Стань моей мечтой - Виктория Рогозина
И сегодня этот самый кодекс сработал на её стороне.
— Никитос если пообещал, что разрулит, — сказал гопник, вновь присаживаясь рядом на корточки, — значит, всё сделает как надо. Он за своих горой. Ты теперь тоже вроде как… не чужая.
Гопник нахмурился, взглянув в сторону дорожки, по которой уже шагали знакомые фигуры.
— Наши возвращаются, — пробормотал он.
Варвара резко рванулась на ноги, не дослушав. В ушах звенело, кровь стучала в висках. Она сделала шаг вперёд, увидев, как к ней приближаются Олег и Михаил — в мятой одежде, с исцарапанными руками, но живыми, целыми. Миша улыбался, придерживая Олега под локоть, а брат, кажется, шутил, размахивая рукой.
Облегчение, как волна, накрыло Варю. Слишком резко.
Мир перед глазами поплыл.
Шаг. Ещё шаг. И вдруг — чернота. Как будто кто-то выключил свет внутри головы.
— Варвара! — крикнул кто-то, но голос будто из-под воды.
Её глаза закатились, и она осела на землю. Парень, не теряя ни секунды, аккуратно подхватил её на руки — неуклюже, но бережно, как носят младших сестёр или чужих невменяемых подруг, чтобы те не приложились затылком о бордюр.
— Никитос! — крикнул он, оборачиваясь.
Из-за поворота парка вышли они — вся шайка, шумная, довольная. Никитос шагал впереди, отряхивая кулаки, как будто просто мыл руки после обеда. Позади плелись знакомые лица — Миша, Олег. У обоих были разбитые губы, ссадины на скулах и локтях, но держались они ровно, как победители.
— Братан, Варя вырубилась, — проговорил гопник, когда Никитос подошёл ближе.
Олег в два шага оказался рядом.
— Вон… я её придержал. Дышит, всё норм, просто перегрузка, походу, — парень осторожно передал Варвару в руки брата.
Олег сел на лавку, аккуратно устроив сестру у себя на коленях, не обращая внимания на кровь, сочившуюся с его рассечённой брови. Варя была бледная, как полотно, губы поджаты, веки дрожали, как у спящего.
— Чего она? — Миша подошёл и опустился рядом на корточки, глядя на Варю с беспокойством.
— Вспомнила. Всё вспомнила, — тихо сказал Олег, отводя взгляд.
Никитос вытащил из-за пазухи какую-то плоскую фляжку, понюхал и протянул:
— Нашатырь с бабкиного серванта. На всякий случай таскаю, бывает, надо. Сейчас пригодился.
Олег развернул крышку, поднёс к лицу сестры. Варвара морщилась, потом резко вдохнула, дернулась, открыла глаза — мутные, напуганные.
— Брат?.. — прошептала она слабо.
— Здесь, глупая, — Олег обнял её крепко, уткнулся лбом в её волосы. — Всё уже. Мы с тобой. Никто тебя больше не тронет.
Сзади раздался хруст гравия — кто-то из пацанов засовывал биту обратно в рюкзак.
— Красивая у тебя сестра, — пробормотал гопник, тот самый, что придержал её, — но страшно, как у тебя за неё глаза загорелись. Прямо как у Никитоса, когда кто-то с нашими связаться пытается.
Миша поднялся, смахивая пыль с колен.
— Пора бы ей уже к нормальным пацанам привыкнуть. Те, кто бьют, уже побиты. Остались только те, кто держат.
Никитос усмехнулся:
— Держим. До конца.
Глава 13
Семён, тот самый гопник, который был всё это время рядом, протянул Варваре пластиковую бутылку холодной воды, взятую у кого-то из своих. Пальцы девушки дрожали, но она взяла её, поблагодарив одними губами, потому что голос всё ещё не слушался. Глоток освежающей воды помог немного прийти в себя. Сёма внимательно следил за ней, будто боялся, что она снова отключится.
— Нормально? — тихо спросил он. — Ты уж не пугай так. Думал, словил обморок на ровном месте.
Варвара чуть кивнула и только сейчас поняла, что до этого даже не знала его имени. Только кличка — «гопник». Но сейчас он выглядел совсем иначе. Настоящий. Взъерошенный, с напряжённой линией скул и настоящим беспокойством в глазах.
— Сёма... да? — прошептала она.
Он кивнул.
— Ага. Только пацаны обычно так и зовут. Без официоза.
Варвара слабо улыбнулась.
В это время немного поодаль Олег и Михаил разговаривали с Никитосом. Тот стоял, крутя в пальцах чётки, словно разматывая в голове длинную цепочку мыслей.
— Егорик, значит, совсем берега потерял, — протянул Никитос, не глядя на собеседников, но голос его звучал холодно. — Уже среди бела дня на стрелки ходит, девчонок пугает, тачки крошит…
— Он в прошлом году сестру мою кошмарил, — глухо сказал Олег. — Специально. Смаковал. До слёз доводил. А никто не влезался. Боялись.
Никитос прищурился.
— Пацанов с районов могу собрать. Тихо, без фанатизма. Дадим понять, кто тут кого трогать может, а кого — нельзя.
— Массовая драка — плохая идея, — возразил Михаил. — Это уже совсем другой уровень. На всех дела откроют. Нас, может, и не зацепят, а пацанов из твоей бригады посадят первыми.
— Хм… — хмыкнул Никитос, глядя в сторону Варвары. — Есть толк в твоём друге, Хазер.
Олег кивнул, а потом взглянул на сестру, которая уже сидела чуть увереннее, всё ещё с бутылкой воды в руках. Глаза у неё были уставшие, но ясные.
— Надо подумать… — медленно сказал Олег. — Только теперь — вместе.
Пока взрослые по-своему — по-пацански — решали важные вопросы, Сёма отчаянно старался отвлечь Варвару от мыслей, которые всё ещё метались у неё в голове, как испуганные птицы. Он пускал с веточки кленовый вертолётик, жонглировал камешками, а потом и вовсе полез на скамейку, чтобы «показать акробатический номер».
— Если упадёшь — сам виноват, — Варвара всё же стала отходить от стресса и слабо рассмеялась.
Сёма победоносно улыбнулся, спрыгнул и театрально поклонился.
— Главное — развеселить даму. А ты храбрая. Не каждая бы к нам с криком «Наших бьют!» прилетела. Ты как в кино, ей-богу.
Никитос, не отрывая взгляда от разговора с Олегом и Михаилом, хмыкнул:
— Чёткая девчонка у вас. Без неё, глядишь, и поздно бы подоспели. Уважение.
Олег нахмурился, провёл ладонью по лицу.
— Сестра у меня, может, и чёткая, но очень напугана.
