Побочный эффект - Ольга Вечная

Не исключено.

Девушка вздыхает, словно я попросила ее повторить одно и то же в десятый раз.

- Если вы собираетесь приезжать на машине, следует подать заявку в отдел кадров, и вам выделят парковочное место. Вы вроде бы еще вчера ознакомились со всеми правилами. Не прочитали, да? - снисходительно улыбается она. - Тимур Михайлович вот-вот приедет, а его место занято. Где он должен парковаться? В воздухе?

В этот момент в открытую дверь заходит (видимо, припарковавшийся в воздухе) Тимур Михайлович.

- Арина, спасибо за рвение, я спокойно нашел место. - Его голос звучит сухо и резко.

Совершенно неясно, чем вызвано неудовольствие, и мы с ней обе на всякий случай вспыхиваем.

Медсестра смотрит на Эккерта с ошеломительным обожанием, и меня царапает неприятное чувство, природу которого осознать не получается.

Это не мое дело.

Наверное, я против подобного рода романов, хотя знаю, что многие хирурги спят с кем-то на работе. Чем Эккерт не типичный хирург?

- Все ближайшие к клинике места были заняты. Я забеспокоилась, что вам придется долго идти. Сегодня холодно.

Непривычно видеть его в свободной одежде - синих джинсах и тонком свитере. Я стараюсь не пялиться на то, как красиво смуглая кожа контрастирует со светлой тканью, и поднимаюсь. Напоминаю себе, что действительно больше не хирург, и поэтому, умерив гордость, произношу:

- Давайте я переставлю машину. Я правда не специально. Буду знать.

- Все в порядке. Арина, попроси девочек сварить американо. Доброе утро.

Тимур протягивает руку Руслану, кивает Елене.

- Я правда могу, времени до летучки хватает, - бормочу я.

Наши взгляды встречаются, и мне ничего не остается, как вновь опуститься на диван. Эккерт определенно умеет задавить энергетикой.

- Алёна Андреевна, пожалуйста, допейте кофе, который для вас сварили, - ровно произносит он и отворачивается.

Я так пугаюсь, что немедленно осушаю чашку на треть.

«Не боится идти против травли и всегда поддержит врача».

Снова становится зябко, хотя температура в ординаторской идеальная.

Надо бы поблагодарить Тимура за поддержку.

Дверь, едва захлопнувшаяся за Ариной, опять распахивается, и в ординаторскую подтягиваются хирурги. Кто-то только прибывает на работу, кто-то возвращается с утреннего осмотра пациентов. Народ рассаживается на диваны и в кресла.

Эккерт, как и вчера, прислоняется спиной к широкому подоконнику. Я уже смекнула, что из этой точки (и с его ростом особенно) открывается идеальный обзор.

Тимур берет планшет и зачитывает план предстоящих операций. После чего идет обсуждение сложных случаев. Когда летучка заканчивается и народ разбредается, я решаюсь подойти.

Стою в небольшой очереди. А когда та до меня доходит, Эккерт начинает первым:

- Алёна Андреевна, сегодня у меня две операции, вы будете присутствовать.

- Да? - Мои брови взлетают вверх.

Мгновенно забываю, что хотела сказать.

Я. Буду. Присутствовать на операции!

Вдруг охватывает такая сильная радость, что едва не обнимаю его за шею. Что было бы совершенно неуместно.

- Ознакомьтесь с историями болезни. - Тимур вручает мне две тонкие папки.

- Что я буду делать?

- Консультировать меня. Что же еще? - совершенно серьезно заявляет он и идет к двери.

Я открываю папки, быстро читаю имена - Петр и Виктор - и прихожу в замешательство.

Бред какой-то.

Если урологи оперируют женщин в тех случаях, когда болезнь не затронула область гинекологии, то урогинекологи редко сталкиваются с мужскими операциями. По крайней мере я - ни разу. Это все равно что предложить окулисту восстановить слух.

Какой совет Эккерт хочет от меня получить?

Я... честно говоря, в принципе не особенно знакома с мужской анатомией вне учебников. Хм.

Да, пусть я встречалась с парнями, однако, как только отношения начинали мешать работе, все тут же заканчивалось. Болезненно. Мирон говорит, что между перечитыванием медсправочника и походом в кино я выберу первое, и в этом моя главная беда. Но это неправда! Я обожаю ходить в кино!

Просто на паре просмотров фильмов в месяц семью, увы, не построить.

Тем не менее искушение прорваться в операционную столь сильное, что решаю не спорить.

Очевидно, именно Тимуру Эккерту суждено поближе познакомить меня с анатомией мужского достоинства.

Пусть так.

Я открываю первую медкарту.

Глава 10

Когда телефон вибрирует, я как раз досматриваю ролик с предстоящей операцией, поэтому сильно раздражаюсь из-за того, что меня отвлекают.

Номер городской, на спам не похоже.

- Да?

- Алёна Андреевна Евсеева? - Ровный женский голос, предельно официальный тон.

- Верно.

- Секретарь судебного участка номер 800.

Господи. Внутри все ухает!

- Уведомляю вас о назначении предварительного судебного заседания по делу №… - Женщина называет набор цифр, которые тут же забываются. - Заседание состоится в зале...

Она продолжает тараторить, а мне приходится встряхнуть головой, чтобы каким-то, пусть даже самым примитивным физическим воздействием заставить мозг переключиться.

Мама ласково называет меня увлекающейся натурой. Друзья шутят, что я не собранная. Правда в том, что, когда готовлюсь к операции, я забываю обо всем прочем.

- Простите, а можно... еще раз дату и время?

- Десятое марта, десять часов утра, - говорит секретарь суда четко, словно автоответчик. - Повестку вам направили почтой, но мы дополнительно уведомляем вас телефонным звонком.

- Да, поняла, спасибо, - отвечаю я машинально и отключаюсь.

Сижу с трубкой в руке и смотрю в одну точку.

Иногда мне кажется, что происходящее - дурной сон. Но правда такова, что все мои попытки отвлечься на нормальную жизнь - это как раз и есть создание иллюзии. На самом же деле моя жизнь планомерно катится в пропасть.

Видимо, у адвоката не вышло договориться по-хорошему, Журавлева не забрала исковое заявление. Более того, уже назначена дата слушания или как там это правильно называется? Я посмотрела восемь сезонов «Форс-мажоров», но понятия не имею, что делать.

Разнервничавшись, подскакиваю и начинаю метаться по ординаторской. Благо в это время дня коллеги ведут приемы на первом этаже и не видят моего смятения.

Сама мысль о том, что иск удовлетворят, до сих пор казалась нереалистичной. Сухой тон судебного секретаря отрезвил и напомнил: все очень даже реально. И опасно.

Когда с горящими глазами, красным аттестатом, кучей побед в олимпиадах и жаждой борьбы поступаешь в мед, не задумываешься о том, что можешь по щелчку пальцев оказаться в шаге от браслета на ногу и штрафа, выплатить который немыслимо.

Пульс частит.

Почему я? У меня нет мужа-миллионера. Нет богатого отца. Я вообще никто.

Хочется немедленно сделать