Все наши цвета - Инма Рубиалес

фото, где я полураздета, и оно разлетелось повсюду. Логан был одним из немногих, кто поддержал меня, а теперь он тоже не хочет меня видеть. Произошло так много всего, а я ничего вам не рассказывала, и я… я… – Меня душат слезы. – Ты простишь меня? Мне так жаль. Прости. Пожалуйста.

– Дорогая… – Без лишних слов мама привлекает меня к себе. Я обнимаю ее в ответ, утыкаюсь лицом в ее плечо и позволяю себе выплакать все слезы, пока не станет легче.

«Возможно, проблема во мне».

«Может, я просто не создана для того, чтобы меня любили».

29

Десять дней

Лия

Логан не звонит мне на следующий день.

И на следующий.

И на следующий.

А потом я вдруг понимаю, что с момента нашей последней встречи прошло уже больше недели.

Родителям и правда нужна пара лишних рук, поэтому первую неделю каникул я провожу обслуживая посетителей и помогая на кухне. Рождественский день – это отдельный вызов. Многие семьи бронируют столики, чтобы провести праздничный ужин с близкими. Нам это на руку: работы полно, и доходы стремительно растут. Я уже привыкла к тому, что из года в год Рождество проходит именно так. Вечером мы возвращаемся домой совершенно измотанные, садимся вокруг елки, чтобы открыть подарки, а потом папа готовит праздничный ужин. Все кажется таким уютным, таким привычным, что даже становится стыдно за свое подавленное настроение.

Но я ничего не могу с этим поделать.

Я скучаю по Логану.

Скучаю, казалось бы, по самым пустякам. По дурацким шуткам, по его смеху, по тому, как он всегда умудрялся вывести меня из себя или заставить нервничать в лучшем смысле этого слова. Скучаю по его поцелуям. По нашим совместным ночам. По тому, как я могла рассказывать ему все что угодно, по улыбке, которая появлялась, когда он гордился мной. Но, странным образом, мне кажется, что я скучаю по нему меньше, чем я себе представляла. Мой разум как будто решил, что его отсутствие – это всего лишь временное явление по случаю праздников. Но скоро я вернусь в Портленд, и он больше не будет забирать меня каждое утро на занятия. Мы больше не будем сидеть вместе в «Дэниелз», он больше не останется у меня ночевать…

И вот тогда-то реальность обрушится на меня как ушат ледяной воды.

А что насчет Мэнди?

Захочет ли Логан, чтобы я продолжила ее навещать? Или скажет держаться от нее подальше?

Через два дня после Рождества я сижу за письменным столом. На экране ноутбука – лицо Саши. Мы много говорили в эти праздники. И мне неприятно признавать, какое облегчение это приносит. В глубине души я боялась, что они с Кенни теперь отдалятся от меня. К счастью, все остается по-прежнему.

На часах половина шестого. Я бездумно черчу каракули в блокноте, где должна была делать наброски следующей книги. Но ничего не получается. Я в тупике с тех пор, как закончила «Под кожей».

– Я рада, что ты все-таки поговорила с родителями, – произносит Саша, когда я заканчиваю рассказывать ей о разговоре с мамой, который состоялся неделю назад. – Им стоило узнать, что из себя представляет Линда.

– Я должна была это сделать, – признаю я. – Мы всегда были очень близки. Они поддерживали меня в трудную минуту. И не заслуживают того, чтобы я скрывала от них такие вещи. К тому же с тех пор, как я все рассказала, мне стало легче. Я чувствую себя уже не такой виноватой.

Раньше я не решалась открыть им правду – что, если они обвинят во всем меня, сочтут наивной из-за того, что я доверилась Хейзу? Но ничего подобного. Наоборот, мама часами ругала Линду. Она тепло к ней относилась, и такое предательство, должно быть, причинило боль и ей. Но, несмотря на это, она без колебаний встала на мою сторону. Как и папа.

– Ты уже решила, что будешь делать?

– На следующей неделе переезжаю в общежитие.

– Это к лучшему, – заверяет меня Саша. Затем тычет в меня пальцем. – Но только попробуй променять меня на свою новую соседку! Я твоя единственная лучшая подруга, никого другого я не потерплю.

– Клянусь, я сохраню верность тебе, – смеюсь я.

