Бывшие. Тайная дочь олигарха - Марго Лаванда
Но не это врезается мне в сердце.
Алиса тоже сидит с ними за столом, уплетает бутерброд, что-то оживленно рассказывает, размахивает руками. Глафира гладит ее по голове, улыбается, качает головой. Роберт кивает, внимательно слушает, Алиса хохочет.
Моя дочь. За общим завтраком. В доме Алиевых.
Мирная сцена. Идеальная картинка для журнала «Дом и сад». Только это не фотосессия. Это моя жизнь. Моя реальность.
Чашка выскальзывает из пальцев. Кофе обжигает запястье, но я не чувствую боли. Керамика разбивается вдребезги о пол, звонкий хруст возвращает меня в реальность. Сердце колотится в груди, как пойманная птица. Я не могу вдохнуть. Как будто меня прижало стеклянной стеной, и я оказалась по другую сторону аквариума, наблюдая оттуда за происходящим. Горло сжимает, в груди закипает паника. Пальцы дрожат. Я отступаю назад в комнату, не в силах смотреть дальше.
Хочется броситься туда и забрать Алису, накричать на Глафиру. Но ноги словно вросли в пол. В голове звенит.
Пусть Тимура с ними нет, наверное, он с Викторией, это неважно. Мой страх абсолютно иррациональный.
* * *
Вскоре Алиса с Глафирой вернулись, я успела уже прийти в себя, успокоиться, хотя еще потряхивало.
— Мамочка я уже позавтракала, а ты? — радостно спрашивает Лиска. — Было так весело! Роберт очень классный, велел называть его дедулей. Смешной! Но я хочу, чтобы у меня был дедуля, знаешь? Это весело. Он обещал купить мне куклу. Я пойду переоденусь! — посылает мне воздушный поцелуй и убегает.
— Даша, ты нас не потеряла, моя хорошая? Не поверишь, — весело говорит Глафира, — Роберт угостил нас таким вкусным жасминовым чаем! Даже Алисе он понравился, представляешь? Мы немного посидели, поболтали. Я сейчас тебе завтрак приготовлю…
— Я уже поела! — перебиваю резко. — Пожалуйста, не делай так больше. Никогда.
Глаша застывает, взгляд у нее становится тревожным.
— Что именно ты имеешь в виду, дорогая?
— Я проснулась, а в доме никого! Ты не подумала, что я буду переживать?
— Но… ты же знаешь, раз нас обеих нет, значит вышли. Могли пойти за хлебом, как вчера. Или за зеленью…
— Не уводи мою дочь к соседям! Больше никогда!
На мгновение повисла тишина. Глафира посмотрела на меня с недоумением. Молча кивнула.
— Хорошо. Прости.
— Алиса, нам пора, — зову громко. — Я отвезу тебя на занятия.
Дорога до центра недолгая, но сейчас показалась вечностью. Алиса болтала, я отвечала иногда невпопад, продолжая возвращаться мыслями к утреннему происшествию. Теперь меня мучила совесть, что ни за что, ни про что набросилась на Глашу! Самого близкого мне человека, единственную, кто поддержал меня в трудную минуту.
— Мамочка, ты чего такая грустная? — спросила Алиса, когда отвела ее в здание, где проходили дошкольные занятия.
— Все хорошо, крошка. Правда. Глаша тебя заберет… — горло печет. Чувствую себя ужасным человеком.
— До вечера, мамуль.
* * *
Дальше еду на работу, опаздываю немного, приходится выслушать выговор от Софьи Геннадьевны. Весь день на работе проходит как на иголках. Хотя, Тимур не появлялся. И на том конечно спасибо, но меня это уже не успокаивает. Скорее всего, он сейчас очень занят. Викторией. Своей женой. Наверное, соскучились друг по другу. Представляю их вдвоем, гуляющих, как держатся за руки, смеются. Убеждаю саму себя настойчиво, что мне наплевать. В результате только издергалась вся, к концу дня дошла до точки кипения. Когда Артем после обеда подошел с предложением сходить с ним в ресторан завтра вечером, кивнула почти автоматически.
— Хорошо. Я согласна.
— Даша! Солнце ты мое! Вот это порадовала! — сияет в ответ.
Я же почти сразу жалею. Зачем это все? Мне сейчас точно не до отношений.
Вечером возвращаюсь снова в пустой дом. Сначала испугалась, потом вспомнила, что у Лены сегодня день рождения, меня несколько раз Глаша предупреждала. Что заберет Лиску, и они сразу туда поедут. Поедят тортика. Сижу в плетеном кресле возле дома, противоположной стороны от “нежеланного соседа”. Вот и мои роднульки. Слышу голос Алисы, она бежит ко мне с криком “мамуууууль”, обнимает за талию. Прижимаю ее к себе, вдыхаю запах ее волос.
— Привет, моя сладкая. Как прошел день?
— У Лены было классно! Мы привезли тебе торт.
— Кусочек, — мягко поправляет Глаша, садясь рядом.
— Мам, а можно мультики включить?
— Конечно, беги.
Несколько минут сидим вдвоем с Глафирой в молчании.
Глава 19
— Прости меня, — заговариваю первой. — Я утром была ужасно резкой. Просто не в себе.
Глафира кивает. Спокойная, уравновешенная. В глазах доброта и понимание.
— Все бывает, Дашенька. Я знаю, ты не со зла.
— Я ужасно испугалась…
— Расскажи, почему так отреагировала. Я знаю, что есть причина. Тебе станет легче, если поделишься. Если хочешь, конечно…
Сжимаю пальцы в замок, выдыхаю.
— Все очень сложно. Я запуталась. Чувствую себя в ловушке.
— Из-за соседей? Я помню, ты была влюблена в нашего соседского мальчика. В Тимура. В этом причина? Плохие воспоминания?
— Очень плохие. Потому что мы встретились снова, с Тимуром, когда я повзрослела, — улыбаюсь грустно. — И он стал отцом моего ребенка. Тимур — отец Алисы.
Ну вот, я это сказала. Хотя бы Глафире. Давно надо было. Я хотела. Собиралась. Но все откладывала. Моя чертова нерешительность. Я понимала, что у Глаши есть вопросы. Но она очень деликатная. Никогда бы не стала первой заводить разговор. Получается, я сама во всем виновата. Если бы Глафира была в курсе, она бы ни за что не пошла сегодняшним утром в гости к Роберту. То есть с Алисой бы не пошла.
Сейчас Глаша не ахает, не выглядит шокированной. Она смотрит на меня внимательно, сочувственно.
— Мало ли как жизнь поворачивается, дорогая. Главное, заботиться о себе. Не загоняться.
— Мне так стыдно, что не рассказала тебе раньше…
— Значит, ты не была готова. Теперь сказала. Все в порядке, — похлопывает меня по руке. — Тимур конечно не знает, да?
Приходится еще раз все начать сначала. Как недавно Наташе. Это тяжело. Но в то же время — очищающе. Разговор с матерью Тимура, затем с его невестой Викторией. Столько боли и переживаний. Незаживающая рана обиды.
— Ну и ведьмы! Обе причем! — возмущается Глафира. — Какой ужас! Сколько тебе пришлось пережить, милая. Я очень сочувствую…
— Зачем он здесь появился? Я так устала! — восклицаю.
— Чего
