Рассветная мечта - Татьяна Владимировна Голубева
Интересно, а как сложится семейная жизнь у самой Наташи?… Таращась в неопределенный сумрак белой ночи, просачивавшийся сквозь плотные шторы, беспокойно ворочаясь с боку на бок, Наташа пыталась представить будущего мужа. Кем он может оказаться? А черт его знает! В их фирме холостыми оставались только два молодых программиста, но их головы были забиты исключительно компьютерными штучками, они вообще ничего вокруг себя не видели, а кроме того, ни один из них Наташе не нравился. На бухгалтерских курсах учились несколько молодых предпринимателей, но у каждого уже была семья. А больше Наташа нигде не бывала. Но ведь скоро все изменится…
И Наташа дала волю фантазии.
…Вот она вместе с Аллой идет на открытие выставки модного художника. Толпа народа, все нарядные, веселые, в длинном зале висят на стенах удивительные картины — яркие цветы, красивые женщины, задумчивые пейзажи… Наташа тоже хорошо одета, на ней серый костюм и модные туфельки и серьги в ушах — с зелеными камешками. И вдруг к Наташе подходит высокий, стройный молодой человек с огромными черными глазами и говорит:
— Вы просто удивительная. Вы — чудо! Я только взглянул на вас — и сразу влюбился. Как вас зовут, принцесса?
Наташа уже собралась ответить — и вдруг обнаружила, что перед ней стоит Вадимыч…
Совсем было подкравшийся сон мгновенно умчался от нее прочь.
При чем тут Вадимыч?!
Вот еще незадача…
Наташа выбралась из постели, накинула на плечи старенький халат, пошла в кухню, поставила на плиту чайник. Кстати, и чайник пора бы купить новый, и халат тоже… а заодно и ночную рубашку. Что-нибудь кружевное, салатного цвета…
При чем тут Вадимыч?…
Не хватало еще влюбиться в собственного шефа, старого и женатого! Ну, насчет старого — это она зря. Муж Аллы тоже, между прочим, намного старше жены, на целых тринадцать лет… Ох, что за глупости лезут в голову!
Наташа подошла к окну. Белые ночи… Она любила это время. Но воспринимала величественный Петербург по-своему, не видя в нем ничего того, что видели русские классики. В их изображении город превращался в некое мрачное чудовище, пожирающее маленьких, жалких, несчастных людей, а пышные дворцы становились символами грабежа и разбоя… Ну конечно, ведь во дворцах жили разные богатые мерзавцы, присосавшиеся к народному горбу. Однако Наташе казалось, что знаменитые сочинители просто-напросто люто завидовали чужому богатству, чужому счастью, потому что сами они, как на подбор, были убогими, невезучими, злобными, даже совсем ненормальными. Вроде Гоголя и Достоевского. У одного шизофрения, у другого эпилепсия… Уж не говоря о горячо любимом ее родителями Андрее Белом и прочих из той же компании. Наташа была твердо убеждена в том, что именно больная русская литература породила большинство проблем в ее родной стране. Чего стоят одни только призывы типа: «Русь зовите к топору!» Это уж вовсе никуда не годится. Призывать к убийствам, бунтам, всяческим безобразиям? Глупо. Глупо и безнравственно. Впрочем, опомнилась наконец Наташа, чего это она принялась рассуждать на такие темы? Это все родители… вечно мусолили одну из любимых тем: плохой город Петербург! Жестокий и холодный!
Нет, Наташа видела в Петербурге другое. Совсем другое. Красоту, изысканность, неизъяснимое благородство. Хотя на самом деле она не очень хорошо знала родной город — . некогда ей было бродить по разным улочкам, рассматривая удивительные дома, кариатид, ангелочков на фронтонах… Но свою Петроградскую сторону она все же изучила. И любила ее неширокие улицы, высоченные здания в стиле северного модерна, уникального, ни на что в мире не похожего… Вот если бы показать Вадимычу самые загадочные переулки…
Наташа стукнула себя кулаком по лбу и вернулась к плите. Чайник уже бормотал что-то негромко, но окончательно закипеть еще не решился. До чего же он страшный и облупленный, этот чайник. Наташа твердо решила, что со следующей зарплаты купит сверкающий, серебристый… но тогда на новый халат денег не хватит. Что нужнее? Немножко подумав, Наташа решила, что чайник — вещь более важная. Ее халата все равно никто не видит, а вот когда снова придет в гости Алла, будет не стыдно новый чайник на стол поставить. Да, кстати, и кофеварку нужно поискать — приличную, но не слишком дорогую. Хотя вообще-то нынче не найти недорогой кухонной посуды. Но тут уж ничего не поделаешь. Все равно придется потратиться. А халат подождет. И тем более подождет ночная рубашка. Ночная…
Наташа резко встряхнула головой, отгоняя постыдные мысли. Хватит! Утро уже, пора за дело браться. Сначала решить вчерашнюю задачу, потом приняться за следующую часть домашних работ. Теперь очередь за антресолью в коридоре. Туда многие годы подряд запихивали всякую дрянь, потому что и родители Наташи, и бабушка не способны были хоть что-то выбросить. А вдруг когда-нибудь пригодится? И в результате совершенно негодные, сломанные и рваные вещи оказывались на антресоли — благо та была просто огромной. «Ничего, и с этим справимся!» — хмыкнула Наташа, заваривая чай. Чай был дешевый, невкусный, не то, что в фирме Вадимыча.
Глава 7
Задача вдруг решилась сама собой, и Наташа даже засмеялась от радости. Еще раз внимательно просмотрев выполненное наконец домашнее задание, она сложила книги и тетради и для начала принялась изучать подарки Аллы. Сколько тут всего… какие деньги потрачены! Но почему-то теперь Наташу это не смущало. Она просто решила, что, когда станет зарабатывать побольше, тоже будет дарить Алле всякие красивые безделушки. Это нормально, так принято между подругами, и нечего на этом сосредоточиваться. Наташа успела уже понять, что из-за вечной нищеты начала страдать особой формой гордыни, той самой, что присуща была ее родителям. Мы бедные, но мы благородные, нам подачек не надо. Да ведь речь-то шла не о подачках, а о даре — от чистого, любящего сердца! А что Алла накупила все это именно от чистого сердца, на радостях, было сразу видно. Так что незачем надуваться как
