Крылья для двоих. Развод - Елена Левашова
– Господи, Тимур, что ты делаешь? – спохватывается она.
Распахивает глаза и удивленно на меня смотрит…
– А ты что? – улыбаюсь, ловя себя на мысли, что рад ее видеть.
– Я чуть с ума не сошла. Самолет загорелся в Калининграде… В новостях показывали, – тараторит она, заламывая руки. – Пилот сумел предотвратить взрыв, пассажиров эвакуировали. Ты сказал, что приедешь через два дня, а прошло почти четыре… Я переживала.
– Прости, Лид… Этим пилотом был не я. Аэропорт закрыли. Я почти сутки ждал новостей, находясь в Питере.
– А позвонить ты не мог?
– Не думал, что я так тебе важен.
– А вот и зря. Дурак… Есть же домашний.
– Извини, Лид… Что у тебя нового? Я устал как черт… Пойду в душ.
Она краснеет. До нее только сейчас доходит, что я делал? Целовал ее лицо, гладил волосы и был готов продолжить… И сейчас бы продолжил, черт…
– Иди. Там все чистое. Я убирала, гладила… занимала себя чем могла. Завтра иду получать паспорт.
– Есть что-нибудь перекусить или…
– Конечно, есть. Мойся и приходи, буду кормить.
Глава 30
Лида.
Я с ума сходила… Терзала Соню расспросами, а она лишь улыбалась, объясняя, что подобные задержки в работе пилота – нормальное явление.
Нормальное, понимаете? И пожары случаются, а уж аварийное отключение двигателей… Это, вообще, ерунда. Мелочь.
Да и кто я, чтобы переживать о постороннем мужчине? Случайная квартирантка, приживалка… Права у меня такого нет.
Однако, когда Тимур появляется на пороге, сердце учащает ритм, стремительно наполняясь радостью от встречи…
Обнимаю его, глажу по плечам, испытывая пугающие чувства… Они совсем не вовремя… Жадно вдыхаю его запах – дождя и туалетной воды, лимона и сигарет… Не знала, что Тимур курит.
– Садись, – улыбаюсь, когда Тим, вытирая волосы полотенцем, проходит в кухню.
– И что… Ты меня покинешь скоро? – улыбается Тимур, как-то странно на меня поглядывая.
Между лопатками ощутимо печет, руки подрагивают… Режу хлеб, наливаю в тарелку суп с фрикадельками…
– Да. Завтра получу паспорт и, наконец-то, съеду к родственнице Дарины.
Тимур молчит. Вздыхает и принимается за еду. Сажусь рядом, не решаясь расспросить его…
Интуитивно чувствую, что у него что-то случилось… Узнал шокирующее известие о дочери или…
– Тим, как ты, вообще? – выдавливаю, отводя взгляд.
– Все хорошо, Лид. Есть некоторые проблемы, но я их решу. Ну, что? Завтра будем обмывать новый паспорт?
Он улыбается, а у меня в груди что-то ворочается… Колючее и мерзкое. Наверное, тоска? Мы ещё не расстались, а мне уже тошно…
Хорошо, что Тимур рядом… У меня колени подгибаются, стоит войти в здание МВД. Озираюсь по сторонам, опасаясь увидеть Ростика или его родителей.
– Все хорошо, Лид. Сейчас ты заберешь паспорт, и мы поедем к нотариусу, – мягко сжимает мои плечи Тим.
– Как ты не понимаешь, Тимур, Волгины подали заявление на лишение меня материнских прав. Нотариус не сможет ничего сделать, если…
– Ты забыла, где живешь? Лид, в любом учреждении волокита. И никакими связями и деньгами это не исправить. Так что… В базе наш уважаемый Эдуард Афанасьевич ничего не отыщет. Я поеду с тобой, не бойся…
И взгляд этот… Умный, внимательный. От него мурашки на коже просыпаются и больно жалят…
Рыжий полицейский, окинув меня придирчивым взглядом, копается в тумбочке и протягивает паспорт…
Никто меня не пытается задержать. И наручников я не вижу…
– А как же Волгины? – нарушает тишину Тимур. – Они забрали заявление у… Как там его, Морозова?
– Послушайте, мы здесь не для того, чтобы ловить преступников, – устало произносит лейтенант. – Если Морозов плохо выполняет свою работу и до сих пор не нашел подозреваемую, то это его проблемы. Мое дело – отдать вам паспорт.
Тимур усмехается. То есть меня ищут и не могут найти? Наверное, и к маме наведывались? Хорошо, что её выписывают только завтра! Как со всем разобраться самой? И как перестать видеть в Тимуре что-то большее?
– Едем, Лид. И расслабься уже. Все получается, ты видишь? – протягивает он, вновь коснувшись моего плеча.
– Мне нужен только мой сын, Тимур. Только он… Я готова отказаться от квартиры ради спокойной жизни.
– Ты не рассказывала, как так вышло, что дедушка твоего мужа завещал её тебе?
Мы идем к машине. Щуримся от солнца, переступаем через оставленные строителями ямы на асфальте. То и дело смотрим друг другу в глаза…
– Я почти год ухаживала за ним, он был прикован к постели. Мыла его, кормила, читала ему книги. Василий Федорович привязался ко мне, да и я…
– Лид, у тебя даже взгляд заблестел, когда ты о нем вспомнила. Ты достойна этого, слышишь? Ты, а не прохвосты, способные на обман и подлости.
– Считаешь, я должна побороться?
– Где этот Афанасьевич обитает? Едем.
Адрес конторы узнать не составляет труда. Тим паркуется на площадке возле офисного строения. Обходит машину, помогая мне выбраться (я по-прежнему передвигаюсь в шикарных, вечерних туфлях).
– Здравствуйте, меня зовут Лидия Волгина.
Протягиваю паспорт помощнице, сидящей за стойкой рецепции, и… Дверь в кабинет тотчас распахивается, открывая взору Эдуарда Афанасьевича.
В жилах стынет кровь от страха… Я узнала его. Именно он приходил к Волгиным, спрашивая совета…
Может, они уже избавились от завещания? Такое ведь может случиться?
– Проходите, Лидия, – сухо произносит он, поднимая взгляд на Тимура. – А вы…
– Жених, – без раздумий отвечает он.
Глава 31
Лидия.
– Жених? – с нескрываемым презрением бросает Эдуард Афанасьевич. – Быстро же вы… Пусть подождет в коридоре.
– Это я быстро? – возмущаюсь я. – Ростислав давно крутит роман с некой Миланой. И собирается разводиться, а вот я…
– Да ни черта он не собирался, – остервенело произносит он. – Лидия Павловна… Будь ты умной бабой, была бы в шоколаде. А так… Могла бы промолчать, отвадить эту дрянь… Все женщины так делают.
– Что ты себе позволяешь, а? – не выдерживает Тимур. – Кто тебе дал
