Под маской улыбки - Оливия Лак

«Алек не позволил бы тебе совершить ошибку», — раздаётся тихий голос в подсознании. Я не хочу вспоминать его предупреждение перед свадьбой с Дэвидом. Оно словно сверкающее напоминание о моём упрямом характере.

— Прежде чем мы начнём, скажите, вы подписывали брачный договор? — спрашивает Джаред.

— Оглядываясь назад, кажется странным, но он не просил меня ничего подписать. — Я пожимаю плечами.

— Вероятно, считал себя неуязвимым, — размышляет Джаред.

— Ха! — Адриана прикрывает рот от нетипичного для неё восклицания. Я не оцениваю шутку, потому что едва не стала жертвой его мании величия.

— Сначала взглянем на ваши общие активы и определим ваши условия. Я свяжусь с государственными следователями, чтобы узнать, какие обвинения выдвинуты против Дэвида, — поясняет Джаред.

— Мне ничего не нужно, — тут же отвечаю я. — Он может оставить себе всё. Мне ничто не принадлежит, да и я сомневаюсь, что у него много денег осталось. Впервые я услышала о проблемах с финансами в пятницу вечером. Дэвид упоминал, что хранит деньги в другом месте, но я не представляю где.

Джаред поднимает руку, и я замолкаю.

— Вам принадлежат все активы, нажитые в браке. Я не стану оспаривать решение уйти без вещественных или денежных напоминаний о замужестве, но попрошу неделю подумать перед подачей официальных документов. Как я понял, ФБР по всему дому установило камеры. И всё же, вас могут вызвать свидетельствовать против мужа.

— Хорошо, — решительно прерываю я. — Что угодно, лишь бы Дэвида наказали за содеянное.

Джаред бросает взгляд на Адриану, которая с тревогой наблюдает за мной.

— Каролина, ты не несёшь ответственность за то, что с ним будет, — мягко произносит она.

— Если бы он причинил боль только мне, я бы просто ушла. Но есть кое-что важнее. По сравнению с учиненными им разрушениями, пара синяков и ушибов — ничто. У меня есть возможность повлиять на решение, и я отказываюсь её упускать. Какими бы ни были последствия, я должна поступить правильно. — Закончив говорить, я тяжело дышу. На лице Адрианы застывает тревога.

— Хорошо. Адриана, к сожалению, вынужден попросить оставить нас наедине. На личный разговор между адвокатом и клиентом.

Адриана берёт сумку и встаёт.

— Подожду тебя в лобби.

— Необязательно. Мы можем задержаться.

Она кладёт руку мне на плечо и мягко смотрит сверху. Сердце переполняется благодарностью за физическое проявление поддержки.

— Подожду тебя в лобби.

После её ухода Джаред обращается ко мне:

— Начнём сначала. — Джаред кладёт телефон на стол, включает экран и открывает приложение. — Я должен записать разговор, но его никто не услышит, кроме тех, кто будет работать над вашим делом, но они не смогут его ни с кем обсуждать. — Я согласно киваю. — Когда он впервые вас ударил?

Я закрываю глаза и воспоминания яркими картинками проносятся перед глазами. Кружевное белое платье выше колена лежащее на кровати, пока Дэвид…

— Вечером перед нашей первой свадьбой.

В тот вечер, когда мне стоило от него уйти.

Три болезненных часа спустя мы с Адрианой выходим из «Линдсэй, Смит и Кохейн» и разделяемся. Я не опустила ни одну деталь. Выложила каждое уродливое, грязное, постыдное воспоминание. После словесного очищения я чувствую себя как после целой жёсткой тренировки с тренером, с которым меня каждую неделю заставлял заниматься Дэвид — истощена и спокойна. Адриана несколько раз предлагает поужинать вместе, но я слишком устала для общения. Хочу остаться одна и посмотреть плохое реалити-шоу.

— Ой! — Я врезаюсь в гору мускулов и начинаю падать назад, пока две руки не хватают меня за плечи, чтобы удержать на ногах. По нервам ударяет страх, и я отшатываюсь.

— Каролина, это я. — Его голос оказывает мгновенное успокаивающее воздействие. Руки мягко держат меня за плечи. Знакомый острый аромат заставляет удивленно поднять голову. Я забываю, как дышать. На Алеке один из его тёмно-серых заказных костюмов и белоснежная рубашка. Галстука нет. Он обеспокоенно смотрит на меня, и ужас проходит.

— Серый — твой любимый цвет?

Под бородой по лицу медленно расползается улыбка, показывая белоснежные зубы.

— Никому не рассказывай, но мне одежду покупает стилист. У меня нет времени или желания ходить по магазинам. Он приносит серое, а я и ношу.

Стоя там под светящим на него солнцем Майами, пока лёгкий бриз развевает мои волосы, я позволяю себе утонуть в нём. Как глупо было называть этого мужчину дьяволом по первому впечатлению. Я инстинктивно подхожу ближе, желая, чтобы его тепло передалось мне.

— Идёшь домой? — Алек сокращает расстояние между нами. Он загораживает меня от внешнего мира, почти заставляя забыть весь хаос моей жизни.

— Я встретилась с Джаредом. Прошло хорошо, — говорю я.

— Хочешь обсудить за ужином?

Я качаю головой.

— Я устала. Три часа говорила о себе и теперь меня тошнит от звука собственного голоса. Хочу растянуться на диване и заказать ужин.

— Звучит отлично. Знаю отличную пиццерию с доставкой. С чем хочешь? — Алек притягивает меня к себе, прижимая к моей пояснице кончики пальцев, направляясь в сторону башни «Премьер».

— Ну… эм… Я бы хотела побыть одна, — заикаюсь я.

Алек останавливается и ставит меня прямо перед собой.

— Да, начинаю понимать. Дело в том, что я хочу проводить время с тобой. Всё моё время, поэтому решил попробовать. Но если ты правда хочешь остаться одна, я пойду, но только потому что никогда не заставлю тебя делать то, чего не хочешь. Со мной у тебя всегда будет выбор, Каро.

Я немножко плавлюсь, но дело вовсе не в точке кипения.

— Шпинат, лук и грибы, — вздыхаю я.

Алек смеётся громким хрипловатым баритоном.

— Будет сделано. — Мы идём через холл жилой части здания.

— Стоит ли спрашивать, чем ты занимаешься возле моего временного жилья?

— Похоже, Адриана забыла упомянуть, что мой офис находится в коммерческой зоне башни, — невозмутимо поясняет он.

Из груди вырывается смешок, и я раздражённо качаю головой.

— Что же мне с тобой делать, Алек Кристос?

Он целует меня в макушку, по-дружески.

— Что захочешь, Каролина.

Пока Алек заказывает ужин, я иду в спальню переодеться во что-то удобное. У меня нет желания впечатлять его стильной одеждой. Хватит с меня костюмов и масок. Платье-рубашку вешаю в шкаф, где одежда не развешана по цветам. Вместо шёлкового неглиже, которое я носила каждую ночь, натягиваю старые треники и белую майку. Собрав волосу в небрежный хвостик, возвращаюсь в гостиную.

Алек стоит в той же самой позе, в которой я стояла сегодня утром. Смотрит на бирюзовую воду так, словно в ней ответы на все жизненные