Измена. Цена твоей лжи (СИ) - Ковалева Анна

Но я не знала как. Как открыться заново, как довериться? Ведь быть друзьями проще.

— Чего ты боишься, Марго? — Сергей мгновенно пересел поближе и заключил меня в кокон своих рук. В нем я очень быстро расслабилась и пошла на откровенность. Высказала опасения, которые уже давно меня мучили:

— Сама не знаю, Серёж, — вздохнула я, положив голову ему на плечо. — Наверное, боюсь ошибиться снова. Обжегшись единожды на молоке, потом и на воду дуют. Это про меня похоже. Слишком сильно я увязла тогда в Лёше, и слишком больно потом было выплывать. Я ведь еще и в аварию тогда попала. После того как убежала с собственной свадьбы.

— Я не знал. Расскажешь?

И я действительно рассказываю Алексею все как на духу. От начала и до конца. И про аварию, и про долгое восстановление, и про помощь родителей.

— Знаешь, Марго, — рычит он в конце — Если я хоть раз увижу твоего бывшего, то просто напросто размажу его по стенке. Как таракана.

— Надеюсь, что вы не увидитесь. Не хочу, чтобы ты пачкал о него руки. Денисов того не стоит.

— Маргаритка ты моя, — Сергей обхватил мое лицо руками, нежно поцеловал, заставляя плавиться от этой ласки. — Я все понимаю. Все твои страхи. Это нормально. Но не надо равнять меня с тем мудозвоном. Я никогда с тобой так не поступлю. Доверься мне, и я полностью оправдаю твое доверие. Обещаю.

— Почему ты так уверен? — смотрю в его глаза, выискиваю там ответы. Но ничего не могу понять.

— Потому что я тебя люблю, Марго, очень люблю. И это навсегда.

— Серёж, — сердце у меня, конечно, ёкнуло, но неприятный опыт заставил нарастить тяжелую броню. Которая не дала мне улететь в розовые мечты.

Я уже не могла растечься лужицей от трех заветных слов. Успела убедиться на своей шкуре, что некоторые эти слова швыряют как мусор, совсем не понимая, что есть любовь на самом деле.

— Понимаю твой скепсис, Марго. — Сергей крепко прижал меня к себе. — Но я свои слова готов доказать делом. Буду доказывать до тех пор, пока ты не поверишь.

— А не устанешь доказывать?

— Не устану. Я терпеливый. А за любовь свою нужно бороться. Меня этому с детства учил отец.

— Хороший у тебя отец. — я улыбнулась, смахнув пару слезинок с ресниц.

— Был, — вздохнул мужчина. — Папы не стало двенадцать лет назад. Обширный инфаркт. Я тогда едва успел школу закончить.

— Мне так жаль.

— Это жизнь, — с какой-то фатальной уверенностью заявил Сергей. — Как там писал Булгаков? «Человек смертен, но это еще полбеды. Хуже всего то, что он иногда внезапно смертен». Так что нам остается только смириться, отпустить свое горе и жить дальше. Сколько нам отпущено.

— Тсс, — теперь уже я накрыла его губы своими. Не хотелось мне сейчас говорить о неизбежности смерти. — Давай не будем о грустном? Тем более завтрак стынет.

— Хорошо, давай завтракать. Но сначала ответь на мой вопрос.

— Да, — наконец сдалась я, обняв его. — Я готова попробовать, Серёж. Я хочу быть счастливой. С тобой. Давай строить жизнь вместе.

— Спасибо за доверие, Марго. Я сделаю тебя счастливой, клянусь…

Мне сложно описать свое состояние в этот момент. Немного страха, эйфории, растерянности и надежды.

Но Сергей был так искренен в своих словах, что я решила сказать ему «да». И пусть ответить на его признание я пока не могла, но ведь чувства обязательно придут со временем.

Доверие, уважение, взаимная симпатия и отличный секс. Четыре зерна, из которых вполне способна вырасти любовь.

Глава 25

Вместе

После возвращения в Питер мы с Сергеем и работать продолжили вместе, и все вечера теперь проводили вдвоем. То в его квартире, то в моей.

Сразу съезжаться я не хотела, это было чересчур быстро для меня. В омут с головой я больше не готова была нырять.

Мне нужно было свыкнуться с наличием нового мужчины в моей жизни. Проверить, действительно ли я готова к чему-то большему, чем просто секс.

