Отголоски тебя (ЛП) - Коулс Кэтрин

— Док ждет тебя. Я оставил формы на стойке, завтра внесу их в базу.

— Спасибо, дружище, — ответил Нэш.

Парень кивнул мне и сел в MINI Cooper.

Нэш втянул меня внутрь, и сердце забилось быстрее. В зале ожидания не было никого, и я этому обрадовалась. Он взял бланк и начал заполнять. Мне понадобилась только страховка. Я достала кошелек и протянула карточку.

Через пару минут он вернул ее:

— Готово.

— Спасибо, — прошептала я.

Нэш сжал мое колено:

— Я рядом.

— Знаю.

И это было лучшим утешением.

Дверь открылась, и в зал вошла женщина лет шестидесяти. В ее светлых волосах мелькала седина, а улыбка была по-доброму теплой.

— Здравствуйте, я доктор Стаунтон. Но все зовут меня просто Док.

— Привет, — сказала я, голос прозвучал чуть хрипло. — Я Мэдди.

— Очень приятно, Мэдди.

— Спасибо, что нашли время, — сказал Нэш.

Док усмехнулась:

— Кажется, она гораздо милее, чем ты, когда снова падаешь с какой-нибудь дурацкой горы.

У меня вырвался смешок:

— Да, он ворчит, когда ранен.

— Эй, — возмутился Нэш. — Нечестно на меня вдвоем наезжать.

Док рассмеялась:

— Ладно. Пусть тебе будет обидно здесь, Нэш. А ты, Мэдди, пойдем со мной.

Я встала, но Нэш тоже поднялся, и все веселье исчезло с его лица.

— Я иду с вами.

Док посмотрела на него строгим взглядом:

— Нет, Нэш. Мне нужно поговорить с Мэдди наедине и осмотреть ее без свидетелей.

— Док…

— Извини, но здесь твое обаяние не сработает.

Я сжала его руку:

— Все будет хорошо. Обещаю.

Внутри меня бушевал хаос. Половина хотела не отпускать его ни на шаг. Другая половина не могла вынести, чтобы он слушал подробности о моих травмах. Ему и так хватило — если услышит все, может сорваться.

Он наклонился ко мне:

— Ты уверена?

Я кивнула:

— Я выйду, как только закончу.

— Только позови, если что.

Док протянула мне руку, ведя по коридору. Вошла в первую же комнату:

— Проходи. На столе халат. Я выйду, пока ты переоденешься. Нижнее белье можно оставить.

— Х-хорошо.

Мысль остаться в одном белье и бумажном халате заставляла чувствовать себя слишком уязвимой, но я заставила себя взять ткань.

Когда дверь щелкнула, я сняла блузку. Резкая боль заставила зашипеть, но я не остановилась. Через несколько минут в дверь мягко постучали.

— Входите, — крикнула я.

Я сидела на кушетке, все, что надо, сняла, кроме носков. Почему-то в них чувствовалось хоть какое-то прикрытие.

Док вошла и улыбнулась ободряюще:

— Первое, что нужно знать: если ты скажешь «стоп» — я сразу останавливаюсь. Это главное правило.

Язык налился свинцом, поэтому я просто кивнула, не находя сил говорить. Видимо, Нэш успел рассказать ей достаточно, чтобы она была осторожной.

— Можешь сказать, какие у тебя симптомы?

Я сглотнула, пытаясь хоть немного увлажнить пересохшее горло.

— Сильнее всего болят ребра. Я ударилась головой, но в последние пару дней это прошло.

Док подошла ближе:

— Я так понимаю, произошел конфликт с партнером?

— Да. Я… он… он разозлился. Швырнул меня в стену и пнул в ребра.

В глазах доктора мелькнул гнев.

— Мне очень жаль, что это с тобой произошло.

Я промолчала. Что на это ответишь? «Спасибо»? «Пустяки»? Ничего не казалось правильным.

— Ты теряла сознание?

— Может, на пару секунд. После удара о стену я упала на пол. Все немного расплывчато в памяти.

Док достала фонарик:

— Были головные боли, тошнота, затуманенное зрение?

— Голова болела, может, чуть тошнило.

Она посветила в глаза:

— И это прошло?

— Да. Сейчас только ребра мучают.

— Понятно. Похоже, было легкое сотрясение, но ты уже идешь на поправку. Сколько дней прошло?

— Около одиннадцати.

— Похоже на то. Мне нужно осмотреть твои ребра. Поднимешь халат?

