Вернуть жену любой ценой - Анна Гранина

Мы оба молчали. Оба не слышали.

Что теперь?

Теперь пришло время поговорить. Вскрыть нарыв. Иначе мы так и останемся вариться в прошлом.

Глава 56

Мирон.

Утро солнечное, прямо сияет. Небо такое голубое-голубое, чистое, как будто радуется за нас, за меня и за нашу малышку.

У нас с Адой родилась дочка. Совсем кроха: две восемьсот, сорок пять сантиметров.

Я стою у главного входа в роддом, сердце колотится, как сумасшедшее, стучит прямо в висках. С суррогатной матерью, наконец, покончено. Она подписала все бумаги, хоть и скрепя сердцем. Пришлось подкинуть ей еще треть от суммы, чтобы она успокоилась и перестала строить свои "наполеоновские" планы насчет меня.

Что, думала, я ничего не пойму? Ага, конечно... Я же сразу ей сказал: ничего сверх договора не получит. Но сейчас я просто спешил поскорее закрыть этот вопрос, пусть и пришлось переплатить. Да и плевать на деньги. Главное – дочка. Она здесь, скоро будет у меня на руках. Наша. Моя и Ады.

Только вот Ады нет.

Мы были на связи все эти дни. Пару раз звонил ей, много писал. И честно говоря, я ждал, что она придет, что появится у дверей палаты. Что ее материнское огромное сердце дрогнет, но...

И даже сейчас, пока я жду нашу девчушку у выписной, все еще надеюсь.

Мысли возвращают меня назад. Всего два дня назад, когда начались роды, я сидел так же, под дверью. Точно как тогда, с Адой. Те же холодные стены, тот же резкий запах антисептика. Те же шаги врачей, от которых внутри все сжимается.

Тогда я ждал, сжав кулаки, молился, чтобы все обошлось. Но каждый раз все заканчивалось плохо.

И два дня назад я так же... ждал, а страх пронзал меня насквозь, как ледяной укол. Ну как там? А если что-то не так? Если судьба опять повернется спиной? Я ничего не могу сделать. Как и в прошлый раз. Природа и судьба решают, а мне остается только ждать, надеяться и верить. Я сделал все, что мог, чтобы наш ребенок, наконец, родился. Пусть и таким странным способом.

И дочка родилась, слава богу. Здоровая. Красивая. Наше продолжение.

– Папочка, вот ваша девочка, – медсестра улыбается, подает мне кружевной конверт, белый, как облако, перетянутый розовым бантом.

Внутри – мое сокровище. Она тихонько сопит, надувает пузырьки пухлыми губками. Я беру ее осторожно-осторожно, как что-то очень хрупкое, боюсь даже дышать. Она такая крошечная, такая теплая, прямо как солнышко. Реснички как маленькие лучики.

Я улыбаюсь, но внутри – все перемешалось. Радость с болью смешали красками. Ада должна была быть здесь сегодня со мной. Она и Пашка.

Я бы хотел, чтобы она дала имя девочке. Потому что один я просто не имел права.

До последнего надеялся, что она приедет, увидит нашу девочку и... простит? Поймет? Но Ады нет.

Я заказал воздушные шары, яркие, с надписью "Сестренка". Надеялся, что дети смогут нас снова объединить, но...

Выписка проходит быстро. Шары колышутся, цветы вручены, медсестры улыбаются, я киваю, говорю "спасибо", но все вокруг как в тумане.

Водитель ждет у машины, открывает дверь. Я сажусь, держу конверт на руках, смотрю на дочку. Она морщит носик, чмокает губками, и я не могу оторвать от нее глаз.

Такая красивая. Наша. И это должен был быть самый счастливый день в моей жизни.

А чувство, что я снова предал Аду. Что, снова обидел. Что она в любой момент может забрать Пашку и уйти. А я тупо ничего не смогу сделать с этим.

Жаль, что эту прелесть родила не Ада. Это я виноват. Я, блин, все испортил пять лет назад. Из-за меня она потеряла нашего сына, из-за меня не может родить. И мне с этим жить, как с проклятием. Искупать эту вину, как долг, который никогда не отдашь.

Я старался, как мог. Каждую ее просьбу и желание исполнять на максимум. Усыновление, свой дом, суррогатная мать, дочка – все для нее, для нас. Плевать уже, законно или нет.

Машина мягко трогается. Я глажу нежную-нежную щечку дочки. И не могу от нее глаз отвести.

Удивительно, как она похожа на Аду. Такой же разрез глаз. Носик во сне морщит, как мама. Кожа светлая, тоже в нее. Моя крохотная картинка.

Наконец, мы дома. Я вхожу, держа конверт, и ищу глазами Аду.

– Мирон! – меня встречает дед, за ним выбегает Пашка.

Их я рад видеть, но ожидал не их, конечно.

Водитель заносит за мной шарики и сумки.

Паша бежит навстречу, глаза огромные, как блюдца, блестят любопытством.

– Дядя Мирон, это сестренка? – тянет он ручки.

– Да, Паш, – улыбаюсь и присаживаюсь. – Твоя сестренка, давайте знакомиться?

Он заглядывает в конверт, осторожно, как будто боится спугнуть.

– Ну поздравляю внук, – хлопает по плечу дед, – сегодня ты стал дважды отцом.

– Спасибо.

– А где Ада? – оглядывается, как будто ищет ее. – Она разве не с тобой была?

– Нет. Она не приехала.

– Странно. Отпросилась у меня. Попросила с Пашей посидеть. Я думал, к тебе поедет.

Или что-то случилось, или она просто испугалась и сбежала.

Кладу девочку на диван в гостиной. Пашка возле нее крутится и рассматривает.

Дед рядом.

Не хватает только Ады.

И я не дам уйти, буду бороться. В этот раз я свой шанс не упущу.

Глава 57.

Ада

Машина, припаркована напротив моего старого двора. Нет, не моего. Родительского. Тополя, как вечные стражи прошлого охраняют это место, которое, возможно, скоро перестанет существовать.

Скоро – когда Мирон решит, что все.

Зои дома нет, и слава богу. Ее взгляд и безжалостное "трусиха", когда узнает, что я сбежала… я не выдержу.

Когда уехала отсюда, как будто обнулилась, осталась без координат, без крыши. Есть дом, но он другой, не мой.

Руки мертвым хватом вцепляются в руль. Солнце бьет невыносимо по глазам. Хочется закрыть веки, чтобы не видеть, как мир продолжает жить так, как я не планировала.

Мирон уже дома, наверное. Выписка была в полдень, он звал приехать,