Отголоски тебя (ЛП) - Коулс Кэтрин

Я онемела. Он серьезно? В последний раз, когда мы виделись, он едва не вбил меня в стену.

— Я здесь. Говори.

Он откинулся на спинку скамьи, предельно спокойный.

— Твои прегрешения так просто не прощаются.

— И не надо.

Он удивленно приподнял бровь.

Я выдохнула.

— Мы закончили, Адам. Мы не делаем друг друга счастливыми. Мы калечим друг друга.

На его лице мелькнуло изумление.

— Мы любим друг друга. Да, мы ссоримся, но у всех пар так.

Я едва не рассмеялась от ужаса.

— Ты считаешь нормальным то, что у нас было? Ты ударил меня так, что я сломала три ребра.

На его челюсти дернулся мускул.

— Тебе надо научиться следить за тоном. Если бы ты это делала, я бы не срывался.

— Я никогда не смогу подбирать слова так, чтобы угодить тебе. И я не стану жить с человеком, который выражает недовольство кулаками.

— Это из-за него?

Я несколько раз моргнула.

— Вот это ты понял из всего, что я сказала?

— Он живет у тебя, — прорычал Адам.

Меня пробрал холодок. Но неудивительно, что он знал. Наверняка следил или нанял кого-то. Я глубоко вдохнула и посмотрела на человека, причинившего мне столько боли.

— Я люблю его.

По шее Адама пошла красная полоса.

— Ты все время мне изменяла, да?

— Нет. Я никогда не была тебе неверна. Но я всегда любила его. И это не изменится. Уходи. Получи помощь. Мы закончили.

Адам подался вперед, сокращая расстояние.

— Думаешь, я позволю тебе так просто уйти? Сделать из меня дурака? Я уничтожу тебя. Развалю твою жизнь по кусочкам. А начну с него.

40

Нэш

Я развалился в кресле Адирондак, которое недавно купил в городе. В комплекте была подставка для ног — идеально для ленивого отдыха. Я подкинул в руке теннисный мяч, сделал глоток пива.

— Видишь, отстранение не так уж плохо.

Клайд посмотрел на меня с сомнением.

— Не смотри так. Будет здорово. Я весь день буду с тобой.

Он залаял.

— Ладно-ладно. — Я метнул мяч с задней веранды в траву.

Клайд сорвался за ним. И слава богу, что не за моим кроссовком. Я уже находил дома очередную разодранную пару. Причем он никогда не брал одинаковые — всегда по одному из каждой.

Я сделал еще глоток. Хотелось, чтобы расслабление наконец пришло. Но нет — под кожей все равно жужжало тревожное напряжение.

«Сохраняй веру». Так сказал Лоусон, когда отвез меня обратно к машине у участка. Я хотел доверять системе, которой отдал жизнь, но знал — она не всегда работает как надо.

По дороге домой я позвонил отцу. Сказать, что он был зол, — ничего не сказать. Требовал нанять адвоката. Говорил, что именно так эти люди и играют. Но сама мысль подать в суд на Адама за клевету казалась мне грязной.

С Дэном всё было проще. Там дело быстро уладится. Он сжёг столько мостов, что ему никто не доверял, и в поисково-спасательную команду округа его не возьмут. Но Адам… это другое. Манипуляции он довел до искусства.

Послышался хруст шин по гравию. Клайд залаял предупреждающе.

Я глянул на часы. Мог бы и догадаться: Мэдди не дотянет до конца смены, когда переживает за меня.

Я ненавидел, что Адам добрался и сюда. Словно всего того, через что он её уже провёл, было мало.

Входная дверь хлопнула, но Мэдди ничего не сказала.

— Я тут, — крикнул я.

Клайд подбросил мяч к моему креслу, и я снова кинул его.

Открылась задняя дверь, и Мэдди вышла. Одного взгляда на ее лицо хватило: что-то случилось. Слишком бледная кожа, расширенные глаза.

Я отбросил ноги с подставки и встал, подойдя к ней.

— Что произошло?

— Я… я должна была знать.

Я убрал прядь с ее лица.

— Должна была знать что?

Глаза цвета глубокого моря встретились с моими, полные горя.

— Что он никогда не отпустит меня.

Я весь напрягся. Это из-за моего отстранения?

— Мэдс, все будет хорошо. Совет разберется.

