В объятиях его жестокости - Нина Северова

Пока освобождаю ее руки, Зуб что-то бурчит и я не сдерживаюсь, ещё раз пинаю его. Но этим всё не закончится.

Ксюша не двигается, затаилась словно зверёк. Снимаю верёвку, она подносит руки к груди, трет запястья. Ей больно и мне это не нравится. Девушка приподнимается и отползает от меня к стене. Боится. Очень боится. Трогает голову и морщится.

Набираю Асылжана. Он поднимает телефон на третий гудок. Бесит!

– Батыр?

– Заедь ко мне, увези Зуба в подвал.

– Не понял.

– Блядь, я на китайском выразился? Приедь и забери, я сказал! – бросаю телефон на диван. Вытаскиваю Зуба на улицу, оставляю у дороги.

– Я не знаю чем ты думал, родной, когда решил провернуть это дерьмо, – вытираю плечом пот со лба. – Но ты сам вырыл себе могилу. Хотя я не уверен, что она у тебя будет. Поговорим завтра, а пока, – наклоняюсь ближе и смотрю в его разбитое лицо, – Отдохни, подумай. Может сможешь себя оправдать.

Возвращаюсь в дом, попутно вытираю руки грязным полотенцем.

Ксюша сидит в том же месте, но она без сознания. Твою мать. Глаза закрыты, голова чуть наклонена в бок, руки на коленях. Следы от веревки уже ярко-синие. В больницу не вариант ехать, далеко и нельзя мне светиться.

Не хочу, но приходится звонить. Отвечает не сразу.

– Да?

– Абай, помощь нужна.

Глава 6. Батырхан

Курю на крыльце, нервничаю. Асылжан забрал Зуба десять минут назад.

Перед домом останавливается старый крузак. Сначала выходит Абай, смотрит по сторонам. Столько времени не при делах, а замашки остались.

– Никого нет, только я, – спускаюсь по лестнице. Мы не друзья с Тимуром, но когда он отходил от криминала, передал мне дела на своей территории. Ушел в закон, что, наверное, и правильно. Учитывая, что он женился и Арина носила ребенка. Когда ты один, то не думаешь о других. Вертишься в этом и ждёшь, что когда-нибудь свет тебе потушат. Это не страшно. Просто знаешь об этом, потому что факт неминуемый.

Тимур открывает пассажирскую дверь и оттуда вылезает Арина. Мы с ней познакомились до того, как они сошлись. Арина работала на скорой помощи и меня задело на очередном замесе. Зашила быстро и мы разошлись. Но я такие услуги не забываю, предлагал ей деньги потом, а она не взяла. Вообще от любой помощи отказалась. И вот я опять беру у нее в долг.

– Здравствуй, дорогой, – протягиваю руку, Абай жмёт в ответ.

– Не скажу, что рад тебя видеть, – хмыкает.

– Здравствуйте, – Арина держит в руках небольшую дорожную сумку.

– Посмотри девчонку.Пожалуйста,– киваю на входную дверь. Абай берет Арину за руку и чуть заводит за спину. Ревнивый придурок. Арина, конечно, красивая, но я не смотрю на чужих женщин. А она, так тем более, не посмотрит на меня. Между ними слишком всё серьёзно, чтобы мелькали левые люди. Но о ревности Абая знают все и никто с этим не играет.

Мы заходим в дом, Арина бегло осматривает комнату. Ну да, срач, извините. Здесь никого не бывает, а мне порядок не нужен. Да и условия приличные – тоже.

Арина натыкается взглядом на Ксюшу, осматривает ей голову и руки. Действует осторожно и профессионально, ни грамма сомнений. То, как Абай пожирает глазами свою жену, можно сделать вывод, что он всё такой же одержимый психопат.

– Нужно перенести на диван, – отходит. Абай смотрит на меня с прищуром. Я сам справлюсь, никто не будет её трогать.

Осторожно поднимаю Ксюшу, какая лёгкая. Приятно держать на руках. Но не когда она в отключке. Касаюсь носом волос и меня почему-то накрывают мурашки. Кладу девушку на диван, Арина что-то достает из сумки. Обрабатывает Ксюше запястья, накладывает повязку. Убирает волосы с её лица и замирает.

– Что такое? – сажусь на корточки. Арина показывает пальцем и я чувствую фантомную боль. У Ксюши за ухом портаки на коже – шрамы от сигарет. Об нее тушили бычки. Я знаю, что это такое. Таким способом меня пытались сломать на зоне, когда показания выбивали. И это больно, очень. Но кто делает такое с девочками? С моей девочкой? Я же сломаю.

– Похоже на старые шрамы от сигарет, – Арина подтверждает мои мысли. – На голове сзади небольшая ссадина, обработаю сейчас, зашивать не нужно. Предполагаю, что сначала ее вырубили и потом она потеряла сознание от испуга. А руки, – достает мазь из сумки, – Нужно мазать несколько раз в день. И вообще, ей нужно в нормальные условия. Где есть вода горячая и нормальное питание. И врачу обязательно показаться.

Абай стоит позади Арины и сверлит меня взглядом. Ему не нравится, что они здесь. Мне, честно говоря, тоже.

Ксюша морщится и тихо стонет. Арина выпрямляется и чуть отодвигается от девушки. Я же чувствую, как мои мышцы напрягаются как тетива. Ксюша медленно открывает глаза, смотрит сначала на Арину, потом переводит взгляд на меня и вскакивает.

– Тихо, не волнуйся, – Арина кладет руку ей на бедро. – Меня зовут Арина и я врач. Ты потеряла сознание и Батыр меня позвал.

Ксюша смотрит Арине за спину и поднимает колени к груди. Ей страшно, но я не хочу, чтобы она боялась. Я никогда её не обижу. А если это сделают другие, то их жизнь оборвётся очень быстро.

– Это Тимур, мой муж. И он безопасный, – Арина говорит успокаивающе и вроде Ксюша на секунду расслабляется.

Насчёт безопасности Абая, я бы ОЧЕНЬ сильно поспорил, но, да. Девушек он никогда не трогал, да и сейчас вся его жизнь – это Арина и дочь.

– Ты отключилась и была недолго без сознания. Как ты себя чувствуешь?

– Голова немного болит и кружится, – Ксюша хрипит и я хочу укрыть её собой. – И руки жжет, – смотрит на перебинтованные запястья.

– Руки я обработала и дала мазь, – кивает на меня и глаза Ксюши ещё больше округляются. – Не тошнит? Как сильно кружится?

– Нет, не тошнит. Ну так, будто резко встала.

– У тебя на затылке ссадина, ее тоже нужно обработать. Позволишь?

– Нет, не надо. Спасибо, – пытается встать. – Вы и так много уже сделали.

– Уверена? Больно