Эти три коротких слова - Меган Куин

Пенни: Прости. Это был эмоциональный вечер. Все хорошо.

Я тут же пишу ей ответ.

Илай: Можно я позвоню тебе по видеосвязи?

Не знаю, зачем я это спросил. Мне просто нужно увидеть ее лицо. Убедиться, что с ней все в порядке.

Пенни: Я выгляжу просто ужасно.

Илай: Мне все равно. Пожалуйста, Пенни?

Я жду ответа, беспокоясь, что она откажет, но тут телефон начинает звонить.

Слава тебе господи.

Я принимаю вызов. На экране появляется заплаканное лицо Пенни.

– Привет, – говорит она с застенчивой улыбкой. Она лежит на кровати, обняв подушку, и выглядит так, как будто ей очень нужно, чтобы ее обняли.

– Привет, – резко выдыхаю я и приглаживаю волосы. – Тебе, наверное, уже надоел этот вопрос… Как ты?

– Уже лучше. Прости, что не написала и не позвонила. Я думала, ты уже спишь.

Я покачал головой.

– Нет, я ждал твоего звонка. Значит, все кончилось хорошо?

Она кивает.

– Мама хотела остаться со мной на ночь, но я сказала, что со мной все в порядке и она может пойти в гостиницу вместе с папой. Они только что уехали.

– Как они отреагировали?

– Если честно, они даже обрадовались. – На ее губах появляется легкая улыбка. – Сначала были шокированы, конечно, но под конец вечера уже начали обсуждать, что было бы неплохо подыскать жилье в Ванкувере, чтобы проводить время то здесь, то в Миннесоте. Они очень хотят помочь. Они понимают, что у тебя напряженный график, и хотят поддержать нас обоих.

– Ого, это… это очень здорово с их стороны.

– Еще они хотят поужинать с тобой, когда ты вернешься. Я сказала, что им придется подождать, пока не кончится плей-офф.

– Нет, я могу поужинать с вами, когда вернусь из Вашингтона. Я бы этого хотел.

– Точно? Я знаю, у тебя есть дела поважнее…

– Пенни, сейчас в моей жизни самое важное – это ты. Я поужинаю с ними, когда вернусь. Это не проблема. Только давай поужинаем у тебя дома. Закажем что-нибудь из ресторана. Иначе нам не отбиться от фанатов – особенно в разгар плей-офф.

– Я думаю, им понравится семейный ужин. – Она плотнее прижимает к себе подушку. – Спасибо.

Я откидываюсь на подушки, держа в руках телефон.

– Я буду рад с ними познакомиться, – говорю я и смотрю в ее заплаканные глаза. – Ты прекрасно выглядишь, Пенни.

– Боже мой, ты от усталости сошел с ума.

Я качаю головой.

– Вовсе нет. Ты правда прекрасно выглядишь. Ты очень настоящая и естественная. И очень красивая.

– Из-за тебя я сейчас снова расплачусь.

– Не хотелось бы. Объясни мне лучше, что за чушь ты там несла про цветы и прозвища.

Она хихикает и перекатывается на другой бок.

– Всему виной паника. Я извергла просто астрономическое количество лжи.

Следующие полчаса мы проводим, смеясь и обсуждая, как она пыталась обмануть своих родителей. Мы смеемся так сильно, что начинаем задыхаться, а на глазах выступают слезы. Это самый честный и открытый разговор, который у меня когда-либо был, и каждый раз, когда Пенни заправляет волосы за ухо или обнимает подушку, я могу думать только об одном: как бы мне хотелось, чтобы она обнимала меня, как бы мне хотелось, чтобы это я поправлял ей волосы.

Я боюсь об этом думать, но чем больше мы общаемся и проводим время вместе, тем больше я понимаю, что хотел бы, чтобы все сложилось совсем по-другому. Потому что Пенни мне нравится.

Черт. Она правда очень мне нравится.

Последние несколько дней мы терпели одно поражение за другим. Первый матч мы проиграли со счетом 2:1. На льду мы были вялыми и рассеянными, и тренер был очень недоволен. Вторую игру мы снова проиграли – на этот раз со счетом 3:1. Это был болезненный удар.

Мы никак не могли как следует погрузиться в игру, и все – по разным причинам.

Тейтерс оказался втянут в какую-то драму, связанную с его бывшей девушкой.

Поузи, насколько я понял, влюблен в девушку, которую даже на свидание позвать боится. Не знаю почему – больше я ничего не слышал.

Мы с Пэйси все еще до конца не оправились от нашей ссоры.

Холси всегда тяжело даются игры плей-офф – из-за брата.

Словом, мы представляем собой команду из пятерых мужчин, неспособных вытащить голову из собственной задницы.

Но теперь мы вернулись в Ванкувер, и мы решительно настроены все изменить. Нас ждет серия из семи игр. Мы еще поборемся.

Закинув на плечо сумку, я поднимаюсь к квартире Пенни и достаю из кармана ключ, чтобы отпереть дверь. Сейчас поздно, так что она, скорее всего, уже спит. Я просто рад, что оказался дома. Мне казалось, что я буду скучать по своей квартире гораздо сильнее, но теперь я понимаю – гораздо приятнее возвращаться туда, где тебя кто-то ждет.

Я вхожу в квартиру и закрываю за собой дверь. В гостиной темно – не считая единственной лампы, которую Пенни оставила для меня включенной. Я выключаю ее и направляюсь по коридору к спальне, осторожно проскальзываю в дверь, стараясь ступать как можно тише. На кровати спит Пенни. Я аккуратно ставлю сумки на пол и подхожу к шкафу, снимаю свой костюм и на ощупь нахожу щетку. На цыпочках я иду в ванную, где чищу зубы, не включая свет. Пенни, должно быть, очень устала – спит как убитая. Мы разговаривали каждый вечер, и она рассказывала, что присматривает квартиру, по вечерам составляет со своей мамой список вещей, которые понадобится купить ребенку, и конечно же работает. Глаза у нее последнее время измученные.

Я выскальзываю из ванной. К счастью, ставить телефон на зарядку мне не надо – успел подзарядить его в самолете, – так что я просто тихонько иду к своей стороне кровати.

Пенни медленно садится.

– Привет. – Она протирает глаза.

– Привет. Извини, что тебя разбудил.

– Ничего. Мне все равно в туалет нужно.

Она отбрасывает в сторону одеяло, открывая моему взгляду шелковую пижаму, которую я раньше не видел. Майка на тонких бретельках и шорты, едва прикрывающие бедра. Выглядит очень… сексуально. Особенно в сочетании с волосами, разметавшимися по плечам.

– Как прошел полет? – спрашивает она, подходя ко мне.

Я не могу оторвать глаз от ее груди, покачивающейся под шелковой тканью рубашки. Мне кажется или она правда стала больше?

– Хорошо, – говорю я, когда Пенни меня обнимает. Я крепко обнимаю ее в ответ, положив ладонь ей на шею,