– Это в твоих интересах.

– Мама считает, что мне стоит поговорить с ней. С Линдой, я имею в виду. – Разговор становится серьезным. Я колеблюсь. – Сказала, что это поможет мне полностью отпустить ситуацию.

– А ты сама что думаешь?

– Думаю, она права.

– Поступай так, как тебе будет лучше. В таких ситуациях не бывает однозначно правильных решений. Главное – думать о себе. Если хочешь, могу пойти с тобой, чтобы ты не накинулась на нее при первой возможности, – шутит Саша, пытаясь вернуть разговору былую легкость.

Я снова улыбаюсь.

– Думаю, я справлюсь сама.

– Линда может быть очень раздражающей, когда захочет.

– Знаю. Но я справлюсь.

Может быть, раньше я бы не смогла, но теперь меня никто не остановит. Тем более – Линда.

Я точно знаю, что сказал бы Логан, услышав это. Судя по тому, как на меня смотрит Саша, она подумала о том же. Ее лицо грустнеет.

– Я горжусь тобой, ты же знаешь? И не только я. – Плотно сжимаю губы, но она не отступает: – Ты с ним разговаривала?

– После моего дня рождения – нет.

– Лия, прошло десять дней.

– Я знаю.

– Ты не скучаешь по нему?

– Конечно, скучаю.

– Но не думала изменить свое решение?

– Я не могу снова быть с ним. Не таким образом. – Я знаю, что чувствую к Логану. Возвращение к «дружбе с привилегиями» только причинит мне боль. Нам лучше быть порознь. Именно поэтому я не звонила ему. Я больше не могу довольствоваться половинчатой версией отношений.

По крайней мере это то, что я говорю сама себе. На самом деле я просто трусиха. Мне страшно столкнуться с ним после всего, что произошло в ту ночь.

– Признаюсь честно, ладно? – Саша откладывает кисть для макияжа на стол и убирает прядь волос за ухо. Она немного нервничает. – Есть еще одна причина, почему я позвонила. Утром мне написал Кенни, попросил поговорить с тобой. Думаю, ты знаешь, какой сегодня день.

Конечно, знаю. Я следила за этой датой в календаре с тех пор, как она упомянула ее несколько недель назад.

Двадцать седьмое декабря.

Годовщина смерти Клариссы.

Я сразу поняла, что Саша позвонила мне не только для того, чтобы поболтать о всяких пустяках.

– Сомневаюсь, что Логан захочет со мной говорить, Саша.

– Мне кажется, ты недооцениваешь себя. Нас нет рядом, а ты ведь знаешь, какой он. Замкнется в себе, как всегда. Ему не стоит оставаться одному в такой день.

– Я не хочу сделать хуже.

– Вы уже больше недели не разговариваете. Мэнди сказала нам, что Логан даже ей не отвечает на звонки. Не думаю, что ты можешь что-то испортить еще сильнее.

Мой телефон начинает вибрировать, на экране высвечивается неизвестный номер. С тяжелым вздохом провожу пальцем по тачпаду.

– Мне кто-то звонит. Придется отключиться.

– Пообещай, что хотя бы подумаешь об этом.

– Созвонимся позже. – Ее лицо исчезает с экрана, когда я завершаю звонок.

Подношу телефон к уху, все еще раздумывая над словами Саши. Меня берет оторопь: голос собеседника мне знаком.

– Лия?

– Миссис Теркер? – Хмурюсь. Последнее, чего я ожидала, – это звонка от моей преподавательницы из университета посреди каникул.

– Да, это я. Надеюсь, не помешала? Хотела с тобой поговорить. Я могла бы отправить письмо на почту, но решила, что так будет быстрее. Ты занята?

– Нет, конечно нет, – торопливо отвечаю я. – У меня есть время. Говорите, я слушаю.

Я звучу, наверное, слишком нервно. Это мой первый год, поэтому я толком не знаю, как все устроено в университете, но внезапный звонок от преподавателя не выглядит хорошим знаком.

– Я говорила с моими коллегами о тебе. Особенно с твоей преподавательницей по теории литературы. Она показала мне твою работу о новых литературных тенденциях. Это было просто блестяще, Лия. Работа выделялась на фоне остальных.

Мое предыдущее эссе было посвящено «Ромео и Джульетте». Тогда я едва