Бывшие. Я разлюблю тебя завтра (СИ) - Ви Чарли

– Раздвиньте ноги.

Господи, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Только не это. Это же какой дурой надо быть, чтобы дважды забеременеть от одного мужчины и каждый раз уходить от него. Нет, нет, нет.

Мне сейчас не до этого.

Мне экзамены надо сдать.

– Вижу плод. КТР – шесть миллиметров, – наконец отвечает узист и диктует данные. – ЧСС – сто пятьдесят три ударов в минуту. Размер плодного яйца двадцать миллиметров. Желточный мешок в диаметр пять миллиметров.

Ничего не понимаю из сказанного.

Грудь сдавливает, не могу вздохнуть.

– Но как? Как так получилось? – не замечаю, как произношу вслух свои мысли.

– Такое бывает. Редко, но бывает. И камень, скорее всего, на фоне гормональной перестройки образовался. Можете одеваться.

Выхожу через пять минут из кабинета. В руках данные УЗИ, а ноги не идут.

Мне сейчас этот малыш совсем не нужен. Прижимаю ладонь к животу. Вспоминаю Рамиля, а по рукам мурашки. Опять придётся бежать.

Не хочу. Устала.

Но и рожать не хочу. Не до этого сейчас.

А он бы наверно обрадовался, – шепчет тихонько совесть.

Но второй ребёнок свяжет нас навсегда. Я больше не смогу уйти. Рассказывать даже ему не буду. Никому не расскажу. Лучше убрать. Мы ведь с ним расстались. Не хочу опять возвращаться в эти нездоровые отношения.

Медленно иду к кабинету врача, захожу.

– Присаживайтесь, – говорит мне врач.

Сажусь напротив, смотрю в пол. Стыдно за то, что я собираюсь сделать. Подаю документы.

– А, ну вот и причина вашего недомогания, – говорит врач, изучая УЗИ. – Поздравляю с беременностью. Это какой у вас ребёнок будет?

Поднимаю голову, смотрю в глаза врачу.

– Никакой. Я не буду его рожать.

Врач молчит.

– Уже точно решили? Или ещё подумаете?

– Точно. Как можно записаться на …чтобы убрать?

Язык не поворачивается сказать “аборт”.

– Если анализу, которые вы сдали, будут хорошие, то можно назначить на, – смотрит в календарь, – на послезавтра.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 45

Тишина оглушает. Когда находишься в ней долго, начинает казаться, что ты остался один. А я себя именно так и чувствую.

Один.

Всю жизнь один.

Окружённый людьми, друзьями, семьёй – всё равно один.

Стою перед окном, вглядываюсь в даль. Красиво здесь. Природа, воздух, зелень кругом. Я когда этот дом покупал, представлял, как с Матвеем в лес будем ходить, за ягодами. Меня всегда привлекала жизнь в своём доме. Терпеть не мог клетки квартир многоэтажек. А теперь могу себе позволить хоть три таких дома, а оказалось, что жить в большом доме одному совсем не хочется.

Один неправильный поступок перечеркнул всю жизнь, получается. Можно хоть сколько иметь власти, можно быть баснословно богатым, но невозможно заслужить прощение и любовь, если предал однажды человека.

Если раньше я ещё думал, что смогу всё изменить, смогу заставить Лику жить со мной, и она со временем смирится. Сейчас понимаю – Лика никогда не простит. Душу тоска разрывает. Ослабляю галстук, хочется вдохнуть полной грудью и не могу. Без Лики словно не живу, а существую. Не могу без неё. Два месяца как в аду. Постоянные мысли в голове сводят с ума. Хочется рвануть к ней, и не смотря на крики и сопротивление, связать и забрать к себе. Привезти домой, потому что здесь её дом…Но я обещал оставить её в покое.

Жалею, что не пришёл к ней в тот вечер и не поговорил. Решил почему-то, что имею право играть с ней.

У меня даже злости нет на Костю. Он говорил мне с самого начала, что вся эта затея – полный бред, но тогда для меня это было единственным решением.

Сжимаю кулаки. Они уже зажили после драки с Костей, но фантомная боль осталась.

Вибрация телефона отвлекает меня от мыслей. На экране высвечивается имя среднего брата Захара. Беру трубку.

– Привет!

– Рам, привет! Не занят?

– Нет. Что случилось?

– Да ничего такого. Просто хотел пригласить на совместный ужин. Я со своей, ты со своей. Пусть пообщаются, да и мы можем тоже...А то всё дела, не вырваться.

