Сводные... Запрет на любовь... - Лив Янг

– Мы с ним друзья, не более.

– Но Теме и Яру об этом сообщить явно забыли, – прыскает она со смеху.

– Михайловская, ты, блин, вообще на чьей стороне?! – вспыхиваю я.

– Никитин, сволочь! – демонстративно спохватывается она, возмущаясь. – Так и знала, что вытворит какую–то дичь!

– Дурилка, – смеюсь, гладя проскальзывающую мимо наших ног мурчащую особь. – Я все еще без машины, так что катаемся сегодня на твоей.

– Животному еды и воды оставила? – Дашка треплет мурчащую морду за уши, целуя в мокрый нос.

– Конечно, – киваю, подхватывая ключи и сумку.

Оставляю включенным свет в прихожей, чтобы моему сокровищу не было страшно ночью одному.

– Мамин зверь, – ржет, выныривая Дашка из квартиры. – Я ж говорю, что ты давно в бабку превратилась.

– Бабки не катаются на спортивных машинках, – фыркаю я. – И не отдыхают в клубах с рейсерами по ночам.

Через полтора часа подъезжаем на точку сбора. На улицу давно опустилась темень. Так что за городом, единственным освещением по периметру заезда становятся припаркованные по бокам трассы автомобили.

Паркуемся на свободное место «елочкой», глушим двигатель и выбираемся на улицу, разминая затекшие мышцы. Оглядываемся по сторонам, мгновенно попадая в скопление народа, шума и музыки.

В воздухе пахнет жженой резиной, и я с наслаждением вдыхаю этот запах, улыбаясь.

За нами тут же колонной выстраиваются вновь прибывшие участники и просто зеваки, решившие провести вечер выходного вне дома. Сотни иномарок собираются в несколько рядов вдоль дороги.

Массивные обвесы, яркий раскрас, огромные спойлеры.

Болельщики осматриваются, фотографируясь на их фоне.

Здесь бурлят страсти.

На линии старта установлены две огромные колонки, долбящие басами так, что земля под ногами не прекращая вибрирует. Останавливаюсь рядом с одной из них, дожидаясь трека и закрывая глаза. Потоком воздуха сносит волосы, растряхивая звуковыми волнами весь организм. Заставляя отступить на несколько шагов в сторону.

Смеемся с Дашкой, сматываясь к танцующим девушкам в ярких коротких топах и шортах, завлекающих рейсеров. Обмениваемся впечатлениями, договариваясь встретиться позже в клубе.

Топаем к середине четырехсотметровой дистанции. Туда, где отлично виден старт и финиш участников.

Водители знакомятся, красуясь друг перед другом тюнингованными движками и подвесками. Рычат на разные лады вырванными глушаками, соревнуясь в звучании.

Большая половина знает друг друга и возвращаются на такие сходки не в первый раз.

Смеются, собираясь толпой. Делятся новыми «игрушками» для тачки, контактами гаражей автотюнинга и крутых кастомайзеров.

– Катаетесь сегодня? – нагоняет нас Егор.

– Машина на техобслуживании, – качаю головой. – Я сегодня просто зритель. А ты?

– Одолжил машину другу погонять, – кивает головой в сторону старта.

Среди толпы плохо видно, и ребята закидывают нас на крышу внедорожника Пашки. Умащиваемся поудобнее.

Отсюда прекрасный обзор…

Узкий съезд ведет на идеально ровную и широкую трассу. Она закрыта для проезда всем, кроме стритрейсеров. Здесь начинается скорость.

Вереница желающих не заканчивается, медленно двигаясь в сторону старта и срываясь с места, как только дают отмашку.

Мотор… Привод… Коробка… Участники подыскивают себе достойного соперника.

На старте Porsche Carrera и Chevrolete Camaro.

Я знаю обе машины. Одна Надворского… Вторая Горина.

Они не катаются друг против друга, так как прекрасно знают все плюсы и минусы своих моделей на коротких дистанциях. И эта мысль меня неосознанно напрягает.

Какому другу он дал ключи погонять против Темы?

Нервно оглядываюсь по сторонам, в поисках ответа.

Натыкаюсь взглядом на снимающую подтягивающихся к полосе старта участников Николь.

Машет мне рукой, улыбаясь.

Заставляю дернуться уголки губ в подобии улыбки, сжимая рейлинги багажника до побеления костяшек. Сердце мгновенно начинает выпрыгивать из груди, в ожидании неприятностей.

Там Горин и Никитин… Теперь я уверенна в этом на все сто процентов…

Их нельзя ставить вместе. Личная заинтересованность и взаимная неприязнь – не лучшие спутники соревнований, даже на коротких дистанциях.

На мгновение темнеет в глазах.

– Егор, на что ставили?! – пытаюсь перекричать толпу.

– Чего? – непонимающе смотрит на меня.

– Ставки! Заезд на что?!

– На эмоции, – улыбается он.

– Чьи? – не понимаю, хмурясь.

– Зрителей, Стась, зрителей! – машет головой. – Не было ставок. Есть только адреналин.

Перевожу тревожный взгляд на машины.

Организаторы выстраивают тачки с точностью до сантиметра.

Еще, еще… Двигают их к ближе к линии…

Старт оборудован высокоточной техникой для фиксации фальстартов и заездов на линии… Как и финиш…

– Готов? – спрашивает девочка с флажками одного водителя, а затем второго.

Моргают фарами, подтверждая готовность.

Резко поднимает руки, разводит их в стороны и дает отмашку.

Срываются с места, оглушая ревом моторов и визжа покрышками.

Замираю на месте, провожая взглядом, проносящиеся мимо автомобили.

Четырнадцать секунд моего замедленного сердцебиения.

Практически под самый финиш все внутри каменеет, покрывая тело липким холодным потом, когда Camarо внезапно подрезает Porsche Егора, и машину закручивает на скорости.

– Яр! – слышу свой крик словно со стороны и зажимаю рот ладошкой, испуганно наблюдая за происходящим.

Porshe маневренней и Никитин это знает. Выкручивает руль, реверсом вытягивая машину к обочине трассы, с визгом паркуя ее за финишной чертой.

На какое-то время толпа стихает… Не слышно ни шороха, пока водитель Porsche не выходит из тачки.

– Целый, – выдыхает Дашка.

– Нарушение правил! – слышатся возгласы с разных сторон, перекрывая наступившую тишину. – Подрезал его! Не засчитывается! Оштрафовать за создание аварийной ситуации! Снять с дистанции!

Кажется, я учусь заново дышать... Слетаю вниз с крыши машины, разъяренно кидаясь к Надворскому.

– Еще раз поставишь их в пару, и я клянусь, солью все контактные данные организаторов операм. Ты меня понял?

– Стась, – смотрит на меня сверху вниз виновато, как слон на Моську. – Мне то откуда знать было?!

– Я тебя предупредила! – тычу пальцем в грудь этого шкафа. – До суда не дойдет, но геморроя и штрафов не оберетесь…

– Не первый же день за рулем, – не сдается, аккуратно отодвигая мою руку.

– Он сделал это специально! Ты сам видел! А если бы снесло их обоих, к чертовой матери?!

– Разберутся без нашего вмешательства! – повышает он на меня голос. – Не маленькие, в конце концов!

Встречаюсь взглядом с пробирающимся к нам сквозь толпу людей и машин Яра.

Оборонительно скрещивает руки на груди, останавливаясь.

– Что? – насмешливо приподнимает бровь, глядя на меня. – На месте испепелишь или родителям