Она резко замотала головой.

— Ты не понимаешь. Ты не понимаешь, какой он. Он… он…

Слова застряли, дыхание участилось, ее охватила паника.

— Мэдс… — Я притянул ее к себе и усадил на кресло, сам опустился и обнял ее. — Дыши.

Потекли слезы, перемежающиеся с ее борьбой за воздух. Что, черт возьми, произошло?

— Спокойно. Вдох на три, выдох на три. — Я считал для нее, и постепенно она начала справляться.

Постепенно дыхание выровнялось. Я держал ее в своих руках.

— Сможешь сказать, что это вызвало?

Она вцепилась в мою футболку.

— Звонил Адам.

Я окаменел.

— Скажи, что ты сохранила голосовое.

— Я ответила, — прошептала она.

Я резко вдохнул.

— Я была так зла, — поспешила объяснить Мэдди. — Хотела только, чтобы он отстал.

— Что он сказал? — Голос звучал спокойно, хотя внутри у меня бушевала буря.

Она сглотнула.

— Он насмехался из-за твоего отстранения.

Конечно. Но это еще значило, что он следит за советом и, возможно, имеет кого-то внутри.

— Он сказал, если я встречусь с ним, он отзовет жалобу.

В висках застучало.

— Скажи, что ты не поверила.

Она фыркнула.

— Конечно, нет. Но я подумала, если прямо скажу ему в лицо, что мы кончены, он оставит нас.

Я едва удержался, чтобы не сжать ее слишком сильно.

— Он. Прикасался. К тебе?

Она покачала головой.

— Нет. Я заставила его встретиться в парке Док-Сайд, где полно людей. На публике он бы не решился.

Только наедине. Как и раньше. От мысли стало тошно.

Мэдди отстранилась, чтобы видеть меня.

— Он ненавидит тебя.

— Мне плевать, что он меня ненавидит. Он мусор.

— Нет. Он ненавидит тебя. Всегда. Я поняла это слишком поздно…

В ее голосе было столько отчаяния, что меня пробрал холод.

— Что ты имеешь в виду? — Я сам себя не узнал, голос звучал глухо, отдаленно.

По ее щекам скатились слезы.

— Он должно быть понял, что я на самом деле чувствую к тебе.

Лед сжал живот.

— Сначала он просто злился, когда мы общались. Потом кричал. Обвинял в измене.

Вдоль позвоночника побежали капли пота.

— Скажи, что он не поднимал на тебя руку из-за меня.

Слезы хлынули, и ответ был ясен без слов.

— Как часто? — спросил я.

В голове прокрутились последние годы. Сначала мы говорили каждый день, потом все реже. Я злился, обижался, думал, что для нее я больше никто. А все это время…

— Это не важно, — тихо сказала она.

Я вскочил, поставив ее на ноги. Не мог сидеть. Должен был двигаться. Клайд прыгнул между нами, решив, что это игра.

— Конечно, важно. Как часто? — Голос мой был жестким, но не для нее — для себя. Как я мог быть таким слепым? Снова?

Слезы падали с ее подбородка на землю.

— Не каждый раз.

Сердце замерло.

— Но почти, — прошептал я.

— Он не всегда бил. Иногда просто кричал. Но в тот день, когда я ушла… Ты позвонил рассказать про игру Дрю по лакроссу. Он должен был вернуться поздно. Я была так счастлива, что мы можем просто поговорить, как раньше.

Я вспомнил тот разговор. Мы болтали дольше, чем за последние месяцы. Я был так рад. Казалось, я вернул кусочек Мэдди.

— Я не услышала, как он вошел. Обычно я настороже, но тогда мы смеялись над родителями, которые кричали на судью.

— Та мама, которую выгнали, — произнес я пустым голосом.

Мэдди кивнула.

— Когда я положила трубку, он вышел в гостиную. Он знал, сколько мы разговаривали. Засек. Я попыталась убежать, но он схватил меня. Я никогда не видела его таким злым. Я думала, он убьет меня.

Я втянул воздух. Внутри все горело кислотой, обжигая каждую клетку.

Я пытался посчитать, сколько раз я становился причиной ее боли. Но этих раз было слишком много.

— Почему ты не просто заблокировала мои звонки? — хрипло спросил я.

— Я не могла. Это было бы все равно что отрезать себе руку.

И она платила за нас обоих.