Ты нам не нужен - Анита Кароль

— Поль… — топчется виновато.

— Что «Поль»? Макс, ты не находишь, что тебя слишком много в нашей жизни? — завожусь, наступая на мужчину. — Пойми, наконец, ты нам не нужен! Мы вполне справлялись без тебя. Вспомни, что ты мне сказал? Свали, ты женился на любимой. Вот сейчас я тебе говорю — свали к своей любимой. Вали!

Отбираю ключи и ухожу в комнату. Пока его бесстыжие глазищи не повытыкивала. Депутату без глаз нельзя никак, надо присматривать за народом. Можно, конечно, руку сломать, чтобы неповадно было ключи подделывать. Но тогда надо обе сразу. Только боюсь, что меня привлекут за порчу государственного имущества.

— Поль, я тогда солгал. Я только тебя любил. Отец вышел, он смотрел на нас. Я был вынужден… иначе он…

— … закатал бы меня в асфальт. Я в курсе. Она не даст тебе развод, даже не надейся.

Смотрю, как Макс в домашних тапочках шлепает к своему дивану и растягивается на нем. Вид усталый, не высыпается вторые сутки. Надо же, даже тапочки притащил.

— Давай не будем ссориться, надо мирно поговорить. И скоро в детсад ехать. А потом поедем квартиру смотреть. Здесь вы жить не будете. Ну, иди сюда. Классный диван, скажи же?

Я устраиваю свою пятую точку на кровати Андрейки. Не надо мне его ласковых «иди сюда». Просто в футболке и спортивных штанах он сразу становится тем моим Максом, от ласк которого сходила с ума, забывая обо всем на свете. Дышать сразу тяжело, и сердце вскачь пускается.

Да кого я обманываю? Мне хочется снова забыться с этим наглецом, так и манит меня его близость. Но я не сдамся. Мне нужно с кем−нибудь сходить на свидание. И чтобы Максим увидел, что я интересна другим мужчинам. Может тогда отступится.

— Я не поеду квартиру смотреть, — категорически отрезаю и иду в ванную, там вещи замочила, нужно выстирать. На пороге останавливаюсь. — Слушай, у тебя нет других дел? Ты же вроде кандидат, надо публику подогревать, рекламные ролики снимать и обещания раздавать. А ты здесь отираешься.

— Да все сделано уже, скоро выборы.

— Не боишься проиграть из−за нас? Дети на стороне, развод — это тебя может показать с негативной стороны.

— Раньше меня это волновало, — вдруг Чудинов оказывается возле меня. Моей щеки касается его теплое дыхание, вызывая мурашки по рукам. — Но с некоторых пор меня только ты и дети волнуете. Политика не самая главная карьера, поверь. Есть еще концерн, где я гендиректор. Там меня никто не осудит за то, что я стал отцом.

— Ого… гендиректор… — смотрю в его глаза и дыхание сбивается. — А владелец твой отец?

— Да.

— Тогда беги отсюда, пока не лишился своей главной карьеры. Ведь папочка тебя выкинет из концерна, когда узнает о разводе. Сантехником работать пойдешь?

— Не бойся, найду себе занятие. А вы больше ни в чем нуждаться не будете.

Его пальцы на моей руке. Губы в сантиметре от моих губ. Как удав гипнотизирует кролика, так и Макс завораживает меня. Любуюсь голубой глубиной его глаз. Эта бездна лишает меня воли, боясь рухнуть на пороге, хватаюсь за футболку соблазнителя.

Я хочу его поцелуя и Макс четко это понимает. Склоняет голову ниже. Инстинкт самосохранения заметался в испуге, заскулил. А потом забился куда−то под ребра и затих, свернувшись клубочком.

Макс почти коснулся моих губ, как звонок в дверь заставил нас отскочить друг от друга. Он пошел открывать, а я юркнула в ванную, склонилась над тазиком, позволяя совести грызть себя нещадно.

Глава 12

Слышу несколько чужих голосов и закрываюсь в ванной. Наконец−то пожаловали родственнички, вот пусть Максик сам с ними и разбирается. В прихожей шум, что−то роняют, топают как слоны. Наверное, до драки дошло.

Я делаю свое дело, стираю детские трусишки и маечки. Меня не касаются разборки Чудинова. Сам кашу заварил, пусть хлебает теперь. Развесила вещички и смотрю в корзину. Она почти полная белья. Стиральная машина сломалась давно, и мы стараемся не копить белье, сразу стирать, руками.

— Дорогая, нам срочно ванная нужна, — стучит в дверь Чудинов. Хочу съязвить, что в кухне тоже кран есть, но так интересно, что же происходит в моей квартире. Открываю, на пороге Макс, а за ним двое в рабочих комбинезонах. — Тебе придется выйти, не будем ребятам мешать.

Он приобнимает меня за плечи и выводит из ванной. В кухне погром какой−то, бегу туда и вижу, как наши невзрачные шкафчики летят на пол, разломанные и разбитые.

— Чудинов?! Что происходит? — тащу Макса на балкон, потому что в гостиной тоже хаос. Всю мебель выносят, а девушка с планшетом в руках командует. — Что это все значит?!

— А вот для этого я взял ключи у будущей тещи, и сделал дубликат.

Он оглядывает балкон, а мне страшно, что он еще придумал. Вдруг снесет.

— Про балкон не подумал. Надо Аллочке сказать, пусть покумекает, что можно сделать. Да, ночевать сегодня у меня будете, а то здесь краской воняет.

Принюхиваюсь, реально краской прет. Как оперативно ремонт начался, я даже вякнуть не успела.

— Как ты можешь? Вот так, без спроса, взять и разбомбить чье−то жилье? — наезжаю шепотом на наглеца, он ловит меня, стискивает и пытается поцеловать. — Я сейчас врежу тебе, будет морда полыхать три дня.

— Я спросил. У твоей мамы. Она дала добро, выкинуть всю эту рухлядь и поменять технику на современную и, что немаловажно для семьи с малышами, безопасную. Я в курсе, про взрыв вашей допотопной газовой плиты. И про холодильник знаю, на себе испытал удар током.

— Да уж прям удар… так, щипается помаленьку, — отталкиваю парня. — Все равно, у меня надо было спросить.

— А толку? Я понял, что от меня ты не примешь ни квартиру, ни ремонт здесь. Поэтому, договорился с твоей мамой. Он же здесь тоже хозяйка. Возьми ценные вещи, смену одежды для себя и мальчишек, и поедем ко мне на пару дней. Пусть люди работают спокойно, да и краска выветрится.

Я молча иду в комнату и складываю в сумку документы и деньги. Собираю вещи. Толку нет, спорить с этим командиром. И выхода нет. Детей травить краской не будешь. Загнал в ловушку и радуется.

Посмотрю, как он скалиться будет, когда родители возьмутся за дело. Мы оставляем квартиру на эту самую Аллочку, которая так любезно улыбается Чудинову, обещая, что все будет сделано до завтра. Наблюдаю, как вся наша одежда и постельное белье пакуется в