Все наши цвета - Инма Рубиалес

– Клариссе не нужны слова, чтобы знать, как сильно ты ее любишь.

На этот раз я выдерживаю его взгляд. Он выглядит разбитым. Изможденным. Нет никаких сомнений, что он не спал. По крайней мере прошлой ночью точно. Вздохнув, Логан снимает шапку и проводит рукой по растрепанным волосам. Но вместо этого, чтобы снова ее надеть, он протягивает шапку мне.

– Надень. Поможет согреться. Прости, ничего лучше у меня нет.

Я слишком ошеломлена, чтобы возразить. Беру шапку, натягиваю ее и опускаю до самых ушей. Я как-то читала, что бо́льшая часть тепла уходит через голову. Вряд ли шерстяная шапка спасет меня от озноба, но дело вовсе не в этом. Главное – что стоит за этим жестом. Логан заботится обо мне. Так же, как я забочусь о нем.

Это все, что мне нужно, чтобы понять: быть здесь, рядом с ним, – правильное решение.

С этой мыслью я набираюсь храбрости и придвигаюсь ближе, сантиметр за сантиметром преодолевая расстояние между нами. Логан напрягается, но ничего не говорит, когда я переплетаю наши пальцы. У него они просто ледяные, и я подношу его руку к груди, чтобы согреть. А затем кладу голову ему на плечо и прижимаюсь к нему так крепко, как только могу, ожидая, что он отстранится в любой момент. Минуты кажутся бесконечными.

Пока не происходит это.

Это как треснувшее стекло, которое рассыпается на осколки от легкого удара. Как замерзшее озеро, где ты рискуешь провалиться, если наступишь слишком сильно. С него слетает его мнимое безразличие, и я наконец вижу все, что скрывалось за «пустотой». Посреди кладбища, пока холод пробирает нас до костей, а небо обещает бурю, Логан перестает сдерживаться – и только я тому свидетель.

Его боль настолько осязаема, что у меня самой начинает щипать глаза.

– Все хорошо, – шепчу я.

Отбросив страх, отпускаю его руку и сажусь между его коленями, чтобы обнять. Логан притягивает меня к себе и утыкается лицом в мою шею. Его плечи дрожат, когда он сотрясается от рыданий, которые разбивают мне сердце.

– Все хорошо, – повторяю я. – Я здесь. – Слезы застилают мне глаза. – Я здесь.

Вытерев щеки рукавом куртки, я крепче прижимаю его к себе, пока он дает волю своим чувствам в моих объятиях.

* * *

Полчаса спустя, пока мы все еще сидим в обнимку, начинается ливень. Я тяну Логана за руку, вынуждая его подняться и уйти до того, как разыграется буря. На выходе с кладбища я замечаю на остановке городской автобус, но прохожу мимо и бегу с Логаном к его машине. Мы забираемся внутрь, запыхавшиеся и насквозь промокшие. Сырые волосы липнут ко лбу. Я обхватываю себя руками, пытаясь согреться, пока дождь громко барабанит по стеклам. Меня трясет. Логан замечает это и, как только заводит двигатель, включает обогрев на максимум.

Он молчит всю дорогу до Хейлинг-Коува. Я тоже не осмеливаюсь нарушить тишину; лишь украдкой бросаю взгляд на его серьезное лицо и белые от напряжения костяшки пальцев, сжимающих руль. Я не собираюсь упоминать о том, что случилось на кладбище. Я знаю, как тяжело ему показывать свою уязвимость, и не буду ставить его в неловкое положение. Но как бы мне хотелось, чтобы он был менее замкнутым. Чтобы доверял мне и впустил меня в свой мир. Хочу, чтобы он рассказал мне о Клариссе, о том, что произошло между ними и почему, даже год спустя, он все еще не может себя простить.

Я жду, что он свернет к моему дому, но он продолжает ехать к себе. Мои плечи расслабляются от облегчения. Не хочу расставаться с ним прямо сейчас. В тот момент, когда мы попрощаемся, все вернется на круги своя: каждый из нас снова пойдет своей дорогой. Но я скучаю по Логану. Дождь все еще льет, когда он паркуется, и, прикрываясь куртками, чтобы не промокнуть еще сильнее, мы бегом добираемся до его дома.

