Васю учить - только портить (СИ) - Кит Тата

- Какого хрена он, вообще, забыл в старой деревне?

- Так теленка домой гнал. Моя Дунька в поле родила…

- Нашла кого за теленком гнать. Пацан только-только первый класс закончил, - ворчал Пётр, выходя из дома. – Васька, - крикнул он, на секунду остановившись. – За хлебом в духовке следи.

- Я с вами, - крикнула я, не желая терпеть возражений. Выключила духовку и, не шнуруя, надела кроссовки, затолкав шнурки вовнутрь.

- Твою мать! – выругался Пётр, недовольно заглянув мне в глаза. – Только попробуй и ты ещё куда-нибудь вляпаться.

Из-за того, что Банзар ещё не приехал на «уазике» с фермы, Петру пришлось выгнать свой лексус и на нём подвезти нас до дороги, через канаву от которой находилась старая деревня. Я часто её видела, проезжая мимо, когда Банзар или Пётр везли меня в конюшни. От бревенчатых домиков здесь почти ничего не осталось, они уже сгнили, осели в землю и обросли травой и мхом. Но сильнее всего в глаза бросалась старая большая печь, которая хоть и была частично разрушена, но оставалась белоснежной.

Сам Пётр, высадив нас, сорвался с места и поехал на свою пилораму за грузовиком с подъёмником и мужиками на тот случай, если понадобится помощь.

Я бежала следом за Натальей и с опаской поглядывала под ноги, боясь, что мы тоже с ней можем провалиться. Но Наталья боялась только за своего сына, к которому нас и привела.

- Серёженька! Серёженька, мама здесь! Сейчас приедет дядя Петя и вытащит тебя! – всхлипывала женщина, встав на колени у края старого обвалившегося колодца, больше похожего на яму.

Я тоже подошла ближе к краю и едва не лишилась рассудка, увидев худенького светловолосого мальчика на дне ямы, глубина которой точно была не меньше пяти метров. Рядом с мальчиком, притянув копыта к пузу, лежал маленький рыжеватый бычок с белыми пятнами и вяло крутил головой, иногда поглядывая вверх.

Честно говоря, когда Наталья сказала про то, что здесь колодец, в моей голове вспыхнула ужасная картина того, как мальчик и теленок тонут в воде. К счастью, всё оказалось совсем не так, но от этого не менее страшно.

- Мама, у меня рука болит, - плакал мальчик, роняя большие слёзы.

Левую руку, кисть которой плетью болталась при каждом его движении, мальчик прижимал к груди неповрежденной правой рукой.

- Ты просто ушибся, сыночек. Сейчас приедет дядя Петя, вытащит тебя, и мы пойдём домой пить молоко и стряпать твои любимые булочки.

- Я спать хочу, - мальчик привалился к земляной стене старого колодца и начал подозрительно обмякать.

- Отдохни немного, сыночек, - кивала Наталья.

- Он сознание теряет, - прошипела я и громко позвала мальчика. – Серёжа! Серёжа! Привет! – махала я руками, на что мальчик вяло, но среагировал, сфокусировав на мне тусклый взгляд.

- Здравствуйте, - выронил он едва слышно.

- А меня Вася зовут, - старалась я улыбаться, понимая, что мальчишка пытается разглядеть моё лицо закрывающимися глазами.

- Нет. Вася может быть только мальчик. У меня друг Васька. А ты не похожа на Ваську.

- Конечно, не похожа. Я же не просто Васька, а Василиса.

- Как в сказке? – мальчик вяло улыбнулся уголком губ, а я поняла, что мои разговоры нисколько не помогают ему оставаться в сознании, и он всё равно оседает на землю.

И едва он присел, случайно коснувшись телёнка ногой, как тот начал дёргаться и мотать головой в попытке встать.

А если он сейчас затопчет мальчишку?!

Нужно что-то сделать!

- Серёжа! – позвала я громко-громко. Мальчик очень медленно и вяло поднял голову, тут же получив телячьим хвостом по лицу. Ну, же! Скорее, малыш! – Отползи, пожалуйста, в угол. Я к тебе спущусь!

- Как ты спустишься, ненормальная?! А если на моего сына упадёшь? Головой-то подумай, что делаешь! – накинулась на меня Наталья, едва не начав колотить.

