Эти три коротких слова - Меган Куин

– Я тоже рада. – Она прижимается щекой к моей обнаженной груди. – Без тебя все как-то не так.

Затем она отстраняется и идет в ванную, оставив меня в замешательстве. Я не ожидал, что она это скажет – так же как и не ожидал приветственных объятий.

И уж тем более я не ожидал, что от ее слов и объятий по моим венам разольется тепло.

Я рад, что мы живем в веке технологий и можем звонить друг другу по видеосвязи. Но это не идет ни в какое сравнение с тем, чтобы присутствовать здесь лично. Я скучаю по Пенни, когда мне приходится уезжать. Мне не нравится, что я ни разу не смог сходить с ней к доктору. И поддержать ее во время разговора с родителями я тоже не смог. А ведь она рассказывала о нас, о нашем ребенке.

И это только начало. Что еще я пропущу, когда ребенок родится?

И все же эта прекрасная женщина обняла меня, сказала, что скучает. Она такая потрясающая.

Прочистив горло, я подхожу к своей половине кровати и забираюсь под одеяло. Постель теплая, шелковые простыни приятно ласкают кожу. Раньше мне нравилось ложиться в свою кровать, когда я возвращался домой из долгих поездок. Я с нетерпением ждал момента, когда наконец смогу оказаться в своей собственной берлоге. Но теперь эта кровать нравится мне гораздо больше. Матрас тут местами немного бугристый, простыни прохладны на ощупь, а одеяло нагрето человеческим теплом. Здесь мне спится лучше всего. И это пугающее осознание, потому что я знаю, что скоро мне придется уехать. Все изменится, как только родится ребенок, и неизвестность начинает меня пугать.

Пенни выходит из ванной, забирается под одеяло и ложится, повернувшись ко мне. В слабом свете луны я могу разглядеть ее прекрасное лицо.

– Все хорошо? – спрашиваю я. Она кивает, уткнувшись в подушку.

– Да.

– Как у тебя дела с родителями?

– Неплохо. Мама сказала, что я выгляжу худенькой, что не предвещает ничего хорошего.

Я хмурюсь.

– Ты ешь?

– Не так много, как раньше. Но теперь я чувствую себя лучше, так что с этим стало проще. Мама сказала, что у меня немного увеличился живот.

– Правда?

– Ага. – Пенни хватает мою руку и кладет ее себе на живот. – Ты вряд ли почувствуешь, но там точно что-то есть. – Она проводит ладонью по своему животу, но я чувствую только ее теплую кожу. – Я постараюсь показать тебе утром. Сейчас, по-моему, больше похоже на то, что у меня живот вздулся.

– Вовсе нет. – Я не убираю руку, нежно прижав ладонь к ее животу.

– Я устала. – Она зевает.

– Тогда давай спать. – Я неохотно отнимаю руку, и Пенни прикрывает глаза.

– Илай, можно тебя кое о чем попросить?

– О чем угодно.

Она открывает глаза, встречаясь со мной взглядом.

– Я знаю, что мы так обычно не делаем, и, возможно, моя просьба переходит все границы… но мне бы не помешала поддержка.

– Что мне сделать?

– Можешь меня обнять? Только один раз, – быстро говорит она. – Я больше не буду просить. Мне просто нужно почувствовать себя… защищенной.

Я даже не раздумываю. Для Пенни я сделал бы что угодно – но дело не только в этом. Меня разрывает от желания быть рядом с ней. С тех самых пор, как она обняла меня перед отъездом, я не могу выкинуть из головы мысли о ее теплом тепле, прижавшемся к моей груди.

Так что я с готовностью соглашаюсь.

Я прижимаюсь к ее спине, кладу голову на подушку рядом и обнимаю ее за талию. Я устраиваюсь поудобнее, Пенни тает в моих объятиях, и клянусь, я в жизни не испытывал чувства приятнее. Ну, не считая того момента, когда мы занимались сексом. Но это не сильно хуже.

Она такая теплая и мягкая, ее изгибы тела так идеально совпадают с моими. Как будто свыше нам было предназначено спать в обнимку. Я придвигаюсь еще ближе, зарываюсь лицом в ее волосы.

– Тебе удобно? – спрашиваю я, кладя ладонь ей на живот.

– Очень, – шепчет она. – Спасибо, Илай.

Тебе спасибо, Пенни.

– Не за что, – отвечаю я, закрывая глаза и выравнивая дыхание. Я и не подозревал, как сильно мне понравится сжимать в объятиях женщину. Может быть, это только из-за того, что у меня не было ничего похожего вот уже шестнадцать лет. Я никому не был нужен.

Эта кровать, эти простыни, эта женщина. Все кажется таким правильным. Я мгновенно погружаюсь в сон, наслаждаясь тем, что лежу рядом с Пенни и обнимаю ее так, как всегда надеялся.

Глава 21

Пенни

– М-м, – бормочу я, когда пальцы скользят по моей груди, играя с соском. – Да, вот так, – шепчу я. Все мое тело горит, пульсирует, трепещет, чьи-то пальцы ласкают мой сосок, прищипывают его.

– О-о-о, – стону я и двигаю тазом. В зад мне упирается что-то очень твердое.

Вот чего я хочу.

Разрядки.

Я очень в этом нуждаюсь.

Я отчаянно трусь задницей об эту выпуклость, умоляя о большем.

– Черт, да-а…

Я замираю.

Это уже не я. Чей-то мужской голос.

Знакомый мужской голос.

И отчаяние, прозвучавшее в этом «черт», в точности отражает мои чувства.

Его рука обхватывает мою грудь и сжимает, заставляя меня задохнуться от желания. Какая разница, знаком мне этот голос или нет? Пусть только продолжает.

Я выгибаю спину навстречу его прикосновениям, прижимаюсь к мускулистой груди.

– Еще, – шепчу я, когда моя рука обхватывает его ладонь и медленно ведет ее вниз.

Я могу думать только об одном.

Я хочу, чтобы он оказался у меня между ног.

Мне нужно, чтобы он оказался у меня между ног.

– Потрогай меня там, – шепчу я. – Заставь меня кончить.

– Черт возьми… – говорит голос, и я останавливаю его руку.

Откуда я его знаю?

Я отпускаю его руку и тянусь назад, к сильной груди, к телу, созданному, чтобы защищать. Его бедра прижаты к моей спине, твердый член упирается в поясницу. Я открываю глаза, и лучи солнца, льющиеся из окна, на мгновение меня ослепляют.

У меня уходит несколько секунд на то, чтобы окончательно прийти в себя. Наконец, я перевожу взгляд на руку, теребящую край моих шорт, резко оборачиваюсь и вижу спящего Илая.

– О боже, – громко говорю я, и он открывает глаза.

Он пытается осмыслить происходящее и, когда понимает, что почти полностью засунул руку мне в шорты, откатывается назад и падает на пол.

Когда он