Мгновения вечности - Ева Эндерин

Они сидели всего в паре метрах от разборок, так что все было предрешено.

– Кейти?!

На ватных ногах Уэльс двинулся вперед и обогнул их скамейку. На повороте у Кейт на долю секунды возникло ощущение, что Патрик вот-вот завалится на бок и скатится на лед.

– Патрик, – поприветствовала она его коротким кивком.

– Что ты тут забыла? – удивился он, икнув и едва не потеряв равновесие.

А что ей еще было делать? Закрыться в спальне и плакать до самого утра от одиночества? С нее достаточно такого дерьмового отношения. Она ждала хоть малейшего сигнала с его стороны, но получала лишь пустоту. Их с Уэльсом общение не просто изматывало ее – оно высасывало из нее жизнь, словно черная дыра, оставляя после себя лишь холодное ничто.

– Она на свидании, – ответил за нее Кайрос.

Его голос погрубел или ей показалось?

Оторвавшись от Кейт, Патрик посмотрел на Блэквуда, который в одной руке держал леденец, а другой прижимал ее к себе.

– Ты же не серьезно? – заплетающимся языком произнес Уэльс. – А говорила, что не сохнешь по нему.

Этого Кейт и боялась. Она инстинктивно сжалась, желая лишь уменьшиться достаточно, чтобы полностью исчезнуть в пуховике.

– Тебе пора, Уэльс, – процедил Кайрос.

Он больше ничего не сказал, ничего не сделал, но одной фразы было достаточно, чтобы Патрик растерянно попятился назад. Обычно Уэльс выбирал себе противника по силам и, видимо, сейчас решил, что лучше держаться подальше от проблем.

– Сваливаем от этих сухарей! – скомандовал Патрик.

– Да брось… Мы хотели растоптать эти уродские фонарики, – надулся Джим, совсем как маленький ребенок, которого обманули с покупкой новой игрушки.

– Пойдем, я сказал!

Пьяная компания ретировалась так же быстро, как появилась, но Кейт не стало легче. Совсем. Блэквуд больше не смотрел на нее – он убрал руку с ее талии и открыл упаковку своего леденца.

– Он нес чушь, – объяснилась она.

– Я знаю.

Только Кайрос ничего не знал. Он не знал, как она на самом деле к нему относилась; он не знал, как много стал для нее значить; он не знал, что это свидание – лучшее ее воспоминание за все годы обучения в Винтерсбруке. Сначала Блэквуд был тем, кто лишал ее покоя, но теперь он стал тем, благодаря кому она смогла почувствовать себя нормальной. Не мышкой, которая случайно затерялась в огромном замке, не заучкой, чья успеваемость – единственная ее персональная черта. С ним она была просто Кэтрин Рейнхарт, и Кайросу этого хватало.

– Они вкуснее, чем я помнил.

– Леденцы?

Тупейший вопрос, но на большее Кейт не решилась. Господи, какая она трусиха. Неужели так сложно рискнуть и сказать ему, что Патрик прав, что он ей небезразличен? Как друг. Хотя бы как друг.

Вместо ответа Блэквуд жадно облизал леденец широким движением языка. Ее глаза инстинктивно расширились, но вместо того, чтобы отвернуться, Рейнхарт продолжала наблюдать, как его язык умело обводит края сладости. От фантазии о том, что могло бы заменить этот леденец, Кейт моментально бросило в пот. Стыдливый жар прилил к щекам, и вместе с ним вернулась проклятая нервозность.

Готова ли она это сделать? Готова ли она признать, что все зашло слишком далеко? Что ей нравится смотреть на его губы и мечтать о большем? Придется ли ей жить с этим позором до выпуска или она сможет сказать себе и ему правду?

Что, если она и правда хотела Кайроса Блэквуда?

* * *

Небесные фонари прекрасны. Даже если вы думаете, что вас уже нечем удивить в этой жизни, поверьте, десятки ярко-оранжевых фонарей на фоне ночных Альп и старинного замка – это захватывающе. Не настолько захватывающе, как если бы Кайрос вдруг поцеловал ее хотя бы в щеку, но достаточно впечатляюще для фиктивного свидания.

Они с Блэквудом вернулись в академию далеко за полночь, и Кейт чувствовала себя по меньшей мере домушником, когда готовилась открыть дверь в малую гостиную. Кайроса с ней не было, потому что его вовремя поймал Джерри на входе в замок. Скорее всего, в ближайшее время он и не появится, ведь, в отличие от нее, поздние возвращения для него не были проблемой. Он же чертов Кайрос Блэквуд, который может разбудить всех обитателей башни, и никто и слова против не скажет.

– А вот и она. Шалунья Рейнхарт.

Ее сердце тут же упало в пятки, а уголки губ Пэм скользнули вверх, делая ее пугающе похожей на лису в тусклом свете торшерной лампы.

– Пэм, – стушевалась Кейт и прислонилась к двери, не в силах сделать новый шаг.

– И Нейт, – подал голос Эшер из со своего любимого кресла у камина.

Почему они еще не спали? И почему сидели здесь вдвоем в разных концах комнаты?

– Это правда? Ты была на свидании с Кайросом? – начала допрос Уэльс, игнорируя ее замешательство.

– Откуда…

– Патрик, – ответил Нейт. – Он пришел сюда в стельку пьяный, и, пока Пэм отчитывала его, мы услышали массу интересного.

Эшер злился, и это было хорошо заметно по тому, как он сжимал подлокотники кресла. Их дружба никогда не знала кризисов, и, конечно, ее тайна – то, как она скрыла от него огромный кусок своей жизни, – его, несомненно, взбесила.

– Мы ходили на озеро как друзья. Патрик пьян, и ему все почудилось.

Проще было убедить Пэм в скором конце света, чем в том, что между ней и Кайросом исключительно дружеские отношения. Да господи, даже сама Кейт в это не верила.

– Я в шоке, – покачала головой Уэльс. – Не ожидала, что Кайрос и впрямь клюнет на тебя.

Что? Это был камень в ее огород или ей показалось?

Ни на йоту не смутившись, Пэм продолжила свою мысль:

– Обычно Блэквуд выбирает себе опытных девушек.

Пэм унизила ее? Используя Кайроса? Серьезно? Они что, попали в Зазеркалье и только Кейт не заметила кролика?

– Кхм, – кашлянул Нейт. – Могу поспорить, не всем парням нравятся опытные девушки.

Хорошо, Эшер все еще защищал ее несмотря на то, что она плюнула ему в душу.

– Возможно, но тебя ничего не смущает? – обратилась к Нейту Пэм, будто ее не было в комнате. – Она и Блэквуд? Какая-то пародия на Ромео и Джульетту.

Ну… не совсем. Их семьи не были кровными врагами, просто они происходили из разных вселенных. Ни Кейт, ни Кайрос не вписывались в отведенные им в мире роли, и потому они создали свой собственный – в глазах друг друга.

О боже,