- А вы хотите, чтобы вашего сына в бессознательном состоянии затоптал телёнок? Смотрите, как он пытается встать, - указала я вниз, где теленок продолжал биться в конвульсиях, вставая на задние копыта. – А если он вашему сыну в висок копытом попадет? – Наталья ничего не ответила, лишь с ещё большим страхом и ужасом стала смотреть в колодец. – Обещаю, что не упаду на вашего сына. Смотрите, он даже в угол вжался, оставив мне место.

Наталья начала трясти головой и, похоже, более ничего говорить не собиралась. А я от своего намерения спуститься вниз не отказалась.

Зря я, что ли, из окна родительского дома выпрыгивала ночью, чтобы погулять с друзьями? Для чего-то же мне нужен этот опыт? Правда, высота здесь до конечной точки не два метра, как из моего окна до земли, но, с другой стороны, а шпагат мне нахрена нужен? Зря я в детстве по дверным косякам до вершины доползала и обратно?

Здесь почти тот же принцип, не считая того, что земляные стены вперемешку с камнями и гнилыми досками усиленно крошатся от любого прикосновения.

- Серёжа, - позвала я мальчика. – Серёжа, ты меня слышишь? Я иду к тебе.

- Тут сильно высоко, - произнес мальчишка тихо.

- Уже не очень высоко.

Я тряслась от страха, ноги и руки соскальзывали и не всегда попадали туда, куда я метилась. Но, когда до мальчика осталось метра три, я решила прыгать в свободный клочок земли. При этом ободрала спину о камни и доски, так как специально отклонялась подальше от мальчика, и, кажется, немного подвернула ногу, но проигнорировала всё это, спеша присесть на корточки и закрыть собой мальчика от внезапно обезумевшего бычка, которому приспичило поскакать на месте.

- Серёжа. Серёжа, не спи, - я взяла лицо мальчика в ладони и слегка похлопала по щекам. Мальчик открыл глаза и, похоже, удивился тому, что я так близко. – А вот и я. Я же говорила, что тут совсем не высоко.

- Ого! – выдохнул Серёжа. – А ты крутая.

- Нет. Это ты крутой. Ты даже ничего не испугался, а я вот ужасно боюсь.

- Чего ты боишься? – нахмурился мальчишка, пытаясь храбриться.

- Ааа… Быка! – указала я себе за спину на теленка, который упёрся мордой в стену недалеко от нас и начала мычать. – Я ужасно боюсь этого быка.

- Он же ещё маленький, - тихо хохотнул мальчик, а я в это время разглядывала его руку, понимая по неестественному залому выше узкого запястья, что у него перелом.

- Наталья! – крикнула я вверх.

- Что? Что такое? Что там? – встала она на колени перед ямой.

- Дайте свой платок, - вытянула я руку вверх, а другой машинально оттолкнула бычка, чьё копыто больно врезалось мне в бок.

- Платок? Какой платок?... Держи! – быстро сообразила Наталья, что нужное мне находится у нее на голове. – Да где же они? – всхлипывала она наверху, явно задаваясь вопросом о том, где все наши спасатели.

Я тоже им задавалась, но пока, как учили на уроках ОБЖ, мне нужно было обеспечить неподвижность сломанной руки мальчишки.

Подбадривая его словами о том, какой он смелый, умный и красивый, я приложила его сломанную руку к узкой грудной клетке и зафиксировала её платком, пропустив плотную ткань через плечо и под рукой. Хорошо, что платок у Натальи был достаточно большим, и я смогла зафиксировать даже локоть, натянув на него ткань, на что мальчик с облегчением выдохнул, поняв, что ему больше не нужно самому прилагать усилия, чтобы удерживать руку в менее болезненном состоянии.

- Иди ко мне, - шепнула я и подхватила мальчишку на руки так, чтобы он обвил мою шею целой рукой и при этом обхватил худыми ногами торс. И вместе с ним я встала в угол колодца, чтобы обезопасить ребенка от теленка, который периодически бился в приступах паники. – Я тебя держу. Только не спи, Серёжа. Хорошо?

- Но я устал, - всхлипнул тихо Серёжа и уткнулся лбом в мой подбородок.

- Едут! Они едут! – вскрикнула Наталья, исчезнув с поля зрения. – Сюда! Здесь!

- Слышишь, Серёжа? Сейчас нас вытащат. Всё будет хорошо. Только ты не спи. Я без тебя испугаюсь быка. Кто меня защитит?

- Ладно, - нехотя вздохнул мальчишка и попытался удержать осанку в моих руках. – Яшка тебя не тронет.