Шестнадцать - Анна Чиж-Литаш

— Это не мы, — Саша пожала плечами. — Это девки, — кивнула головой в сторону пустой парты. — И старшеклассницы. С ними лучше вообще не связываться.

— А как его зовут?

— Кого?

— Ковтуна.

Саша сделала паузу и удивленно посмотрела на Алену.

— Олег. Его зовут Олег. Но никто не называет его по имени.

— А как его называют?

— Ты сама слышала, — Саша отвернулась и уткнулась в учебник.

— Падальщик, — шепотом сказала Алена.

После уроков Саша догнала Алену в коридоре и отвела в сторону.

— Не обижайся, ты мне действительно понравилась, поэтому я так резко и сказала.

— Логично, — с сарказмом сказала Алена.

— Просто постарайся держаться от них подальше.

— Ты это всем новеньким говоришь?

— Нет, только тебе, — с улыбкой сказала Саша и направилась к лестнице. Через несколько секунд остановилась и вернулась. — Кстати, Олег хороший парень, просто судьба у него такая, — после этих слов она быстро ушла.

Алена не спешила домой. Весь путь от школы занимал минут пятнадцать, но она специально бродила дворами и закоулками, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Мокасины немного натирали, вынуждая останавливаться каждые десять метров.

Каштаны и дубы длинной вереницей стояли вдоль аллеи. Они росли так близко друг от друга, что могли легко дотянуться до соседнего дерева и прошептать свои мысли собратьям. Алене было уютно. Старые пятиэтажки, утопающие в зелени, создавали отдельный мир, в котором не было места пыльным дорогам, шумным машинам и непрошенным ворчливым прохожим. Здесь было тихо и спокойно. Алена вдыхала ароматы земли и травы, которые еще источали запах лета, и прикрывала глаза от счастья. В такие мгновения часто вспоминала детство, беззаботное и счастливое. Порой жестокое и ранимое. Каждый день которого был наполнен смыслом, понятным только детям.

«Скорей бы каникулы, уеду к бабушке», — подумала она, почувствовав, как внутри разливается тепло.

Алена присела на скамейку и сбросила мокасины.

— Какое счастье! — сказала, кривясь от боли.

Пятки были стерты до крови. Алена с ужасом смотрела на туфли, которые нужно было снова обуть. Оглядевшись по сторонам, заметив вдалеке лишь несколько старушек, прогуливавшихся по аллее или сидящих на скамейках возле подъездов, она взяла туфли в руки и босиком побежала к дому. В белоснежной рубашке, модной джинсовой юбке, с распущенными длинными волосами и новой сумкой.

Глава 2

— Ты допрыгалась, Синичка, — плюхаясь на парту, сказала Катя. На ее лице играла злая усмешка.

Алена оторвалась от учебника и посмотрела на соседку.

— Ты о чем?

— Тебе забили стрелку. Сегодня. В два часа за школой.

— Что забили? — Алена в недоумении посмотрела на Катю, хотя интуиция подсказывала, что ничего хорошего это не означает.

— Бить тебя будут, — громко сказала она, привлекая внимание остальных одноклассников.

Алена чувствовала, как у нее задрожали пальцы, а кожа на лице побелела от страха.

— За что? — спросила еле слышно.

— Вот этого я не знаю, — пожала плечами Катя, доставая из портфеля учебники.

Катя была единственная из компании подруг, кто ходил с рюкзаком. Таня носила «знания» в лакированной бежевой сумке, у Карины была не менее модная фиолетовая кожаная сумка с длинными ручками, усеянная маленькими металлическими колечками. Алена тоже носила сумку. Портфель спрятала в шкаф еще в седьмом классе, категорически заявив родителям, что отныне будет носить сумки, как у мамы. А портфель, как трофей о юных школьных годах, сохранила на память, забросив его в угол шкафа в коридоре.

— Я не знаю, что ты натворила, но должна прийти.

— Во-первых, ничего не успела натворить за месяц учебы, а во-вторых, я никуда не пойду.

— Если не придешь, будет только хуже. Они просто вы-щемят тебя где-нибудь во дворах после школы.

Страх постепенно стал отпускать, и Алена начала злиться.

— Что за бред? Ты можешь объяснить толком, за что меня будут бить? Я как бы против этого.

— Таковы правила…

— Опять правила? — Алена не дала ей закончить. — Мы что в тюрьме? У вас здесь везде правила! Не школа, а казарма какая-то!

— Короче, слушай сюда, — Катя наклонилась так близко, что Алена почувствовала запах несвежей одежды, пахнущей потом и жареными котлетами. — Я реально не знаю, что ты сделала, но тебя хочет видеть Вероника Кораблева. Она из 11 «В». С ней лучше не связываться. Поговаривают, что ты понравилась Пряникову, а она на него уже давно глаз положила.

— Я даже не знаю, кто это! — вскрикнула Алена.

— А для кого ты так наряжаешься каждый день? — с наигранным недоверием спросила Катя.

— Ты на Таню посмотри! Но ее ведь не бьют.

— Таня авторитет. И Пряников ей не интересовался.

— И что мне делать? — с ужасом в голосе спросила Алена.

Катя откинулась на спинку стула и начала раскачиваться на нем.

— Мы пойдем с тобой. Попробуем поговорить с ней. Ты главное помалкивай и слушай нас.

Алена худыми, длинными пальцами крутила тетрадку на столе. Старалась не выдать растущее волнение, но паника с каждой секундой охватывала ее все больше. Это был чужой мир. Она не знала, как вести себя среди этих людей, соблюдать их правила или нет; хотела противостоять всем, как всегда делала, но чувствовала, что на этот раз у нее не хватит для этого сил.

Алена так и не рассказала родителям о случае с Ковтуном. Ей было стыдно. За девочек, за себя. Она словно видела ужас в глазах мамы, если бы услышала эту историю.

«Нет! Ни за что!», — подумала она.

— Эй, ты чего зависла? — Катя не сводила с нее глаз, наслаждаясь смятением и страхом одноклассницы.

— Я в порядке, — Алена невзначай поправила волосы и подняла глаза на Катю. — Буду признательна, если вы поможете мне, — говоря эту фразу, чувствовала, что это лишь начало. Начало ее новой жизни. И она ей совсем не нравилась.

Школьный двор был неподходящим местом для разборок. Окна классов и учительской выходили вовнутрь. «Стрелка» была назначена за соседней девятиэтажкой. Двор спал, ветер слегка раскачивал качели, раздражая редких прохожих скрипом.

— Всем стоять! — резко сказала Таня. — Перекур, — она начала медленно подниматься по ступенькам, ведущим к заднему подъезду дома. Девочки посеменили за ней. Алена аккуратно переступала брошенные на ступеньки окурки, будто шла по минному полю, боясь нарваться на неразорвавшийся снаряд. Площадка перед входом в подъезд была завалена мусором. Повсюду виднелись засохшие следы слюны, а запах сообщал о том, что задний вход использовался не только для перекуров.

— Какие мы брезгливые, — подкуривая сигарету, ухмыльнулась Таня.

Катя и Карина последовали ее примеру, вызывающе чиркнув зажигалками, испачкав свежий сентябрьский воздух.

— Угощайся. — Катя бросила пачку в сторону