Бывшие. Тайная дочь олигарха - Марго Лаванда
— Ой, а кто это? — мама стреляет глазами в сторону Тимура. — Это тот, о ком я думаю? — ее голос понижается до шепота. — Наш сосед, в которого была влюблена Светочка…
— Это отец Алисы, — выпаливаю я, неожиданно для себя, протестуя. И сразу жалею.
Тимур чуть прищурился, а мама побледнела, словно на секунду потеряла равновесие.
— Даша… ты серьезно или издеваешься? Это… очень жестоко. Ты никогда нам не признавалась, не говорила, а тут — вот так. Это правда? Алиса… Она знает?
— Пока нет. Мы собираемся сказать, но осторожно.
— А матери, значит, можно вот так, в лоб…
— Мам, прости. Ты как себя чувствуешь? — во мне зашевелилась совесть.
— Да так… — она отводит взгляд.
— А как я себя чувствую, не хочешь спросить, дочь? — раздается знакомый грозный тембр.
Я вздрагиваю и оборачиваюсь. Отец стоит в дверях, руки сложены на груди. Он явно подслушивал. Это, кстати, семейная традиция…
Он выходит на крыльцо и переводит тяжелый, изучающий взгляд на Тимура. Атмосфера меняется — воздух становится плотным, как перед грозой.
— Так это ты мою дочь обрюхатил? — произносит он, выстреливает словами как обычно.
— Выбирайте выражения, — отвечает Тимур. Его голос спокоен, но в нем сталь.
— Ты еще манерам меня учить будешь?!
— Могу, если придется.
— Давно мечтал тебе морду набить, — рявкает отец.
— Сережа, прошу, только не это! Тебе же нельзя! У тебя сердце! — мама хватается за его локоть, пытаясь удержать.
И тут, как по заказу, по тропинке к дому идет Света. Обтягивающее платье, соломенная шляпка, легкая походка с демонстративным покачиванием бедер. Она улыбается так, будто идет навстречу фотографу.
— Привет, семейство! Я смотрю, вы тут не скучаете! — машет рукой и отправляет Тимуру воздушный поцелуй. — Тимур, как я рада, что ты здесь!
— Здравствуйте, Светлана, — отвечает он подчеркнуто вежливо, без намека на улыбку.
Сестра хмурится, отец тоже.
На крыльцо выходит Глафира, сдержанно оглядывает всех: — Так, у нас снова целая компания. Это хорошо, но за стол мы все не поместимся. Может, накрыть на улице?
— Мы чужих за стол не приглашаем, — ворчит отец.
— Сергей, это мой дом, мой стол, и я решаю, кто свой, а кто чужой, — отвечает Глафира, глядя прямо в глаза.
— Сергей, если хотите, мы можем поговорить спокойно. В кабинете, в доме моего дяди, — вмешивается Тимур.
— Ох, лучше не надо, — начинает переживать мама.
— Лена, это уже похоже на маразм. Я не маленький мальчик и сам решу, как стоит, а как нет. Пошли, парень. Пообщаемся.
Тимур и отец уходят в сторону дома Роберта, шаг в шаг, оба двигаются решительно.
— Пусть поговорят, — спокойно говорит Глафира. — А мы пока накроем на стол.
— Глаш, может, на нашей веранде, — предлагает вышедший Роберт. — Там стульев достаточно.
— Хорошо, дорогой. Лена, Даша, помогайте накрывать.
— А где Тимур? — подбегает Лиска с мячом в руках.
— Скоро придет. Пошел поговорить с твоим дедушкой, — отвечаю мягко.
— Хорошо! Я пока одна поиграю.
— Только не испачкайся! — кричит ей вслед Глаша.
— Ох, не нравится мне этот разговор. У Сережи правда плохо с сердцем, — вздыхает мама.
— Мам, тебе тоже не стоит нервничать.
— А если этот Тимур доведет твоего отца?..
— Надеюсь на его разумность, — отвечаю, и сама удивляюсь, что в это верю.
* * *
Я как раз поставила на веранде миску с салатом, когда дверь дома Роберта открылась. Тимур вышел первым. Шел медленно, но походка была упругая, как у человека, который только что сдержал удар.
Я непроизвольно замерла. Он меня заметил сразу — взгляд зацепил, но не задержался, скользнул дальше, будто ничего особенного не произошло. Только уголок его рта дрогнул, а в глазах мелькнуло что-то…
— Как разговор? — спрашиваю, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Нормально, — пожимает плечами. И уже тише, так, что услышала только я: — Он тебя любит. Просто у него странный способ это показывать.
Я почувствовала, как у меня внутри что-то сжалось. Обычные слова, но в них нет ни капли осуждения меня или моей семьи.
— Ты… не поссорился с ним? — все-таки уточняю.
— Мы просто поговорили, — он слегка улыбнулся, — но я не вижу смысла превращать это в войну.
Киваю, хотя внутри все еще тревожно. Кто бы мог подумать, что именно Алиев будет тем, кто сегодня встанет между мной и моим отцом не для того, чтобы спорить, а чтобы защитить.
Веранда Роберта оказалась залита мягким золотистым светом фонарей и косыми лучами заходящего солнца. Длинный стол накрыт: салаты, домашние пироги, кувшины с компотом и лимонадом. Стулья стоят вплотную друг к другу.
Роберт с Глашей усадили всех так, как посчитали удобным. Я оказалась между мамой и Тимуром. Напротив — отец и Света.
— Какой чудесный вечер, — тянет сестра, снимая соломенную шляпку и словно ненароком закидывая ногу на ногу так, что край ее платья опасно скользнул вверх. — Тимур, спасибо большое за гостеприимство.
— Это дом моего дяди, и я думаю надо его благодарить, — отвечает Алиев сухо. — Я здесь тоже лишь гость.
Света только улыбнулась шире, облокотившись на стол так, что браслеты звякнули. — Да, все равно, такие воспоминания чудесные, правда? Как будто в детство вернулись.
Отец наливает себе вино и молчит, но глазами время от времени встречается с глазами Тимура. Словно проверка на прочность, невидимый поединок в тишине.
— Даш, — мама тихо наклоняется ко мне, — положи себе мяса побольше, а то худющая стала.
Я послушно беру вилку, но аппетита нет. Может потому что Тимур рядом, так близко, что его ладонь почти касается моей. Едва заметно, как будто случайно, но я чувствую, что это не так.
— А где Лиска? — спрашиваю я, чтобы отвлечься.
— Все с мячом бегает. Пусть дите нагуляется, — говорит Глаша.
— И как вы планируете дальше разгребать эту историю? — подает голос отец, — Ума не приложу.
— Если вы спрашиваете про Алису, то я уже нашел детского психолога, — отвечает Алиев спокойно.
— Звучит неплохо, — ухмыляется отец, делая глоток вина. — Довели до такого. Надо же.
— Сергей, — тихо сказала мама, — давай без этого.
— Почему без этого? — он резко поставил бокал на стол. — Я имею право знать, кто крутится рядом с моей дочерью.
В ответ Тимур только чуть приподнимает бровь. — Все, что вам нужно знать, — это
