выездные матчи.
– И чем поможет мой переезд? – говорю я, все дальше уходя в отрицание. – Я, знаешь ли, не могу выносить за нее ребенка.
– Я в курсе, кретин. – Пэйси толкает меня в плечо, и я врезаюсь в стену.
– Хватит, – предупреждаю я. – Может, в кабинете у Пенни тебе и удалось застать меня врасплох, но здесь этот номер не пройдет.
– Ты мне еще угрожать будешь? – спрашивает Пэйси. – Ты переспал с моей сестрой. Она от тебя беременна. Ты сейчас должен быть вне себя от благодарности за то, что я тебе член не отрезал.
– Она не должна была забеременеть, – зачем-то говорю я. Если честно, сейчас я вообще не в состоянии думать. Голова просто раскалывается.
– Так ты хотел просто ее трахнуть и бросить?
– Она этого тоже хотела. Просто разовый секс. – Я выставляю вперед руки. – Что я, по-твоему, должен был сделать?
– Ты должен был держать свой член в штанах и вызвать ей такси! Твою мать, Илай, – очень непривычно, даже болезненно слышать из его уст мое имя. Мы почти никогда не зовем друг друга по имени. – Ты хоть понимаешь, какой удар ты нанес нашей дружбе? Я даже… Черт! Я едва смотреть на тебя могу. Ты должен как никто другой понимать, как это тяжело – когда у тебя только один родитель. Ты хоть помнишь, как твоя мама усердно работала до самой смерти?
Я скрежещу зубами. Слова Пэйси ранят меня в самую душу.
– Я не собираюсь бросать своего ребенка. Просто дай мне хотя бы одну гребаную секунду, чтобы все переварить. Мне нужно об этом подумать.
Пэйси медленно кивает.
– Знаешь, ты прав. Подумай об этом как следует. А тем временем Пенни будет вынашивать ребенка и справляться с беременностью в одиночку. Но ты не торопись.
Я устало провожу рукой по лицу.
– Я не понимаю, чего ты хочешь от меня, Пэйси.
– Я хочу, чтобы ты начал о ней заботиться. Или это сделает кто-то другой, только заботиться он будет уже не только о Пенни, но и о ребенке.
Мои глаза сужаются.
– И что это должно значить?
– Это значит, что если ты сейчас же не вмешаешься, то можешь себя даже не утруждать. Потому что ты только создашь ей дополнительную проблему, а у нее и своих проблем хватает.
– Я собираюсь участвовать в жизни этого ребенка, – говорю я, только сильнее злясь от его намеков.
Пэйси знает о моей семье, о моем детстве. Мы очень долго говорили об этом однажды вечером, в межсезонье. То была звездная ночь в Банфе, в коттедже Тейтерса, где мы ежегодно отдыхаем целый месяц. У нас в руках было по кружке пива, и я рассказал Пэйси о том, что у меня никогда не было отца и что я потерял маму, когда мне было двенадцать. Я рассказал, как мне пришлось переехать к дальней родственнице. Это был эмоциональный разговор, после которого мы