Бывшие. Тайная дочь олигарха - Марго Лаванда
Поворачиваю голову в сторону входа и вижу, как в зал входит Алиев. На его руке висит Виктория. В ярко-красном платье, со сверкающим клатчем в руке. Она улыбается, жестикулирует. Он — смотрит по сторонам. Взгляд уставший, словно его притащили сюда силой.
А может, мне просто хочется так думать? Продолжать быть наивной идиоткой, которая верит в сказки? Нет, давно пора измениться.
Парочка идет мимо нашего столика. Конечно, Тимур не страдает слепотой. Замедляет шаг. Смотрит мне прямо в глаза.
Невольно сжимаюсь в стуле, на меня будто направили прожектор.
— Добрый вечер, Тимур Каримович! — радостно восклицает Артем. — Вот это встреча! Рад, очень!
— Добрый вечер. Знакомое место, да? — бросает негромко Алиев, глядя на меня. — Я думал тебе не нравятся греческие рестораны. Изменила мнение?
— Да, решила дать шанс этому месту. Здесь и правда очень вкусно.
Артем то на меня, то на босса смотрит. Удивляется что мы на “ты”?
Виктория вздергивает подбородок, оглядывает меня оценивающе, презрительно.
— Нам, надеюсь, тоже у окна столик дадут, милый…
— Ой, а может к нам присоединитесь? Мы с удовольствием! — предлагает Артем. Вика кривится как от зубной боли и тут я с ней солидарна. Точно не в тему, Орлов!
— Почему нет, — кивает Алиев. Чуть улыбается. Но в этой улыбке — ни тепла, ни иронии. Лишь стальная решимость — например, испортить мне вечер. Как минимум.
Мне хочется пнуть как следует обоих мужчин. Вечер превращается в шоу! Надо как можно скорее его закончить.
Уехать домой. К Алисе. Все эти игры пауков в банке, не для меня.
Но суетятся официанты, приносят приборы, бутылку самого дорогого шампанского за счет заведения, и я не решаюсь попрощаться. Сейчас это уже будет выглядеть как побег с поля боя, а я устала бежать!
Виктория кладет ладонь на локоть Алиева, водит пальцами по рукаву, очень демонстративно. Хихикает над чем-то. У Тимура — лицо сфинкса. Ни раздражения, ни удовольствия. Только ледяная отрешенность.
— Очень советую попробовать осьминога, — заискивает официант.
— Я буду дорадо на гриле, соус с шафраном, — говорит Алиев.
— Прекрасный выбор.
— Тогда мне тоже, — оживляется Вика.
Артем тем временем сияет, точно выиграл в лотерею, глядя то на одного, то на другую. Осыпает Вику комплиментами, заискивает перед Алиевым. Мне даже неловко. — Знаете, Тимур Каримович, столько перемен в гостинице! С вашим приходом мы наконец выйдем на новый уровень! Софья Геннадьевна, конечно, профессионал, но все же, новое дыхание — это всегда нужно! — Новое дыхание… — усмехается Тимур, поднимая бровь. — Интересная формулировка. А вы как себя в новом климате ощущаете, Дарья? — теперь обращается ко мне официально.
Слова звучат спокойно, но я чувствую, как под ними натянута стальная проволока.
— Я пока не решила, подходит ли мне новый климат. Но цветы пока не начали вянуть. — А мне кажется, кое-что уже завяло, — замечает тихо.
— Тимур… — тянет Виктория, явно раздраженная таким вниманием не в ее сторону.
Почему Тимур смотрит на меня, словно нас тут двое, и остального мира нет?
Артем, между тем, обрывает паузу: — Даш, ты же почти ничего не ела. Попробуй этот десерт. Местный шедевр — мусс с лавандой и инжиром. — Я сыта. В другой раз.
— Ну один кусочек, ну давай… — Артём. Пожалуйста. Не настаивай.
Встаю, стул с шорохом скользит по мрамору. — Извините меня.
Мне надо на свежий воздух.
На террасе прохладно и тихо. Сквозь шапки деревьев пробивается лунный свет, воздух пахнет зеленью. Облокачиваюсь на перила, пытаюсь восстановить дыхание.
Дверь за спиной приоткрывается. Шаги. Тимур. Это невыносимо?
— Ты специально это делаешь? — спрашиваю, отворачиваясь. — Преследуешь меня? — Серьезно так думаешь? Знаешь себе цену, да? — спокойно парирует Алиев.
— А ты бы хотел, чтобы я оставалась той забитой несчастной дурочкой, верящей в сказки? — сразу жалею об этой фразе. — Тебе лучше вернуться к жене.
— Вика мне не жена.
— Да мне плевать кто она тебе! Хоть личная рабыня!
— Звучит ревниво. Странно, ты вроде тоже не одинока. Решила устроить личную жизнь с этим орлом? Он ничего так, вроде. Внимательный, обходительный.
— Да, Артем замечательный!
— Прекрасно. Я не собираюсь вам мешать.
— Как благородно с твоей стороны!
Я резко поворачиваюсь к нему, наши взгляды сталкиваются.
— Тем не менее, ты мешаешь!
— Чем же?
— Не стоило присоединяться к нам.
— Но твой… Ммм, спутник, очень настаивал.
Тимур стискивает челюсть, делает шаг ближе. — Даш, может поговорим о действительно важном?
— Мне не о чем с тобой разговаривать!
— Ошибаешься. Тебе самой станет легче. Ты же вся трясешься. Не стоило скрывать от меня… Но я понимаю. Ты совсем девчонкой тогда была. Я тебя прощаю.
— Прощаешь? Мне не нужно твое прощение! Человека, который бросил! Оставил мать разгребать последствия.
— Я спросил маму. Она говорит, что встречалась с тобой, и ты ей заявила, что у тебя другие отношения. Завтра будет готов тест. Еще есть время сказать самой, Даш.
Тимур подходит вплотную, берет меня за плечи. — Скажи мне.
— Отпусти. Пожалуйста… Он опускает голову к моей щеке. Его дыхание обжигает. Он почти касается губами моего виска.
— Все могло быть по-другому… — шепчет.
— Даша?! — возмущенный голос Артема и я отпрыгиваю от Алиева.
Глава 21
— Даша?! — Артем стоит в проеме террасы, бледный, губы сжаты в тонкую линию. Смотрит на нас так, словно только что удар в лицо получил. Отступаю от Тимура. Стыдно, неловко. Как же хочется, чтобы этот вечер закончился. Чтобы меня никто не трогал.
— Да, Артем, — стараюсь чтобы голос звучал нейтрально, без эмоций. Хотя я удивлена такой реакцией. Орлов — вылитый обманутый муж, заставший жену за изменой. Как-то чрезмерно. Мы всего лишь поужинали. Как симпатизирующие друг другу коллеги. Я не особенно разбираюсь в свиданиях, это первое после того как убежала от Артура. Но я точно не собираюсь чувствовать вину! — Я тебя слушаю.
— Я… просто удивился, — говорит хрипло.
— Удивился? — Тимур хмурится. — И решил прервать наш разговор?
— Я не хотел мешать, я просто не понял…
— Не хотел. Но помешал, — спокойно заканчивает Алиев. Голос как нож, ровный и острый.
— Мы уже договорили, — киваю. — Пойдем, Артем.
Прохожу мимо мужчин. Первой. Разрушаю этот нелепый, абсурдный треугольник, в который нас всех затянуло. Возвращаюсь к столику, где сидит Виктория — одна. Руки скрещены на груди, губы поджаты. Она
