Побочный эффект - Ольга Вечная

- В медицине давно все решают бабки. Ты либо раскручиваешь пациента на ненужные анализы и процедуры, либо выметаешься.

Я проглатываю и, прочистив горло, говорю строго:

- Погоди. Хорошему врачу совесть никогда не позволит раскручивать пациента. Но иногда пациенту может казаться, что процедуры ненужные. Потому что у него за плечами нет шести лет в медвузе! Двух в ординатуре! И тысячи часов в операционной!

Господи, да я же кричу! Пора завязывать с вином.

- Алён, я не это имел в виду. Ты прекрасно знаешь, что у некоторых врачей совесть - это придаток, который атрофировался еще курсе на третьем. И ты к ним не относишься.

Я приподнимаюсь на цыпочки и провожаю глазами светлую макушку Дениса.

Мы кивнули друг другу, когда он спускался со сцены, после чего Комиссаров сам подошел поздороваться. Мы так искренне обнялись, будто как минимум каждый Новый год встречаем вместе. На секунду я вспомнила наш безудержный флирт, длившийся годами. До его свадьбы, разумеется.

Я ни с кем столько не флиртовала, как с ним когда-то, и словно вернулась в прошлое.

Следом за Денисом выступал Эккерт. Не который старший, а который - тот самый. Мы не стали слушать, поэтому я понятия не имею, о чем он рассказывал.

Спустя еще полчаса дружно решаем, что пора по домам.

Лиза оставляет свой помятый буклет на одном из столиков, и мы втроем продвигаемся к выходу.

- Вы далеко припарковались? - спрашиваю я. - Может, мне проще вызвать такси?

- Я тебя доброшу, никаких проблем.

- Тебе точно будет удобно?

Лиза и Мирон снимают квартиры в одном доме, я же - совсем в другой стороне. Когда-то мы с Лизой жили вместе, но потом я нашла удобный вариант рядом с работой.

С бывшей работой, да. У меня же завтра смена в кофейне. «Ура-а-а», - жалобно тяну мысленно, силясь не зареветь.

- Алёна, можно вас на минуту?

На этот раз голос я узнаю мгновенно. И замираю. Медленно поворачиваю голову влево и вверх.

Лиза и Мирон делают то же самое.

- Тимур, привет!! - говорит Лиза. - С открытием новой клиники!

- Да, поздравляю, - без энтузиазма присоединяется Мирон.

Бьюсь об заклад, вчетвером мы выглядим довольно странно. И какие же у нас могут быть дела?

- Привет. Спасибо, до открытия еще далеко, но ремонт идет быстро. - Эккерт смотрит на меня в ожидании ответа.

Но отвечает ему Мирон:

- Мы собирались уходить.

- Это займет меньше минуты.

- Хорошо. Конечно, - соглашаюсь я. И когда мы отходим немного в сторону, добавляю: - Я правда не собираюсь подавать на вас в суд. Это была шутка.

Он ведь поэтому пялился?

Эккерт молча вручает мне визитку.

Не дурацкую рекламную брошюру. Белый, лаконичный кусочек картона. Все крайне прилично.

- Тимур Михайлович Эккерт. «Эккерт-про». Урология, реконструктивная хирургия, - читаю я вслух.

Реконструктивная.

- Алёна, позвоните мне завтра утром.

- Зачем?

По лицу Тимура проносится эмоция. Раздражение? Гнев? Недоумение?

Он как будто уже закончил наш диалог, сообщив все, что собирался. Вот только я ничего не поняла, и до него это доходит.

Уголок его губ дергается в нетерпении. Я приподнимаю брови, стараясь казаться как можно невиннее, заглядываю в глаза. А в них, скажем так, вообще ничего хорошего.

- По поводу работы, - поясняет Тимур терпеливо. - Вашей дальнейшей карьеры.

- Вы хотите мне что-то предложить?

Он хмурится.

Ситуация следующая: сейчас предлагает Эккерт, а завтра, когда позвоню я, мы как бы поменяемся ролями и я буду в положении просящей. Ему бы это подошло больше.

- Да, хочу. Мы расширяемся.

- И при чем здесь я?

- При том, что вы можете успеть туда, куда другие будут пробиваться еще долго.

О, Господи.

Я почему-то мгновенно вспоминаю тот идиотский поцелуй, о котором не думала все эти годы.

- Это, например, куда? - пытливо прищуриваюсь.

Эккерт вздыхает так, словно я украла не минуту его времени, а лет тридцать жизни.

- В будущее. В котором кофе варите не вы. А для вас.

Глава 5

К девяти утра поток клиентов спадает, и я наливаю себе воды.

Кофейня «Первая чашка» довольно популярна. Мы открываемся в семь, к этому времени в очереди уже три-четыре человека. В следующие два часа голову поднять некогда. Заказы сыпятся один за другим!

Потом наступает штиль. К кассе лениво тянутся счастливчики, чей рабочий день начинается в десять или не начинается вовсе. Столики постепенно заполняются влюбленными парочками или небольшими беззаботными компаниями.

Здесь неплохо. Всегда вкусно пахнет кофе, корицей и ванилью. Симпатичная обстановка, камин и по большей части приятные люди. Монотонная работа позволяет «выключаться» и думать о чем-то своем.

Оставив опытного баристу Игоря одного, я отправляюсь перекусить. А потом случается магия: когда я достаю из сумки стеклянный контейнер с сэндвичем, на стол выпадает визитка Эккерта. И меня тут же обжигает чувством вины.

Как она сюда попала? Разве я ее не выбросила? Воровато озираюсь - к счастью, рядом нет Мирона и Лизы. Тем не менее я словно чувствую на себе их осуждающие взгляды.

Я ведь еще в ресторане подошла к урне, и... меня отвлекли. Точно. Видимо, машинально сунула в кошелек.

Разумеется, Эккерту я не позвонила. У всего есть цена, а мое отчаяние пока не успело достигнуть критического значения.

Со встречи выпускников минуло два дня, и я все еще под впечатлением от ярмарки тщеславия, в которую она превратилась. Бесконечная демонстрация успеха, связей и надменности. И это, друзья мои, медики. Последнее, чего я хочу, - стать частью того мира.

Присаживаюсь за столик.

- Алёна, ты скоро? - кричит Игорь. - Я вообще-то тоже голодный!

- Да-да, две минуты!

Я откусываю кусочек сэндвича с тунцом и, крутя в руке визитку, на мгновение представляю себя в «Эккерт-про». Как сижу в новенькой хирургичке в просторном кабинете.

У них, наверное, и катетеры дизайнерские, чтобы на фотках стильно смотрелось. Мы, обычные врачи из госки (государственная больница. - Прим. автора), привыкли работать по-простому. Я сжимаю картон, и тот ломается.

Пульс частит.

Ординаторская.

Вспоминаю тот поворотный день…

Ранним утром я врываюсь в ординаторскую. Все как обычно. По плану обход, после обеда - операции. В голове - истории болезней. Я сильно увлечена пациентами и тороплюсь узнать, как там мои цыплятки переночевали, поэтому не сразу замечаю непривычное оживление.

Борис Сергеевич,