— Хорошо. — Мои руки дрожали, когда я сжимала бумагу, и та предательски зашуршала. Медленно я приподняла край.

Губы доктора поджались, словно она сдерживала ругательство.

— По шкале от одного до десяти, насколько сильно болит?

Я прикусила губу:

— Наверное, шесть. Семь, если двинусь не так.

Она внимательно осмотрела синяки.

— Трудно дышать?

— Только если глубоко вдохнуть.

— Логично. Тут как минимум ушиб костей, но, возможно, есть перелом. — Она посмотрела прямо мне в глаза. — Прежде чем я продолжу осмотр, мне нужно задать один вопрос.

— Хорошо…

— Мэдди, он тебя насиловал?

Глаза наполнились слезами.

— Нет. Этого не было. — В ярости Адам делал обратное: говорил, что я отвратительна. Что я шлюха. Что больна и грязна.

— Поняла, — кивнула Док и достала из кармана маленькую карточку. — Я дам тебе контакты терапевта в городе. Она потрясающая, ведет группу поддержки, думаю, тебе может помочь.

— Мне не нужно…

Док протянула руку с визиткой:

— Просто возьми. А решишь потом.

— Ладно.

Она мягко улыбнулась:

— Теперь придется немного понажимать. Будет неприятно. Если станет слишком больно — сразу скажи.

Я кивнула.

Пальцы доктора были осторожны, когда двигались по ребрам. Я зажмурилась, стиснув зубы, с каждым нажатием боль становилась острее. Она сместилась выше, проверяя новое ребро, и белая горячая боль пронзила меня насквозь.

Я не удержалась, из горла вырвался вскрик.

Руки доктора тут же отпрянули, но было поздно. Дверь распахнулась, и проем заполнили шесть футов пять дюймов ярости. В комнату ворвался Нэш — злой, как черт.

8

Нэш

Я не мог усидеть на месте. Стоило задержаться хоть на секунду — воспоминания тянули вниз, словно болото. Поэтому я начал ходить. От двери клиники до начала коридора и обратно. Считал шаги каждый раз: тринадцать туда, тринадцать обратно.

А потом услышал крик Мэдди. И сработал инстинкт. Дверь кабинета ударилась о стену.

— Нэш! — резко окликнула Док.

Мне было плевать. Я видел только Мэдди. В три шага оказался рядом, обхватил ее лицо ладонями.

— Что случилось? Ты в порядке?

— Все нормально.

— Ты закричала.

Она выдохнула:

— Это не крик. Просто… вырвалось. Ребра болят, но доктор должна осмотреть, чтобы понять, что там.

Я метнул в сторону Дока злой взгляд:

— Я привел ее сюда, чтобы ты помогла, а не причиняла боль.

Док вздохнула:

— Мне нужно было провести осмотр.

Я продолжал сверлить ее взглядом.

— Нэш… — укоризненно сказала Мэдди.

Док махнула рукой:

— Все в порядке. Я привыкла к его рыку. Давай сделаем рентген. Это покажет, есть ли перелом.

— Это не причинит ей боли? — процедил я.

— Совсем нет.

— Тогда ладно.

Мэдди тяжело выдохнула:

— Я сама могу отвечать, знаешь ли. У меня ребра сломаны, а не рот.

В ее голосе прозвучала искра. Черт, как же я был рад услышать ее огонь. В других обстоятельствах я бы рассмеялся.

Я сжал ее шею сзади, притянув чуть ближе:

— Просто переживаю за тебя, Мэдс.

Она смягчилась, уткнувшись в меня:

— Знаю. Давай сделаем снимок и пойдем отсюда.

— Сюда, — указала Док. — Нэш может подождать со мной в кабинке. Я же понимаю, что от него мы все равно не избавимся.

Мэдди хохотнула:

— Он лезет во все с детсадовских времен.

— Верю, — усмехнулась Док.

— Знаете, мне не нравится, что вы подружились, — проворчал я.

— Слишком поздно, — отрезала Док. — Она мне нравится.

Смех Мэдди прозвучал самым сладким звуком за весь этот день. Боже, как же я скучал по нему.

Она соскользнула с кушетки, и я заметил ее гримасу. Подошел ближе:

— Хочешь, понесу?

Она взглянула на меня с искорками в глазах:

— Я могу идти.

— Но тебе больно.

— Если ты подхватишь, станет еще хуже. Сейчас терпимо, только когда двигаюсь не так.