– Родители на деловом ужине. Бабушка тоже ушла, – объясняет он, пока мы заходим в пустую и тихую квартиру. Закрыв дверь, я следую за ним в его комнату. Логан входит первым и открывает комод. – Тебе нужно переодеться. Я могу дать тебе что-нибудь или… кажется, Саша оставила здесь толстовку на прошлой неделе, если тебе так проще.

– Мне подойдет что угодно.

Он бросает на меня взгляд через плечо, словно сомневается, что я говорю правду, а затем продолжает рыться в ящиках. Я судорожно выдыхаю от холода и тру руки, пытаясь согреться. Стараюсь не разглядывать комнату. Последний раз я была здесь с Логаном, и все закончилось тем, что я рыдала и признавалась ему в своих чувствах. Не лучшее воспоминание.

Логан протягивает мне полотенце и что-то похожее на хлопковую пижаму. Когда наши руки случайно соприкасаются, я с трудом подавляю желание отскочить назад.

– Ты не против, если я переоденусь в ванной?

– Как хочешь. Ты знаешь, где она.

Выхожу из комнаты, запираюсь в ванной и прижимаюсь спиной к двери, закрыв глаза. Мне нужно успокоиться. Глупо стесняться, учитывая, сколько раз Логан видел меня обнаженной, но переодеваться при нем было бы совсем неловко. Стянув мокрую одежду, вытираюсь полотенцем и надеваю его пижаму. Окоченевшие от холода мышцы с благодарностью реагируют на теплую мягкую ткань.

Стоя перед зеркалом, я пытаюсь распутать мокрые волосы пальцами, но быстро сдаюсь и собираю их в привычный пучок. На отражение неприятно смотреть: я выгляжу так, будто не спала всю ночь. Развешиваю свою одежду и его шапку на полотенцесушителе и выхожу из ванной.

По дороге в спальню я решаю, что мне пора уходить. Но эта уверенность мгновенно исчезает, стоит мне увидеть, как Логан закрывает дверцу шкафа и проводит руками по лицу, выглядя совершенно разбитым. Он пока меня не заметил. Он тоже переоделся – теперь на нем толстовка и спортивные штаны.

– Логан, – мягко произношу я. Подхожу ближе и беру его за руку. – Ты замерз. Пойдем.

Он покорно следует за мной, но начинает колебаться, когда я веду его к кровати.

– Только чтобы согреться.

Откинув простыни, притягиваю его к себе, и мы ложимся, укрывшись пледом. Постель еще холодная, но через несколько минут она прогреется до идеальной температуры, и мне будет еще сложнее отсюда уйти. Логан поворачивается на бок и смотрит на меня. Когда он протягивает руку и касается моего лица, готова поклясться, что мое сердце перестает биться.

Медленно, осторожно он убирает влажные пряди с моего лба, проводя пальцами от виска к щеке. От его прикосновения у меня по коже пробегают мурашки. Рука опускается, и он нежно гладит большим пальцем мою нижнюю губу. Дыхание сбивается. Или, может быть, это я вся дрожу, с головы до ног. Через несколько секунд он отводит взгляд от моих губ. Наши глаза встречаются.

Он убирает руку.

– Как ты узнала, где я? – шепчет он.

– Позвонила твоей бабушке.

– Но я не говорил ей, куда иду.

– Знаю. Она предположила, что ты можешь быть там. Я решила попробовать.

– Ты поехала на кладбище, не зная наверняка, там ли я?

– Мне нужно было тебя увидеть. Если бы тебя там не оказалось, я бы села на обратный автобус и позвонила ей, чтобы спросить, куда еще ты мог пойти.

Я не собиралась сдаваться.

И хочу, чтобы он это понял.

– Спасибо, что пришла за мной.

– Ты бы сделал то же самое для меня.

Он ложится на спину и тяжело вздыхает. Я прячу руку под подушку, чтобы не потянуться к нему. Я все еще умираю от страха, что он оттолкнет меня.

– Ты замерзла? – спрашивает он через некоторое время.

– Нет, все нормально.

– Иди сюда.

– Зачем?

– Так будет лучше.

Я подчиняюсь без колебаний. Логан обнимает меня и прижимает к своей груди. Кажется, что прошла вечность с тех пор, как мы лежали вот так, вместе. Вновь оказаться в его объятиях – все равно что вернуться домой после долгого пути.