Эти три коротких слова - Меган Куин

Ага. Вы все правильно поняли.

Вот до чего мы дошли. До минета на кухонном столе.

Ужаснее всего, что, когда я действительно захожу в квартиру и кидаю взгляд в сторону кухни, я с разочарованием понимаю, что кухонный стол абсолютно пуст. Никакие голые мужчины с эрекцией меня не ждут.

Вместо этого Илай стоит, облокотившись на столешницу, и смотрит в телефон… полностью одетый.

Конечно, он отлично выглядит в светло-голубом свитере и темных джинсах. Волосы у него зачесаны набок, и весь вид прямо-таки кричит: «Сегодня я ужинаю с чужими родителями».

Ничего в нем не говорит: «Соси, сучка», – и это невероятно разочаровывает.

Он поднимает взгляд от телефона и, увидев меня, улыбается.

– Привет. Как работа?

Он откладывает телефон в сторону и выпрямляется, но чертов свитер скрывает все самое интересное. Не видно ни кубиков пресса, ни движения могучих грудных мышц.

– Все нормально, – говорю я, вешая сумочку на крючок в прихожей. – Ничего особенного.

Илай хмурится, оглядывая меня.

– Ты в порядке? Кажется, у тебя плохое настроение.

Да, потому что ты не попросил меня раздеться в ту же секунду, как я пришла домой.

– Просто устала, – говорю я, одаривая его самой теплой улыбкой, на которую только способна.

Не то чтобы я устала.

Скорее, сексуально заряжена… Процентов эдак на тысячу.

Со мной что-то происходит. Конечно, в последнее время я жажду близости, это не новость.

Но с сегодняшнего утра, с тех самых пор, как Илай ущипнул меня за сосок, меня не покидает чувство, как будто он словно щелкнул каким-то тумблером в моем теле, а я теперь не знаю, как это выключить.

А моя лучшая подруга, которая должна была мне помочь, только подлила масла в огонь. Заронила в мою голову нереалистичные мысли, а затем принялась слать статьи о том, как резко возросла моя «чувствительность гениталий» и как мне обязательно нужно этим воспользоваться.

Ей не обязательно мне об этом рассказывать. Я уже сама заметила, большое спасибо.

– Может, перенесем на другой вечер? – спрашивает Илай, подходя ко мне.

– Нет, все нормально. Я просто быстренько приму ванну, а потом оденусь. У меня плечи напряжены.

– Хорошо. Если захочешь, чтобы я размял тебе плечи, зови.

Последнее, что мне нужно – это чтобы он трогал меня своими прекрасными руками. Могу только представить, как я на это отреагирую.

Начну задыхаться.

Потеть.

Стонать.

Нет уж, спасибо.

Как-нибудь обойдусь.

– Все в порядке, – говорю я, проскальзывая мимо. – Кстати, вкусно пахнет. Просто волшебно.

Он морщит лоб.

– С тобой точно все в порядке?

– Все нормально, – говорю я с отчетливым британским акцентом. Илай поднимает брови еще выше.

Не могу его винить.

Я тоже в полнейшем замешательстве.

И бессмысленно даже пытаться что-то ему объяснить, потому что я даже не знаю с чего начать. Так что я просто прохожу мимо и иду в коридор.

Просто иди уже прими ванну, Пенни. Тебе нужно взять себя в руки.

Глава 22

Пенни

– Ух ты… Вот это платье, – охает Илай, прикрыв рот рукой и внимательно меня рассматривая.

– Если я чему-то и научилась у Рэйчел Грин, так это тому, что некоторые вещи нужно успеть надеть, пока они еще налезают на беременный живот. – Я разглаживаю руками облегающее черное платье. Может быть, это чересчур для ужина с родителями, но когда я вышла из ванной, то чувствовала себя по-настоящему сексуальной и хотела сохранить это чувство как можно дольше. Так что я не удержалась и выбрала именно этот наряд.

– Ну, выглядишь ты… очень хорошо. – Его голос срывается.

Я улыбаюсь и сжимаю его руку.

– Спасибо.

В ванной я расслабилась, занялась делами… если вы понимаете, о чем я – при участии насадки для душа, – а затем очень долго натирала тело лосьоном, чтобы от меня исходил божественный аромат.

Илай все еще изучает меня взглядом, когда спрашивает:

– Мне нужно что-нибудь знать о твоих родителях?

– Ты их уже видел. Не переживай.

– Да, но мы встречались при других обстоятельствах.

Я поправляю бретельки платья и ворчу себе под нос:

– С этими сиськами все неудобнее и неудобнее. По-моему, они с каждой минутой становятся больше.

Илай откашливается. Раздается стук в входную дверь.

– Мне открыть?

– Нет, я сама, – говорю я, в последний раз поправляя грудь. Я быстро улыбаюсь Илаю, а затем открываю родителям дверь. Мама выбрала одно из своих многочисленных сочетаний жилетки в цветочек и водолазки под горло, а папа надел рубашку-поло с логотипом «Агитаторов», которую Пэйси подарил ему на прошлое Рождество. Их у него уже четыре, и когда он гостит в Ванкувере, то просто каждый день надевает новую.

– Боже, ты только посмотри! – Мама заключает меня в объятия. – Выглядишь просто фантастически.

– Я и чувствую себя фантастически, – честно признаюсь я. Впервые за долгое время тошнота прошла, и я чувствую себя так, словно сияю изнутри. Я раньше слышала, что так говорят о беременных женщинах, но только сейчас почувствовала это на самом деле.

Папа подходит к Илаю и протягивает руку.

– Рад тебя видеть, Илай.

– И я рад, мистер Лоус, – говорит Илай взволнованным голосом.

– Можно просто Джозеф.

Затем мама заключает Илая в объятия.

– Ох, я и забыла, какой ты высокий. И давай сразу договоримся: называй меня Тина. Никаких миссис Лоус.

Он усмехается.

– Рад вас видеть, Тина.

Мама отстраняется и принюхивается.

– Кто-то приготовил ужин?

– Я приготовил, – Илай поднимает руку, а затем прячет ее обратно в карман джинсов. – Надеюсь, вам нравится лазанья.

Папа воспроизводит свой типичный жест, похлопывая себя по животу:

– Для лазаньи место найдется всегда.

– Отлично, я приготовил большой противень.

Папа хлопает Илая по спине, и они вместе отправляются на кухню. Мама остается со мной.

– Он приготовил ужин? – шепотом спрашивает она. – Впечатляет.

Я тихо отвечаю:

– Он хотел показать, что он, цитирую: «умеет не только в хоккей играть».

– Он такой милый. – Мама смотрит, как папа обсуждает с Илаем сезон. Про хоккей он готов говорить сутками. – И боже мой, милая, какой же он красивый, – и не говори. – Вы точно просто друзья?

– Точно, – говорю я. В этот момент Илай поднимает голову, и наши взгляды встречаются. Он улыбается мне, а затем снова возвращается к нарезке чесночного хлеба.

– Ты уверена? А то его взгляд сейчас говорил далеко не о дружбе.

– Мам, только не начинай. Блейкли постоянно несет эту чушь.

– Ну что ж, прости, что мы видим больше, чем ты.

– Вы выдумываете.

– Ага. Значит, это платье ничего не значит?

Она оглядывает меня