Сергей понимал все мои закидоны без слов, на каком-то интуитивном уровне. Поэтому не давил, ни к чему не принуждал. Просто был рядом, смешил меня, развлекал, помогал, когда требовалось.

Он даже не начал возмущаться, когда я попросила его не афишировать наши отношения среди коллег. Он и тут меня поддержал, за что я еще больше к нему прониклась.

Впрочем, шила в мешке все равно долго не утаишь, и по офису редакции вскоре поползли шепотки насчет нас. Весьма активные шепотки. Мы с Сергеем всячески отшучивались, но это помогало мало.

Коллеги смотрели на нас проницательно-хитрющими взглядами, от которых было ни спрятаться, ни скрыться.

Вот и пришлось нам в итоге выйти из сумрака. На июльский корпоратив, посвященный годовщине основания журнала, мы пришли уже как официальная пара.

Естественно, тут же удостоились внимания коллег, добродушных шуток, поздравлений и даже вопросов о дате свадьбы.

Но как ни удивительно, меня это не напрягало. Коллектив у нас действительно был хороший, все поздравляли от чистого сердца. А со смущением помогал бороться Сережа, который мастерски брал весь огонь на себя.

— Надеюсь, после этого вечера ты не решишь от меня сбежать? — спросил он, когда мы уже ехали ко мне на квартиру.

— Нет, с чего бы это? Хорошо же все было. Какой смысл скрываться дальше, все и так уже догадывались, что мы вместе. А теперь хоть шушукаться не будут и спрашивать завуалированно. Одни плюсы, в общем.

— Как же я рад, что ты у меня такая оптимистка, — рассмеялся Сергей.

Тем вечером мы устроили небольшой романтический вечер для двоих. Выпили вина, потанцевали, а потом переместились на кровать, где почти до рассвета растворялись в объятиях друг друга…

Следующим этапом наших отношений стало знакомство с родителями. Сергей познакомил меня со своей мамой, пожилой и невероятно чудесной женщиной. Она была маленькой, хрупкой, но при этом весьма активной и душевной женщиной.

А вот что меня поразило — так это невероятная печаль, сквозящая в ее глазах. Какая-то неизбывная, обреченная. Даже когда Ирина Вадимовна улыбалась, эта печаль не покидала ее глаз, так и плескалась на самой глубине.

— Она так смотрит давно, — пояснил мне Сережа, когда мы остались одни, — с того дня, как умер отец. Мама безумно его любила, и с ним как будто похоронили часть ее души.

— Это так несправедливо, — на моих глазах навернулись слезы.

— Но с другой стороны, Марго, не каждому дано прожить вместе душа в душу почти сорок лет. В этом плане им, можно сказать, даже повезло.

— Но все равно грустно, — я прильнула к Сергею и тихонько вздохнула. История его семьи меня очень тронула.

— Ну, все что мы можем сделать, так это навещать маму почаще. Она будет очень рада. — Сережа хитро на меня взглянул. — Ты ей, кстати, понравилась. Ее глаза заметно оживились, когда вы с ней разговаривали.

— Правда?

— Да. Тебе незаметно, потому что ты ее видела в первый раз. А я свою маму знаю хорошо.

— Что ж, тогда давай будем действительно навещать ее почаще. — решила я.

— Вот за это я и люблю тебя, Марго, — он отстранился и посмотрел на меня своими теплыми лучистыми глазами.

И взгляд этот окутал меня как теплое покрывало. Даря ощущение нежности и спокойствия.

— Любишь? — спросила, невольно затаив дыхание.

— Очень, — на выдохе он потянулся к моим губам. А я подалась навстречу.

— И я тебя, — пробормотала, позволяя нашим губам слиться в поцелуе. И заодно сознавая, что в моей душе действительно зародились ростки чего-то большего, чем дружба и симпатия.

К Ирине Вадимовне мы действительно стали приезжать каждые выходные. И это было не пустой формальностью, мне действительно нравилось проводить время с ней. Мы разговаривали, возились на кухне, готовя для Сережи что-нибудь вкусное.

Не один рецепт я взяла для себя в копилочку домашних рецептов.

Контраст с Любовью Сергеевной был просто поразительный. Та, вроде бы, тоже неплохо ко мне относилась, но не было у нее душевной теплоты ко мне. Лишь какое-то вынужденное смирение с выбором сына.