Пленница пустыни - Анастасия Вкусная
К моменту Евкиного пробуждения я уже полностью пришла в себя. Приготовила завтрак, разобралась в своих мыслях и чувствах. Дочке пока решила ничего не говорить – буду скрывать, пока возможно. Не хочу, чтобы она постоянно щебетала о братике или сестричке. Она, как и Амир, тоже очень этого ждала.
Сама завтракать не стала – лучше и не пытаться. Мутит до сих пор сильно. На вопросы Евы о том, куда пойдем, отвечала уклончиво. Предложила ей исследовать двор, ближайшие продуктовые и хозяйственные магазины. Она согласилась, пусть и не очень охотно. Но ничего не поделаешь, уезжать сейчас куда-то далеко от дома не очень разумно. К тому же погода сегодня не очень хорошая – прохладно, ветрено, влажно. А болеть нам никак нельзя – ни мне, ни Евке.
Дочь хоть и надулась, что наши грандиозные планы отменились, но быстро увлеклась качелями-каруселями во дворе. Я села на лавочку и наблюдала за ней с улыбкой. Неужели скоро у меня будет двое? Смогу ли, вытяну? Столько всего сделать нужно – встать на учет, пересмотреть питание, купить витамины. Через какое-то время придется подумать, куда кроватку ставить, стульчик для кормления. Столько хлопот, но я никак не могу перестать улыбаться. Похоже, мне будет очень нелегко дождаться появления этого ребенка…
27
Несколько дней мне потребовалось, чтобы окончательно принять случившееся. По утрам я блевала в ванной, а после мое самочувствие налаживалось. Пока скрывать от Евки удавалось, но понятно, что это ненадолго. В итоге решила, что дожидаться нового учебного года не стоит – лучше отдать ее сейчас. Пусть привыкает к классу, к учителям и к учебному процессу в этой стране. А я хотя бы полдня смогу заниматься своими делами и дальше скрывать свое состояние.
Не скажу, что дочь обрадовалась новостям, но спорить не стала. В ближайший понедельник сходили на встречу с директором. Документы, которые нам предоставили, и правда, были отличные – Еву приняли без вопросов. Разумеется, мне пришлось потом долго и нудно вдалбливать в голову дочери, что рассказывать о Дубае никому нельзя. И повторять это ежедневно. В отличие от меня, Евке хотя бы ее имя оставили. В остальном – мы все это время жили в Москве, где дочь и начала ходить в школу. Но переехали, не дожидаясь окончания учебного года. Также просила не разговаривать по-арабски. По-английски пусть уж болтает – не страшно. Скажу, что в раннем возрасте отдала на языковые курсы.
Наконец, Ева снова пошла учиться. А я вздохнула с облегчением. Пропустить даже два месяца в первом классе – ничего хорошего. Собиралась заниматься с ней дома, но теперь лучше так. Сама я нашла несложную удаленную подработку. Нужно иметь хоть какие-то свои деньги. И занять голову хоть чем-то.
Спустя две недели я все же записалась в клинику и сдала необходимые анализы. Все подтвердилось – ребенок Амира действительно во мне. Выкупила витамины по назначению врача и спрятала их дома подальше. Прикинула с календарем, когда роды – поняла, что понадобятся теплые вещи для беременных. Ладно, придумаю что-нибудь…
Следующий месяц прошел без особых потрясений. Мы с Евой потихоньку привыкали к жизни в новом городе. Я ночами плакала в подушку, вспоминая мужа, а Ева частенько капризничала днем и требовала отвезти ее обратно. Многое ей здесь не нравилось, но это все были мелочи – Евка очень тосковала по Амиру, нашему бывшему дому, нянькам и Верде конечно же. Я тоже безумно скучала, но показывать это не считала нужным. Наоборот, делала все, чтобы дочь привыкла и успокоилась. Но в глубине души понимала, что задача моя не такая уж простая.
А еще через неделю внезапно приехал Ричард. Я как раз забрала Еву из школы и вела домой. На детской площадке она как всегда захотела задержаться. Разрешила поиграть минут пятнадцать, а сама полезла за тренькнувшим телефоном. Скривилась, увидев смс с незнакомого номера, но все же открыла прочитать. «Это Ричард. Где вы? Я у дверей». Перечитала сообщение трижды, а потом набрала ответ трясущимися руками. Через три минуты из подъезда вышел Питерс и пошел в нашу сторону. От восторга я забыла, как дышать. А Евка, едва разглядев знакомого, кинулась ему навстречу. Он подхватил ее и закружил, прижав к себе. Потом подошел ко мне, также не выпуская Еву из рук.
– Привет. А я уже волноваться начал.
– Привет. Из школы забирала.
И не могу перестать улыбаться. Рада его видеть безумно. Это как луч солнышка, как привет из прошлой жизни, как доказательство, что счастье мне не привиделось.
Разумеется, прогулку мы решили закончить. Ева, оказавшись на земле, сразу же потащила Ричарда в сторону дома. Я пошла за ними – пора обедать.
Разделись, помыли руки, сели за стол, а дочь все не унимается – заваливает Питерса вопросами. А он рассказывает ей забавные истории. И где только берет? Пытаюсь приструнить болтушку, но не ничего не выходит. Ричард улыбается мне и качает головой – мол, все нормально. Вскоре происходит то, чего я и опасалась, слушая бесконечное щебетание Евки.
– А папа? Ты видел его? Он скоро приедет? Он привет передал? А подарок?
– Нет, Ева, – ответил Питерс, сделав огорченное лицо. – Меня перевели по работе, я больше не был в Дубае. Но уверен, что Амир очень скучает по вам.
Евку ответ вполне удовлетворил, и хоть поначалу она сникла, но уже минут через двадцать, кажется, позабыла все печали.
Вечер у нас очень затянулся, дочь уснула ближе к полуночи – все никак не хотела отлипать от гостя. Когда мы, наконец, остались вдвоем, какое-то время просто сидели и переглядывались. Я то улыбалась Ричарду, то смущенно опускала глаза. И нет, это был не флирт – что-то дружеское.
– Хочешь чаю? – спросила, чтобы как-то начать разговор.
– Очень, – Питерс произнес это несколько странным тоном и сопроводил пристальным взглядом.
Будто я не чаепитие предложила, а кое-что неприличное. Поспешила скрыться в кухне, но он пришел через минуту. Встал за спиной – так близко, что мурашки по рукам побежали.
– Садись, сейчас все будет, – чуть обернулась и снова занялась пирожными и бутербродами.
Несколько долгих мгновений Питерс не двигался, но потом все же отошел. Я тихонько выдохнула – что вообще сейчас было?
Разлила кипяток по чашкам, поставила все на стол