Его слова прошивают сердце стежками, напоминая, что нет у меня своей.

– Я бы с радостью…Только не получится, – отвечаю почти равнодушно.

– Что случилось? У вас же всё хорошо было, – спрашивает Захар после небольшой паузы.

– Разошлись.

Хочется поскорее закончить этот бестолковый разговор, но Захара я уважаю, он всегда относился ко мне без высокомерия, в отличие от Родиона.

– Так быстро? Разонравилась?

Делаю глубокий вдох, чтобы не послать брата. Он же не в курсе всей истории.

– Нет. Долгая история.

– Давай встретимся, поговорим, если хочешь. Я тогда без Жени приеду.

Молчу, решая, как отказать. Не хочу никуда выезжать. Тем более, рассказывать о своих делах сердечных, но понимаю где-то внутри, что разговор бы мне не помешал. Устал всё в себе держать. Может, Захар мыслей подкинет. Да и вообще надо брать уже себя наконец в руки и прекращать затворничество.

– Хорошо. Где?

– В твоём клубе?

– Нет. Слишком шумно.

Называю адрес неплохого кафе, в котором в последнее время стал чаще останавливаться. Обстановка спокойная, располагающая к расслаблению.

– Договорились. Через час буду на месте.

Ровно через час с разницей в несколько минут мы с Захаром входим в кафе. Занимаем дальний столик в углу. Неловко молчим, выбирая в меню еду. Я листаю страницы за страницей, не могу сосредоточиться на описании блюд. И когда подходит официант, заказываю привычный чёрный кофе. Больше ничего в горло не лезет.

– Что там у вас за история приключилась? – начинает Захар без предисловия, сразу переходит к главному.

– История старая. Шесть лет уже. Даже вспоминать не хочется. Накосячил я, когда встречались. Обидел сильно. Думал смогу заставить её простить, а в итоге сделал ещё хуже.

Рассказываю Захару как встретил Лику в клубе, как решил вернуть её и заставил выйти замуж за себя.

Захар слушает внимательно, не перебивает. Даже эмоций не проявляет. Мне это нравится. Одно дело держать всю историю в голове, другое дело выложить всё другому человеку. И вслух это всё звучит намного страшнее, чем в мыслях.

– Она попросила оставить её в покое, – заканчиваю я свою исповедь. Смотрю на Захара, тот проводит рукой по подбородку, смотрит в пол. Жду его осуждения. Готов к тому, что он назовёт меня мерзавцем и сволочью, я сам себя уже не раз так назвал.

– Ты мне одно скажи, – говорит Захар, поднимает глаза на меня. Смотрит пристально. – Ты Лику любишь?

Вопрос застаёт меня врасплох. Я никогда не думал об этом. Вернее ,думал, но не относил те чувства, которые испытываю к Лике, к разряду любви, розовых соплей и глупым поступкам и витанию в облаках.

– Мои чувства скорее напоминают одержимость, – отвечаю брату. – Я думал, это просто тяга, желание добиться её. Доказать себе, что могу сделать ей приятно. Вряд ли это всё можно назвать любовью.

– Хорошо. Тогда ответь на вопрос, что такое любовь?

– Любовь…Сложный вопрос.

– Послушай, Рамиль. Я, конечно, не эксперт в этой области. Скажу, как думаю. После той истории с секретаршей, когда отец едва не ушёл из семьи вслед за твоей матерью, мама очень тяжело переживала предательство отца. Я сам эту историю услышал однажды уже, когда был в подростковом возрасте. Мама никогда не упрекала его и нам не рассказывала. Для меня это признание стало шоком. Я ведь отца уважал ,считал идеалом. И тут такое. Я тогда спросил её, почему она простила отца? Ведь у неё она могла спокойно уйти, с одним ребёнком легче прожить, чем с тремя. А она простила и ещё нас всех родила, хотя могла бы ведь и не доверять всю оставшуюся жизнь. И вот она мне ответила, что просто любила отца. И любит его до сих пор. Я думаю, любовь – это не одно какое-то чувство влюблённости. Это невозможность жить без своей любимой, желание защитить, быть рядом, когда ей плохо и когда хорошо, чтобы просто видеть её. И вот если у тебя это есть, значит, это настоящая любовь. Глупо, конечно, звучит, про любовь чаще женщины говорят, но вот как-то так я думаю.